Сын поверженного короля (ЛП) - Торнтон А. С. (книги без регистрации txt, fb2) 📗
Она выглядела уставшей, и хотя я знал, что она сильнее других хотела поехать в это путешествие, я бы предпочёл, чтобы она осталась дома. Я не хотел, чтобы она выходила за пределы города чаще, чем это было нужно — существовала угроза номадов, болезней. И чем дальше мы удалялись от Алмулихи, тем сильнее я боялся свернуть не туда.
Но пока путешествие шло нам на пользу. Людям нравилась Эмель, и я знал, что так и будет. Им нравилось, что подле меня теперь находится кто-то, похожий на них. Хаяли были вне себя от радости — учитывая, что в присутствии кого-то вроде меня они не особенно проявляли радость. Лика отпустила нас, подарив нам верблюда, нагруженного подарками.
— Последнее время я так часто с вами вижусь. Может быть, нам стоит сделать из этого традицию? Мне нравится эта королева, — сказала она и улыбнулась мне понимающей улыбкой, когда её раб передал мне поводья верблюда.
— Но разве «Литаб» не учит, что расстояние питает любовь? — сказал я.
Она махнула рукой в мою сторону и пробормотала что-то насчёт дураков и «Литаба».
— Нам не нужна книга, которая учит нас жизни.
Когда мы распрощались, девочка Дайя бросилась к Эмель, сжала её руку и начала уговаривать взять её с собой. Эмель встала на колени и объяснила, почему мы не можем этого сделать, но Дайя так далеко ушла за нами, что мне пришлось отправить одного из своих людей, чтобы тот сопроводил — точнее отнёс — её домой, и чтобы она не потерялась, так как ночь быстро приближалась.
Захара ездила вместе с нами по поселениям, но оставалась за их пределами вместе с тремя стражниками. Люди, которые собирались на окраинах городов, чтобы посмотреть на наш караван, с любопытством наблюдали за ней. На первой остановке она почти заставила одного из людей подойти ближе, и Тамам чуть не убил её на месте.
Больше я не просил его охранять её.
Захара была крепко связана цепями, ключ от которых был только у меня. И даже когда мы не посещали поселения, её всё время окружали стражники, а она сама находилась как можно дальше от меня. Я не хотел ни видеть, ни слышать её, так как боялся повести себя так же, как Тамам.
Эмель настояла на том, чтобы Захара сама выбрала свой конец, но в результате своего выбора она неизменно должна была умереть. Эмель сказала, что если мы убьём её быстро, то это будет слишком милосердно для человека, который стал причиной таких разрушений. И когда Эмель сказала, что это должно произойти в песках, я согласился с ней. Но мы не могли доверить это задание кому-то ещё. Знахарка-манипуляторша, которая знала, как превратить человека в джинна, могла стать настоящей искусительницей, и поэтому её нельзя было доверить кому бы то ни было.
Наше путешествие продолжалось. Несколько человек, присоединившихся к нашему каравану, начали покидать нас, когда мы доходили до нужных им поселений. К нам присоединились даже друзья Эмель и они должны были покинуть нас самыми последними. Это было похоже на песочные часы. Количество людей все уменьшалось, отмеряя ход времени нашего путешествия. Каждый последующий день казался теперь длиннее предыдущего, но на этот раз не потому, что мне не терпелось вернуться домой и защитить город. Мне не терпелось вернуться домой вместе с Эмель и показать моему народу их королеву.
***
Под покровом ночи я нашёл Тамама.
— Что тебе нужно? — спросил он.
— Я хочу ехать рядом со своим лучшим солдатом. Хочу знать, как у него дела.
Эмель рассказала мне в деталях о его расставании с Эдалой, и если бы она этого не сделала, я никогда бы не осознал глубину его горя. Он был всё таким же: тихим, преданным, одиноким. Его лицо, то, как он держал плечи и как выполнял свою работу — всё это осталось неизменным. Какие ещё секреты он скрывал?
Седло верблюда задребезжало в тишине.
— Я бы ушёл из армии ради неё, — сказал, наконец, Тамам.
Тамам отказался бы от своей должности ради Эдалы?
— Ты бы остановил свою руку, — сказал я, повторив его слова, сказанные мне когда-то давно.
Он мельком взглянул на меня.
— Я бы покинул Алмулихи, если бы она попросила.
Луна отбрасывала так мало света, что только лишь звёзды позволяли отличить песок от неба.
