Марионетка для вампира (СИ) - Горышина Ольга (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Спокойнее, — повторила я как робот. — Можно убрать его отсюда? Так будет спокойнее мне…
Во рту уже сделалось противно. Хотелось воды и на воздух.
Барон сунул волка в подставленные карликом руки, и тот убежал. Чуть ли не вприпрыжку. Я откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.
— Вэселе Ваноцэ!
Я открыла глаза и тоже пожелала пану Ондржею Веселого Рождества, хотя весельем за этим столом и не пахло. Чем пахло, так это хвоей от живого венка вокруг горящего даже сейчас, днем, подсвечника.
— Откуда берутся оборотни?
Я отправляла вопрос в пустоту, не надеясь на ответ.
— Все в этом мире от Бога, пани Вера, — пан Ондржей занял свободный стул. — Но даже Бог был рожден женщиной.
Я сжала губы и уставилась в пустую тарелку.
— Они рождаются случайно, — проскрипел пан Драксний. — Если бы знать заранее, как их распознать, то их убивали б еще в колыбели. Но, увы, до тринадцати лет они ничем не отличаются от прочих детей своего возраста, а потом… Потом… Ну да ладно… Одного больше нет.
— А остальные? — не унималась я.
— Пани Вера, ну вы как маленькая! — пан Ондржей аж кулаком по столу стукнул:
— Куда в городе волку деться? Пристрелят… И как подростку одному из города в деревню смотаться? Еще и голым? Сидят такие по психиатрическим лечебницам, пока вдруг не появляется там волк… Один меткий выстрел охранника и будто ничего и не было… Яну очень хорошо было в деревне…
Он теперь смотрел в тарелку. Я тоже уставилась в свою. Зря барон так. Кажется, у бедного лиса, кроме волка, никого в жизни не было.
— Ондржей, — барон начал тихо, но вздрогнули оба: и чех, и я. — Ты забыл, что такое свобода, но ты вспомнишь. Ты начнешь жить. Тебе нет еще сорока. Тебе надо завести семью. Ты можешь найти в себе силы забыть про то, что знаешь. Сестра твоя успокоилась, о ней можешь больше не тревожиться. Работа у тебя будет, и я уверен, ты подберешь осенью достойную команду, чтобы создать музей, который вы все хотели. Карличек и Вера помогут тебе в этом. А пан Драксний…
Барон осекся. Мы все трое теперь смотрели на старика, у него единственного тарелка не была пустой — на ней стояла кружка с молоком!
— Продолжайте, Милан, продолжайте… Вчера вы отлично потренировались…
Барон резко поднялся и вышел. Я вскочила со стула, но не сделала от стола и шага, потому что заговорил пан Ондржей:
— Рождество нынче воистину веселое. Какую гадость вы сказали барону, пан Драксний?
Старик молча пригубил молоко. Чех чуть ли не ногой отшвырнул стул и вылетел в ту же дверь, за которой минуту назад исчез барон. Я села на свое место. Пан Драксний поднял на меня мутный взгляд.
— Вам очень к лицу гранаты, пани Вера…
Хорошо, что я уже сидела. Иначе тоже сдала бы стометровку. Однако пан Ондржей уже прибежал обратно, облокотился на стол и заорал прямо старику в ухо, будто сомневался в слухе дракона:
— Мне не нужны ваши деньги! Я не возьму от вас даже золотой песчинки…
— А на какие шиши вы, милый, собираетесь строить свой музей? — перебил его пан Драксний обычным тихим голосом.
— Мне не нужны ваши деньги! — продолжал орать чех, будто не слышал вопроса. Хотя нет, слышал. — Я возьму кредит. А ваши деньги мне не нужны…
— Мне они тоже не нужны… Деньги! — дракон зыркнул на чеха огненным взглядом.
— Женитесь! И я подарю их вам на свадьбу…
Пан Ондржей отпрянул, выпрямился и прошипел:
— В сентябре непременно. Сейчас невеста занята.
— Ей положено три года скорбеть по мужу.
— Поскорбит три недели!
Пан Ондржей отступил еще на шаг. Затряс головой, озираясь затравленным зверьком. Он весь сжался, и костюм вдруг мешком повис на его достаточно массивной фигуре.
— Уймитесь же наконец, звери! Даже в Рождество в вас не просыпается совесть! Мы — люди, слышите? Мы — люди! Мы не куклы. Хватит нами играть… Вера!
Он вдруг метнулся ко мне и схватил за руку. От неожиданности я даже не попыталась ее вырвать!
