Кьяра (СИ) - Загорская Наташа (библиотека электронных книг .txt) 📗
— Полин Амодири, — прошептала Анна. — Шиисса Полин Амодири.
Рейджен удовлетворенно кивнул. Сразу у него возникла идея рассказать всему свету, что в результате несчастного случая погибла графиня ШиДорван. Но по здравому размышлению, он решил что из этого ничего не получится. Все, кому это было необходимо, знали о том, что настоящая графиня сейчас находится в Дорване. Так что смысла в этом обмане не было.
Он осторожно перехватил Анну за талию. Оставлять эту девицу на произвол судьбы не стоило. По крайней мере, до тех пор, пока она не расскажет ему все, что знает об этой Полин Амодири и обо всем остальном.
глава 24.
Дни в Дорване тянулись своим чередом. Кьяра, с подачи Морин, стала принимать активное участие в управлении дворцовым хозяйством и времени на скуку или праздное ничегонеделание у нее практически не оставалось.
Особым потрясением для молодой графини ШиДорван стало знакомство с шииссом дворцовым распорядителем. Рядом с этим невысоким человечком с пышной шевелюрой каштановых волос, в которых отчетливо виднелась седина, вся вежливая отстраненность, которую Кьяра тренировала в себе на протяжении всей жизни при дворе, мгновенно улетучивалась. Что было тому причиной, она не знала, но практически каждый день начинался с его появления в гостиной графини. Шиисс Антор заявлялся к ней с ворохом образцов тканей, кружев, цветов и тут начиналось…
Они спорили до хрипоты, кричали, доказывали друг другу что-то, причем ни один из собеседников никогда не прислушивался к тому, что говорит другой. Несколько раз их споры едва не вылились в членовредительство. После того, как первый запал проходил, охрипшая Кьяра отправляла служанок за чаем и они с шииссом, усаживались перед камином и принимались уже спокойно обсуждать подготовку к Осеннему балу.
В остальном же все было далеко не так радужно.
Самочувствие графини ШиДорван ухудшалось с каждым днем. Головная боль стала ее постоянным спутником. По ночам, Кьяру мучили кошмары, и она просыпалась в холодном поту с бешено колотящимся сердцем. То ли из-за этого, то ли из-за чего другого, но она становилась нервной, раздражительной, настроение ее менялось в течение минуты — вот только что она относительно спокойна, а уже в следующее мгновение сжимает кулаки от бессильной ярости и желания разорвать что-нибудь в клочки.
Морин, встревоженная тем, что графиня часто подолгу замирала на одном месте, уставившись безжизненным взглядом в никуда, все чаще заводила разговор о том, что стоит обратиться к шессу Лиаму. Кьяра лишь отмахивалась от этих слов, но со временем и сама начала задумываться о том, что с ней происходит нечто странное.
Она почти не спала по ночам, а если забывалась ненадолго, то видела ужасные сны, из которых хотелось поскорее выбраться.
Хорошего настроения не добавляли ей и встречи с шииссой Шанталь. Миранда по-прежнему жила во дворце и частенько попадалась на глаза графине. Правда, была всегда учтива и доброжелательна, не позволяла себе никаких едких комментариев и даже несколько раз высказалась относительно того, что может оказать помощь в подготовке к Осеннему балу. Кьяра обычно отделывалась в разговоре с ней общими вежливыми фразами и упрямо делала вид, что не понимает намеков.
Это все не могло добавить ей радости, но памятуя о прошлом разговоре с мужем на эту тему, она молчала. И в те редкие визиты графа во дворец, когда Кристиану удавалось вырваться из форта и провести несколько часов в обществе супруги, кусала губы и делала вид, что все хорошо и ее все устраивает.
Ей не хотелось нарушать тот хрупкий мир, что установился между ними. Нежность и внимание графа зажигали в ее душе надежду на то, что будущее еще может быть если и не счастливым, то, по крайней мере, вполне спокойным. И потому она молчала. Улыбалась Кристиану, когда чувствовала, что слезы душат ее. Со всей страстностью, на которую была способна, отвечала на его ласки. А граф словно сошел с ума. Он не мог оторваться от супруги, доводя ее до исступления, заставляя забыть обо всем. И раз за разом переживать личную маленькую смерть и возрождение в его объятиях.
