Осколки (СИ) - Загорская Наташа (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Она впервые оказалась на крыльце дома, в котором провела столько времени и даже не заметила ничего. Не видела и видеть не желала. А потом была карета и дорога. Долгая или нет? Анна не помнила. Для нее время остановилось. Замерло в тот миг, когда он вошел в ту комнату, где она провела так много времени в мечтах о нем и воспоминаниях о том, что было. Все остальное было не важно.
— Прости меня, — это были первые слова, которые дошли до ее сознания. Анна вздрогнула и вынырнула из своей раковины. Нахмурилась. Огляделась.
Знакомая комната. Она… она уже бывала в ней. И в этом доме… И зачем? Зачем он привез ее сюда? Почему именно сюда?
— Где… что? — она с удивлением уставилась на Рейджена. — Как?
— Прости меня, — он подошел, взял в ладони ее лицо, заглянул в глаза. — Это все из-за меня. Только я виноват в случившемся и мне нет прощения.
— Нет! — слишком громко. Слишком горячо, но как иначе? Как иначе ей доказать, что она не винит его, что для нее, он навсегда останется единственным… только он.
Но она чувствовала. Еще не понимала до конца разумом, а сердце уже почувствовало. Это конец.
— Я заигрался. С самого начала знал, что не имею права, что не стоит ломать твою жизнь, не стоит… но слишком велико было искушение. А теперь… что толку теперь. Все уже закончилось. Все прошло.
Она молчала. Не понимала. Нет. слова… они были знакомы и даже смысл их она понимала, но… Странно как-то все.
— Я не понимаю? — Анна растерялась. Смотрела на него, словно бы увидела впервые. — Почему ты просишь прощения? За что? Разве ж ты виноват?
— Это все из-за меня. Прошлое… мне не стоило забывать о том, что он у меня есть. И не стоило быть таким беспечным, — в голосе Рейджена сквозила вина и что-то еще… что-то чему Анна не знала названия, но и знать не желала.
— Все уже закончилось. Все прошло и… я не виню тебя. Как можно? Ты очень важен для меня и…
— Твоя тетя, — Рейджен усмехнулся, перебил ее, словно бы не желал слышать это признание.
А может, так и было? Может быть, и не нужно оно ему было? Как узнать? Как понять?
Он отпустил ее лицо. Отошел на шаг. К окну отвернулся, будто бы и смотреть на нее не мог. И говорил. Тихо, глухо, словно бы выдавливая из себя каждое слово.
— Шиисса Амодири позаботилась о тебе, как оказалось. Перед отъездом в Пограничье или быть может, еще раньше… я не знаю, но она составила завещание и заверила его по всем правилам. Этот дом и все ее имущество, после ее смерти принадлежит тебе.
Анна удивленно посмотрела на мужчину. Она хмурилась, пыталась понять, о чем он говорит, что имеет в виду.
— Нет, — недоверчиво покачала головой. — Этого не может быть. У нее есть сын. И пусть они никогда не были близки, он ее единственный наследник и…
— Нет, — Рейджен качнул головой и снова повернулся к ней. Улыбнулся. Только вот в глазах его застыла грусть. — Она оставила все тебе и тому есть доказательства. Я занимался этим вопросом и теперь с уверенностью могу сказать, что все состояние шииссы Полин Амодири принадлежит тебе по закону.
И пока Анна хлопала ресницами, пытаясь проникнуть в суть сказанного, Рейджен приблизился к столу и взял оттуда какие-то бумаги.
— Вот, здесь все бумаги, — он протянул ей сверток. — Правда, большую часть ее драгоценностей и кое-что из дорогих вещиц пришлось продать, чтобы выплатить долги, но, как выяснилось, от мужа, от своего второго мужа, она унаследовала небольшой процент в его предприятии. И если бы потрудилась заняться своими делами, то знала бы, что на ее имя в банке открыт счет, на которые поступают доходы от этого предприятия. Для придворной дамы, это, конечно же, мизерная сумма, которой едва ли хватит на булавки, но как по мне, то там скопилось достаточно, чтобы прожить безбедно лет десять точно.
— Я не понимаю… — бумаги Анна взяла. Да и как было не взять, когда Рейджен настойчиво протягивал их, почти вложил их в ее ослабевшие пальцы.