— Хотите уехать? У меня все ваши документы, хотите?
Он вдруг плюхнулся передо мной на колени. Не встал, а именно свалился тяжелым мешком к моим ногам. Ворот рубашки расстегнут, галстук болтается… Отсутствовал всего минуту, но беседа с бароном получилась жаркой… А мне от нее становилось холодно. И мерзко.
— Не хочу, — отчеканила я и вырвала руку, чтобы оттолкнуть чеха. — Ничего не хочу! И замуж за вас не хочу! Оставьте меня в покое!
— Просите оставить вас в покое пана барона. Это его идея! Не моя!
Тут уж я вскочила. И бросилась к противоположной двери. Но в ней оказался карлик. Он выставил вперед руки и прорычал:
— Ради меня, Верка! Умоляю!
Верка… Я чуть не заплакала от такого обращения. Карличек схватил меня за руку и вернул к столу. Пан Ондржей продолжал стоять на коленях перед пустым стулом. Пришлось карлику просить гостя сесть за стол. Он сел и покорным мальчиком сложил на коленях руки. Пан Драксний подцепил когтем ломоть кровянки с блюда и принялся смачно жевать. Я впервые видела его делающим что-то с удовольствием. И пока наблюдала за ним, Карличек заполнил до самых краев мою тарелку угощениями пани Дарины, но я доносила их до рта скорее машинально, не чувствуя ни вкуса, ни запаха кушаний. Был ли аппетит у пана Ондржея, я не смотрела. Мне было плевать… На него, но не на барона.
— Пани Вера, вы куда?
Я уперлась в стол руками, точно собралась сдвинуть его с места. Карличек, оказывается, успел сесть за стол и даже положить что-то себе на тарелку.
— Я хочу взять кусок кекса, — соврала я.
Карличек протянул мне его на блюдечке, но я схватила его в руку и, не объясняя ничего, побежала в ту дверь, в которую ушел барон. И сразу в библиотеку и кабинет. Пусто. Ушел в спальню? Да и черт с ним! Я пронеслась мимо горящей елки с закрытыми глазами — не хотелось видеть свои напрасные попытки по созданию праздника.
Я уже миновала шахматный столик, как услышала за спиной тот же вопрос:
— Вера, ты куда?
Я быстро обернулась. Барон сидел в кресле и сейчас наполовину повернулся ко мне.
— К вам!
Мне, кажется, хватило одного шага, чтобы сократить между нами расстояние до ширины мизинца. Я уселась прямо на подлокотник и без лишних слов ткнула кексом в губы барона.
— Вы больны, друг мой! — прорычала я, впечатывая ладонь в рот барона. Если он даже подавится кексом, мне плевать. — Я сама его пекла. Может, это вам поможет вспомнить о том, что вы женаты и я — ваша жена? Это форменное свинство отдавать меня другому, точно вещь. Год свиньи наступит только в феврале. Вы хоть месяц можете побыть нормальным мужем?
Барон пытался жевать и не давиться. Но у него это не особо получалось. Я только подняла руку, чтобы законно врезать ему по спине, как рядом вырос карлик с двумя бокалами — с шампанским. Барон взял свой и недоуменно уставился на пузырьки, пытаясь совладать с кашлем. Тогда хитрый карлик вытащил из-за спины кружку с кровью и подставил к губам барона. Я отвернулась… Картина оказалась из серии: был бы у меня такой кот…
Я осталась сидеть на подлокотнике и чувствовала каждое движение барона, как и он мое — я нещадно пихала его локтем, пытаясь доесть с ладони оставшийся кусок кекса: эта гремучая смесь специй уложила бы дракона здесь замертво.
— Вера!
Перед моим носом появился полный бокал. Я подняла свой, чуть повернув голову в сторону, чтобы убедиться, что карлик оставил нас одних. В ушах звенело, словно и они были сделаны из хрусталя. Пузырики били в нос, но я сглатывала их и пила не отрываясь, пока не увидела в хрустале лишь отражение огня.
Когда барон забрал у меня бокал и поставил на пол к своему, я резко обернулась, чтобы успеть поймать его щеку и припала к ней губами: сколько бы ни было на ней бугорков, все они мои… Петер сразу просунул мне за спину руку и накрыл ладонью грудь, но головы не повернул, оставив для поцелуев только ухо.
— Вера, — простонал барон. — Мы же договорились…
Я выплюнула его мочку вместе с воплем:
— Мы ни о чем с вами не договаривались! Договариваетесь вы только с посторонними. Меня вы просто не слышите!