В те редкие вечера, которые они проводили в обществе, Кристиан не отходил от нее ни на шаг, не выпускал ее руки. А если им случалось разойтись по разным углам зала, его взгляд следовал за Кьярой неотрывно. Все это вдохновляло молодую графиню. И она молчала. Уговаривала сама себя, что у них еще будет время поговорить по душам, высказать друг другу накопившиеся претензии и обиды. Но это потом. Позже. Когда ситуация на границе стабилизуется и граф сможет проводить дома больше времени. Когда у нее, Кьяры, наконец, улучшится самочувствие, и она перестанет истерить по любому, самому незначительному, поводу. Потом. Позже…
— Доброе утро, шиисса! — Агнесс влетела в спальню своей госпожи и первым делом метнулась к окну, чтобы отвесить тяжелые шторы и впустить в комнату немного света.
Шесс Ижен Лорне вернулся в Дорван дней десять назад, привезя с собой не только вожделенный сундучок, в котором хранились так нежно лелеемые Кьярой украшения и бумаги, но и ее служанку. Оказавшись на новом месте, Агнесс уже успела несколько раз перессориться с остальными слугами, которые не желали терпеть ее дворцовые замашки, и теперь считала своим долгом каждый раз фыркать на остальных девушек даже в присутствии Кьяры. Впрочем, графиня не слишком интересовалась взаимоотношениями Агнесс и остальных горничных, радуясь тому, что теперь у нее появился хоть кто-то знакомый во дворце наместника. Правда, Кьяра несколько раз высказывала свои пожелания горничной, что той необходимо поменьше демонстрировать собственное превосходство над остальными и завести здесь побольше друзей и подруг. Агнесс в таких случаях обычно фыркала, но затем опускала глаза и даже несколько дней вела себя вполне прилично.
Шесс Ижен, вернувшись во дворец, тут же взялся за свои непосредственные обязанности. А поскольку графа на месте практически не бывало, то он переключил все свое внимание на Кьяру. Приставил к ней целый отряд воинов личной охраны, которые теперь вынуждены были следовать за графиней, куда бы она ни пошла, и дежурить под дверью ее спальни. Сам шесс тоже частенько присоединялся к этому шествию и лично распределял караулы.
Оба брата Лорне открыто симпатизировали новой графине, что не могло не радовать, учитывая их положение и влияние не только во дворце, но и во всем Дорване.
- Агнесс, — Кьяра приподнялась на подушках и со стоном рухнула обратно. Боль сдавила виски, и даже малейшее движение отзывалось в голове колокольным набатом. — Не шуми с утра. И, пожалуйста, сообщи шииссу Антору, что сегодня я не смогу уделить ему время.
Кьяра прикрыла глаза рукой и закусила губу, пережидая очередной приступ.
— Вам стоит обратиться к лекарю, — укоризненно произнесла Агнесс. — Так больше продолжаться не может. Вы не спите по ночам, а затем по утрам встаете с больной головой и опухшими глазами.
— Это не твое дело, — вяло отмахнулась от служанки Кьяра. — Тебе больше нечем заняться?
— Это и мое дело тоже, — поджала губы Агнесс. Она все никак не могла отделаться от придворных замашек, да и собственный характер переделать не желала. — Бессонницы сказываются на вашем внешнем виде — это неприемлемо. Графиня ШиДорван всегда должна быть…
— Агнесс, — перебила ее Кьяра. С тех пор, как горничная покинула королевский дворец и обжилась на новом месте, стала позволять себе слишком много. Даже чересчур. У Кьяры обычно не было желания ставить ее на место, но иной раз Агнесс и в самом деле переступала все существующие границы. — Прикажи принести мне чай и приготовь ванну. И перестань вести себя так, будто это ты — графиня ШиДорван.
Служанка фыркнула едва слышно и скривилась. Несмотря на свой взрывной характер, она все же понимала, что зависит сейчас от своей госпожи и не стоит злить ту, что платит тебе жалование. К тому же, жизнь во дворце наместника понравилась Агнесс не в пример больше, чем при дворе короля. Здесь не было той роскоши, которая отличала резиденцию Его Величества, зато условия жизни простых людей были не в пример лучше. И почтения к ней, как к личной служанке графини ШиДорван, было не в пример больше. Терять все это Агнесс не желала. Вот ни под каким предлогом.
