Затерянные в солнце (СИ) - Волк Сафо (серия книг TXT) 📗
— Почему ты так уверена, что они не ударят нам в спину, когда мы встанем вместе против ондов? — прищурилась Ута, склонив голову на бок.
— Потому что Тьярд поклялся мне, что этого не будет.
— Ты веришь обещанию корта? — губы Уты презрительно скривились.
— Я верю обещанию своего брата, — тихо сказала Лэйк. — За его спиной такие же крылья, как и у меня.
— Что? — Ута нахмурилась еще больше. — Получается, теперь корты тоже крылаты? Почему вы не сказали об этом раньше?
— Крылат только один. А не сказали — потому что ты не хочешь ничего слушать про Кренен, — спокойно ответила Лэйк.
Несколько секунд Ута рассматривала ее, будто сомневалась в чем-то и никак не могла прийти к решению. Потом она все-таки проговорила:
— Что бы ни случилось, девочка, они все равно убьют тебя, поверь мне. Ларта не станет ничего слушать и казнит тебя за измену родине и Небесным Сестрам. Твое имя покроется позором на многие тысячелетия вперед, и тебя возненавидят тысячи пока еще не рожденных анай. Но я помню ту девочку, что шла за своей мечтой, и вижу женщину, которой она стала. Твой путь был долог, Лэйк, но все дороги когда-то кончаются. — Она вытянула из ножен на поясе долор и осторожно положила его у ног Лэйк. — Я даю тебе шанс уйти с честью. Воспользуйся им, и мы сожжем твое тело, а в лагере скажем, что ты героически пала от ран, полученных тобой во время слежки за армией дермаков. Сестры согласятся соврать для тебя — они уважают тебя за твое упрямство и твердость, хоть и не понимают того, что ты сделала. Но мы позволим тебе сохранить свою честь. Это единственное, что мы можем для тебя сделать.
Эрис замерла, боясь дышать. Несколько секунд Лэйк смотрела на долор Уты, а потом отрицательно покачала головой.
— Благодарю тебя за это предложение, первая, но нет.
— Подумай! Другого выхода у тебя нет! — Ута настойчиво подалась вперед.
— Есть, — просто сказала Лэйк.
Последняя Епитимья — поняла Эрис, и едва не охнула. Словно вторя ее мыслям, заговорила Ута.
— Ты не выдержишь ее. Это слишком для обычного человека, а ты измождена долгим путешествием. Всего несколько сестер за всю историю анай пережили Последнюю Епитимью.
— Я выдержу, — спокойно проговорила Лэйк.
— А если нет? — в голосе Уты прорезалась горечь. — Тогда твое имя заклеймят вечным позором! Не мни себя Идой Кошачьим Когтем или Тарой дель Каэрос! Ты всего лишь обычная зеленая разведчица и ничего больше!
— Да, я всего лишь разведчица, — тихо и твердо проговорила Лэйк. — А потому я вправе сама решать свою судьбу. Я выдержу Последнюю Епитимью и брошу вызов Ларте. А потом мы заключим мир с вельдами.
Что-то такое было в голосе Лэйк, что у Эрис по позвоночнику мурашки побежали. Вздрогнула и Ута, недоверчиво глядя на нее, но уже не настолько недоверчиво, как поначалу. Помолчав, она все же тихо спросила:
— В последний раз: ты воспользуешься моим предложением?
— Благодарю тебя, первая, но нет. Я пойду своим путем.
— Тогда светлой дороги тебе, Дочь Огня! — вздохнула Ута, убирая обратно в ножны свой долор. — Надеюсь, что твоей веры будет достаточно, чтобы выдержать все, что грядет.
— Роксана не оставит Своих дочерей, — тихо проговорила Лэйк. А потом добавила: — И спасибо тебе за все, что ты сделала для меня, первая.
Лэйк низко поклонилась Уте, опустив голову и неловко вздыбив крылья. Ута вдруг сморщилась, часто моргая, а потом отмахнулась от нее, зажимая чубук трубки зубами.
— Пошла ты к бхаре со своими благодарностями, отступница проклятая! Коли все так, как сейчас происходит, значит, хреново же я тебя учила!
Лэйк громко хмыкнула, поднялась на ноги и тихо прошла мимо Эрис. Неловко провозившись со связанными за спиной руками, она все-таки кое-как улеглась рядом с Саирой, постаравшись привалиться к ней со спины, чтобы той было теплее. А Эрис украдкой стерла с глаз выступившие слезы и отвернулась от тихо плачущей у костра Уты, чтобы не увеличивать ее позор от прилюдного проявления чувств.
