Тонкий лёд (СИ) - Цыпленкова Юлия (полная версия книги .txt) 📗

Я так и не покинула своих бывших комнат и через своих женщин узнала, что в супружеские покои Аристан тоже не вернулся. Сейчас он обживал гостевые комнаты, не пожелав оставаться вблизи наших совместных комнат. Впрочем, поместье он покидал нечасто и служащие управы и другие посетители наведывались к нему сами. Я видела их в окно, но не выходила приветствовать. Я вообще в эти дни не желала никого видеть и сказалась больной даже для дам из благотворительного комитета, решив встретиться с ними, когда найду в себе хоть какое-то равновесие, иначе встреча грозила бы перерасти в одно сплошное недоумение. Меня кидало то в слезы, то я вдруг преисполнялась воинственности, но впадала в апатию и подолгу сидела у окна, глядя в пустоту застывшим взглядом. А еще я отчаянно скучала по своему мужу и его пожелания доброго утра или спокойной ночи, переданные через прислугу, хоть немного, но грели мою истерзанную душу. И пусть это было всего лишь проявлением вежливости, однако давало мне знать, что про меня не забывают.

В первый день после скандала я получила приглашение за завтрак, но отказалась от него, даже не задумавшись. Но уже к обеду я передумала и решилась спуститься в столовую, однако оказалось, что его сиятельство покинул поместье, сказав, что будет обедать в Кольберне. К ужину он был уже дома, но я велела своим горничным передать, что собираюсь пораньше лечь спать, а потом сидела и прислушивалась, когда за мной придут. Но никто так и не явился, и следующий день я провела полностью в своих покоях. На третий день завтракала опять у себя, но к обеду спустилась без предупреждения и обнаружила только один прибор: меня не ждали.

В это мгновение в столовую вошел Аристан. Я демонстративно изломила бровь, и он велел невозмутимо, даже чопорно:

— Накройте для ее сиятельства.

Впрочем, приказание было излишним, лакей, прислуживающий за столом, уже отправился за приборами для меня. Я прошла к противоположному концу стола, нарушая тем самым привычный уклад, потому что мы с супругом обычно сидели за столом рядом. Диар занял свое место, встряхнул салфетку и накрыл ею свои колени, кажется, даже не обратив внимания, что я выбрала наиболее удаленное место от него. Лакей, спешивший накрыть мне стол, замешкался, не сразу заметив, куда я переместилась.

— Ее сиятельство заняла положенное ей место, — не глядя ни на меня, ни на лакея, произнес Аристан.

Я вспыхнула поначалу, но быстро осознала, что ничего оскорбительного в словах супруга нет, и он всего лишь точно указал мое местонахождение. По этикету мне полагалось сидеть напротив мужа, а не рядом с ним. По тому же этикету, который я изучала заново наравне с другими науками перед нашей свадьбой, диару дозволялось иметь небольшую свиту, диаре даже полагалось иметь фрейлин, числом не более семи дам, и при наличии двора местоположение за столом было бы оправдано. Однако данные правила писались еще двести пятьдесят лет назад, и с тех пор очень многие положения упростились, став необязательными, и мы с Арисом даже не заговаривали о старых законах светской жизни. Ни ему, ни тем более мне свита была не нужна.

Во время трапезы я украдкой бросала на диара осторожные взгляды. Он, кажется, вовсе не замечал меня. Но вдруг поманил к себе одного из лакеев и что-то сказал ему. Тот поклонился и направился в мою сторону, после поклонился и произнес:

— Ваше сиятельство, их сиятельство передают вам, что сегодня чудная погода, и приглашают вас на прогулку по парку.

— Узнайте у его сиятельства, изменил ли он свои взгляды за прошедшие дни, — ответила я.

Лакей поклонился, вернулся к Аристану и передал мой ответ. Наш вестник отвесил очередной поклон и вернулся ко мне:

— Ваше сиятельство, их сиятельство просили передать, что не сменили ни намерений, ни взглядов.

— Тогда передайте его сиятельству, что я отклоняю его приглашение, потому как продолжаю настаивать на собственных убеждениях. — Лакей уже собрался отойти, но я остановила его. — Полюбопытствуйте у его сиятельства, как проходят дни его свободы.

— Слушаюсь, — склонил голову мой вестник и отправился к адресату.