— Ты богатая наследница, — усмехнулся Рейджен. — Завидная невеста. И этот дом, — он обвел рукой комнату, — тоже принадлежит тебе. Вот адрес поверенного, который занимался твоими делами, навести его в ближайшее время, он все тебе подробно расскажет. Из Ларона твои вещи уже доставили и…
Анна закрыла глаза. И сердце сжалось в груди. Так больно стало и… холодно…
Этого она и боялась. Ждала, да… и боялась… Но верить не хотела.
— Значит, это конец? — прошептала она одними губами.
— Прости меня, — он снова оказался рядом, сжал ее ледяные ладони своими, — я не должен был. Не имел права. Но поддался собственным чувствам и в результате ты пострадала.
— Я не пострадала, — тихо прошептала она, борясь со слезами. Говорить было трудно, горло сжималось и воздуха не хватало. — Я…
— Ты могла пострадать. Прости. Это все моя вина. Только моя. Ты… ты заслуживаешь счастья. Заслуживаешь иметь свой дом и семью и… я не должен был идти на поводу у своих желаний.
— Ты уходишь? — и вот зачем спросила? Вот зачем? Ведь услышать ответ было так страшно, и… она знала, что будет больно, что не вынесет и разрыдается и… упадет на колени и будет молить не бросать… не оставлять…
— Так нужно, так будет правильно… прости…
Вот и все. Сердце разорвалось на осколки. И они зазвенели, опадая на пол…
И мир… весь мир вдруг рухнул в одночасье. Как больно. Как невыносимо… как холодно и одиноко…
Эпилог.
Весна прошла. За ней прошло лето. Душное, жаркое, столичное лето. Оно не оставило в памяти Анны ни одного мгновения.
Она жила. Ходила, ела, разговаривала, раздавала приказы слугам — теперь-то у нее были слуги — но не отдавала себе отчета в том, что делает.
Каждый вечер ложилась в кровать. Закрывала глаза… А спала ли? Этого Анна не знала. Дни слились в сплошной поток, из которого почти невозможно было вычленить отдельные события.
Но она продолжала жить. Ходить, разговаривать, есть еду, вкуса которой не чувствовала совершенно. Пыталась даже заниматься делами, но не могла сосредоточиться ни на чем.
Она не плакала. Слезы закончились в тот день, когда оставив ее в особняке тетушки Полин, ушел Рейджен. В тот день она билась в истерике, кричала, была почти готова… к чему? Нет, покончить с собой она не думала. Даже не рассматривала такой возможности. Она просто заледенела в тот день.
Жизнь ее стала серой, унылой, одинокой. Безрадостной.
Ей говорили, что нельзя себя хоронить. Что она еще молода и жизни-то не знала совершенно. Что надо что-то делать, куда-то идти, продолжать жить. Она и продолжала. Ходила, разговаривала, ела. Да только все было как в тумане.
Она жила затворницей. Не принимала гостей, не выезжала сама, хоть и приходили приглашения. Богатая наследница, которой она, как это ни удивительно, стала после смерти шииссы Амодири, многим была интересна. Анна даже не сомневалась, что прояви она хоть чуточку больше рвения, хоть самую малость, то и женихи отыщутся. Найдутся такие, кто не посмотрит на то, что невеста стара уже, да и не первой свежести. Посватаются.
Но об этом она думать не хотела.
Уж лучше так… одной…
Лето прошло. На смену удушливому зною пришла долгожданная прохлада осени. Зачастили дожди, наполняя воздух влагой и запахом мокрой земли. Деревья в саду уже сменили наряд и поражали яркостью красок.
Год. Целый год прошел с тех пор, как Анна покинула столицу в прошлый раз.
Целый год. А кажется, будто вся жизнь.
Как же давно это было. А словно вчера.
— Шиисса, — молоденькая горничная склонилась в поклоне и выжидательно уставилась на свою госпожу. — Шиисс Ламортен прислал записку. Ответ просит дать немедля.
Анна передернула плечами. Отвернулась.
Шиисс Ламортен. Один из этих… так называемых, женихов. Вот уже месяц как обивает порог ее дома, встречается ей на каждом шагу, не оставляет в покое. Неужто ему так не терпится заполучить в свои руки наследство, оставленное тетушкой Полин. Анна усмехнулась невесело.
Когда Рейджен сказал, что состояние шииссы Амодири невелико и большую часть драгоценностей пришлось распродать, чтобы выплатить немаленькие долги, Анна и подумать не могла, что на самом деле…