С того дня старшая разведчица больше не разговаривала с Лэйк, отвернувшись от нее, словно от сестры, отправившейся на сахиру. Да и Лэйк выглядела как-то спокойнее и умиротвореннее, как будто какие-то прочные узлы у нее в груди, не дававшие нормально дышать долгое время, теперь развязались. И Эрис была счастлива за них обеих. Хоть так, но договорились. Хоть так.
Предстоящая Последняя Епитимья сестры поначалу очень пугала Эрис, а потом и это тоже прошло. Эрис поняла: судя по всему, она предстояла им всем. Они все уже несколько раз успели заработать если не смерть, то изгнание: за самовольное посещение Кренена и контакты с врагом в военное время, а Торн — еще и за дезертирство. А потому единственным способом для них остаться в клане была Последняя Епитимья. Так что висеть на дыбах и выдерживать сто ударов кнута они будут все вместе, и еще неизвестно, кто из них сдюжит и переживет, а кто нет. В себе Эрис была уверена гораздо меньше, чем в сестре. Вряд ли ее тело, пусть и натренированное, сможет пережить больше семи десятков ударов толстенного кожаного ремня, истыканного гвоздями, не говоря уже о сотне. А потому ей бы хотя бы напоследок увидеть Тиену, просто одним глазком заглянуть в ее неземные глаза и навсегда уснуть в их свете, как в сотканной из росистых паутинок колыбели. И это будет достойным завершением всего того пути, что они с таким трудом проделали.
Потом и эти мысли ушли прочь из ее головы, выметенные оттуда снежными порывами ветра. И осталась только зима, с ночным небом и белыми хлопьями снега, пятнистая, словно сумеречный кот. Эрис путала небо и землю, прошлое и настоящее, уже окончательно не понимая, куда летит.
Остальные молодые разведчицы из ее отряда тоже затихли, почти перестав общаться, хоть и до этого не особенно-то и разговаривали. Торн с Найрин летели рядом, держась за руки: они почти что не отпускали друг друга все это время, будто надеялись урвать у мира последние минутки и провести их вдвоем. На лице Саиры в последние дни застыло мучительно ждущее выражение: черные брови сомкнулись у переносицы, тонкие губы плотно сжаты, а нос вздернут. Весь вид неукротимой Дочери Воды говорил о том, что сдаваться она не собиралась, предпочитая биться до конца. То и дело ее ищущий взгляд упирался в спину Лэйк, и на щеках проступали желваки. На взгляд Эрис, Саира выглядела так, будто твердо решила не отдавать Лэйк даже самой смерти, а если все-таки так и случится, последовать за ней и туда. И сестра видела это, то и дело глядя в ответ на нее, задумчиво и нежно. Наконец-то эти двое договорились, пусть даже и поздновато. Хотя какая разница? Эрис задумчиво взглянула в ночное морозное небо, с которого беспрестанно сыпались белые перья. Вряд ли Тебе есть дело до времени, Небесная Пряха, не так ли? Все давно известно Тебе, и все в мире происходит по Твоей воле в то время, в которое должно произойти.
А потом впереди замелькали огоньки.
Ута вскинула руку, заставляя отряд замереть в воздухе. Час был поздний, до привала оставалось не больше часа лета, и все они сильно устали и давно уже мечтали поскорее прилечь. Сквозь тяжелые от усталости веки Эрис всмотрелась вперед. Там, на плоской равнине Роура, сквозь снег светились крохотные искорки. На какой-то миг ей показалось, что они просто смотрят на угольки костра, рассыпанные прямо у них под ногами, а потом Ута поднесла к губам рог и выдула из него две короткие пронзительные ноты.
Метель всосала звук как живая, поглотила его, утопила в своем брюхе. Вот только звук этот был таким родным, что все внутри Эрис вдруг болезненно сладко сжалось. А потом снизу, со стороны группы огоньков, пришел приглушенный ответ: все те же два сигнала. Анай? Эрис подлетела поближе к разведчицам, следом двинулись и ее сестры, вопросительно переглядываясь.
— …Лагерь-то большой, — донесся до Эрис обрывок фразы, произнесенный звонким голосом Онге. — Да и до Серого Зуба еще неделя лету. Может, царица уже выступила навстречу кортам?
— Кто же еще, как не она? — поддержала Онге Кира, пристально глядя вниз. — Больше в такой глуши никому из анай делать нечего.