Вскоре он вернулся ко мне с ответным посланием.

— Ваше сиятельство, их сиятельство просили отметить, что стойкость в убеждениях — это похвальное качество, однако ваше нежелание идти на диалог их сиятельство чрезмерно огорчает. На второе ваше послание их сиятельство ответили, что в делах и заботах о диарате они не успевают заметить своей новообретенной свободы. В свою очередь их сиятельство интересуются у вашего сиятельства, когда вы намерены вернуться к своим обязанностям и возобновить деятельность, угодную Богине?

— Передайте его сиятельству, что не страдаю провалами в памяти и о своих обязанностях помню отлично.

— Ваше сиятельство, — вернулся ко мне лакей, — их сиятельство интересуются, все ли обязанности вы имеете в виду, или же только их часть?

Я подняла голову и посмотрела на супруга. Он сидел, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки. Диар ответил мне вопросительным взглядом.

— Передайте его сиятельству, что уроки своего наставника о нравственности д’агнар Альдис прослушал вполуха, — отчеканила я, сердито откинув салфетку.

Лакей невозмутимо поклонился, но я заметила легкий румянец, окрасивший щеки мужчины, и вернулся к Аристану. Тот с явным интересом выслушал послание и передал ответ. Наш вестник вернулся ко мне несколько растерянный.

— Ваше сиятельство, их сиятельство просили отметить, что смысл невинного вопроса может… хм, простите, извратить лишь особа, не слушавшая уроки о нравственности вовсе. Их сиятельство уточняют, что имели в виду обязанности диары, предписывающие ей следить за светской жизнью в диарате, также их сиятельство напоминают, что завтра день рождения агнара Тагнилса, и коли семейство Альдис отклонило приглашение из-за нездоровья вашего сиятельства, то вам нужно написать поздравление.

— У его сиятельства отвалятся руки написать поздравления самому? — раздраженно спросила я, уязвленная словами супруга.

— Их сиятельство предвидели такой вопрос и отвечают, что подобными посланиями предписано заниматься женщине, а также напоминают, что сейчас заняты судьбой Бримской округи.

Поджав губы, я некоторое время сверлила взглядом Аристана, после поднялась со стула и направилась прочь из столовой, однако повернула назад, так и не дойдя до двери. Лакей вернулся к диару, и свой ответ я дала уже при муже:

— Передайте его сиятельству, — отчеканила я, не глядя на диара, — что я учла замечание и поздравления агнару Тагнилсу напишу. Остальное его сиятельство узнает из рукописного послания.

— Передайте ее сиятельству, — донесся до меня голос Ариса, — что я буду у себя в кабинете, и свои послания она может отправить по этому адресу.

Из столовой я вышла, сжав кулаки. Меня переполнял гнев, когда я думала о том, какой смысл диар мог вложить в слова об извращенном понимании невинного вопроса. Я так ясно видела намек на мою неверность, что желание вернуться и надавать мужу пощечин подавила только усилием воли. Потому, вернувшись в свои комнаты, я первым делом потребовала перо, бумагу, чернила и сургуч. Свою личную печать, которую мне отлили по заказу Аристана еще до свадьбы, я взяла из запертой шкатулки сама.

Получив требуемое, некоторое время сидела над своим гневным посланием. Первый лист уже горел в камине, потому что я осталась недовольна тем, что написала, и теперь пыталась составить письмо, наполненное тонкой иронией и язвительными замечаниями. Однако, так и не сумев воплотить свой замысел, написала всего две фразы: «Я не падшая женщина. Не смейте так называть меня». После сложила свое послание и запечатала сургучом, поставив личный оттиск. Адрес, написанный на письме, гласил: Поместье Альдис, рабочий кабинет диара. Его сиятельству д’агнару Аристану Альдису.

Письмо унесла моя горничная, а с ответом вернулся уже камердинер супруга. Адрес на обратном послании тоже имелся: Поместье Альдисов, комнаты диары. Ее сиятельству д’агнаре Флоретте Альдис. Я сломала сургуч с оттиском печати диара и пробежала глазами ответ: «Не приписывайте мне эпитетов, которых я никогда не подразумевал». Разумеется, меня этот ответ не успокоил, и мое новое письмо отправилось к супругу, как только я его закончила. Теперь строк было несколько больше, потому что я указывала ему на фразу, которая навела меня на эти мысли.