— Она даже не стала тебя слушать, верно?
— Она сказала, что не сможет жить, зная, что во всём этом была её вина. Она словно заставила меня это сделать. А я так ничего ей и не предложил, словно сам этого захотел.
Я почувствовал, как он сжал в кулак поводья своего верблюда.
— Я сделал это ради неё, оно того стоило.
— Ты не можешь нести на своих плечах эту вину. Ты сам знаешь, что Эдала была упрямой. Тебе придётся жить с её решением, так что она оставила тебе гораздо более тяжкое бремя.
Притянув Фаразу поближе к нему, я понизил голос:
— Скажи мне, чего ты сейчас хочешь?
Может быть, он хотел оставить службу и пойти работать в оранжереи, чтобы выращивать цветы для Фальса Мока? А, может быть, он хотел стать моряком и отправиться в плавание на быстроходном корабле? Что бы это ни было, я готов был удовлетворить его желание. Он этого заслуживал.
— Я часто думал об этом с тех пор, как…
Он отвернул от меня своё лицо.
«Тамам», — подумал я, — «здесь слишком темно, чтобы я мог разглядеть твои слёзы».
— Мне нужна только Эдала.
***
Я увидел Эмель, склонившуюся над картой вместе с Кофи и Парвазом. Они обсуждали жителей следующего поселения, и я подумал о том, что было ошибкой оставлять Нассара в Алмулихи. Я нашёл его в птичнике за день до нашего отъезда.
— Что ты делаешь? — спросил его я.
— Кормлю их в последний раз. Харис не балует их так же, как я.
Он любил этих птиц.
— Из-за тебя Аниса совсем обленилась.
Я указал на свою орлицу. Её золотые глаза сверкнули, когда она взглянула на меня, после чего снова перевела взгляд на тушку в руке Нассара.
Он бросил её Анисе с извиняющимся видом.
— Я хочу, чтобы ты остался здесь, когда мы отправимся в путь.
Он опустил руку и пристально посмотрел на меня снизу вверх недовольным взглядом. Нассар компенсировал свой небольшой рост дерзостью.
— Нет.
— Я настаиваю.
— Что я такое сделал?
Он стянул с руки кожаную перчатку и сердито повесил её на ближайший к нему крючок, позабыв про птиц.
— Ничего такого, — неуверенно сказал я. — Путешествие будет долгим, а ты столько раз уже проделывал этот путь.
— Столько же, сколько и ты, — сказал он.
Это было не так, но, конечно же, я не мог ему этого объяснить.
— Я не могу потерять тебя в этом путешествии. Тебе ещё столькому нужно меня научить.
Он посмотрел куда-то мимо меня и кивнул.
— Останься дома на этот раз. Экрам постоянно твердит о том, что солдату не место на пристани. Нам не надо, чтобы они ругались с Азимом.
И хотя я не думал, что это будет возможно после всего того количества выпитого, Нассар улыбнулся. Он соединил пальцы рук и сказал:
— А насчёт Эмель. Когда она сказала, что я… передал её отцу хлыст… я…
— Тебе не за что извиняться. По крайней мере, не за то прошлое, которое ты не помнишь. Ты был мне очень верен, Нассар.
Я вспомнил о тех годах, которые он провёл с Соляным королём. То, как он попирал все свои принципы, поддерживая Алфаара, и о той жизни, что он вёл, искренне пытаясь найти меня и возродить свой дом. Несмотря на то, что он ничего из этого не помнил, в той реальности я увидел всю глубину его преданности.
— Спасибо, Саалим.
Я хлопнул его по плечу.
— Ты хотел сказать, Король Саалим?
Теперь улыбнулся уже я, вспомнив, как он был тогда рад, и какое испытал облегчение.
Пока я думал обо всём этом в пустыне, я заметил, что Эмель наблюдает за мной.
— Что-то смешное?
Я покачал головой и отогнал от себя мысли о доме и Нассаре.
— Откуда у тебя эта карта? От Амира? — спросил я.
В её глазах отразилась печаль, как и в моих, но она уверила меня, что это была не его карта. Эмель отнесла свою карту Кахине в качестве подарка перед нашим отъездом. Она сказала, что владелица байтахиры была счастлива узнать о том, какую надежду давала Эмель эта карта. Более того, она обрадовалась, увидев то, как заполнила её Эмель, опираясь на свои представления о пустыне. В ответ Кахина отдала Эмель полную карту, по которой мы сейчас шли.
