Волки выбирают пряности (СИ) - Матлак Ирина (читаемые книги читать TXT) 📗
И, не встретив сопротивления, уверено, не дожидаясь согласия, надел кольцо мне на палец. Холодный металл коснулся тёплой кожи, подобно печати отметив рождение в нас обоих чего-то нового.
— Сейчас скажу банальность, но кольцу уже очень много лет.
Я не упустила возможности его поддеть:
— Только не говори, что досталось от бабушки!
— От прабабушки, — хмыкнув, поделился Арден и неожиданно поцеловал.
Обезоруживающе и правильно. Пожалуй, не существует лучшего способа заставить девушку замолчать. Отстранившись, он провёл большим пальцем по моим губам и сообщил:
— Сегодня снова поговорю с твоими родителями. Надеюсь, белые волки всё же согласятся отдать единственную дочь за чёрного.
Я думала, он шутит, но в тоне Ардена не было и намёка на усмешку. Неужели он всерьёз считал, что мои родители могли бы ему отказать? Конечно, учитывая немногочисленность принцев, чистоту крови желательно соблюдать, но разве для нас это важно? Да, я безгранично люблю семью, но если бы вдруг они воспротивились моему решению быть с высшим волком, меня бы это не остановило. С их согласия, или без, я до конца останусь верна своему решению. Если бы кто-нибудь попросил загадать одно единственно желание, которое непременно сбудется, я бы пожелала пройти жизненный путь рука об руку с Арденом.
Не об отмене войны просила бы, не о мире, не о счастье для всех. Эгоистично, зато честно.
Только теперь я до конца сознавала, насколько изменилась за не такой уж и большой промежуток времени. Если прежде превыше всего ставила любовь к родителям и брату, то теперь наравне с ней стояла любовь другая — отказаться от которой никогда бы не смогла.
Этим же вечером Арден воплотил свои слова в жизнь, официально придя к родителям. С ним был и брат, и Диан, и ещё двое серых волков — как того требовали традиции. Я ничуть не удивилась, когда родители дали своё позволение на наш брак, но облегчение всё равно испытала. Видела, что они искренне желают мне счастья, и, приди я хоть с серым волком, хоть с турьером, их ответ был бы тем же.
Сдержал Арден своё слово и в том, что стремился наполнить мои дни в деревне непрекращающейся радостью. Как оказалось, он жил в отдельном доме, и когда с изрядной долей сомнения предложил переехать, я без раздумий согласилась. Несколько косых взглядов заработала, но кого это волновало?
Зато теперь каждое утро я просыпалась в спальне на втором этаже, где имелось панорамное окно с видом на лес. Было так уютно лежать в постели, когда за ним только занимался рассвет, разговаривать с близким по духу двуликим и ловить чудесные моменты.
Я позволила себе расслабиться и ни о чём не думать. Просто жить, не вспоминая о том, что через считанные дни мой маленький рай могут отнять. И не только король, но и сами двуликие, одержимые жаждой справедливости.
На тему переворота я с Арденом всё-таки поговорила. Просто и без утайки рассказала всё об ичши, начиная нашей первой встречей и заканчивая последней — во сне. Это дало ему пищу для размышлений, и хотя в последующие дни волк вёл себя как прежде, я замечала, как он часто погружается в себя.
Две недели пролетели, словно один день. Никто и оглянуться не успел, как они — для кого-то полные радости свободы, а для кого-то волнения, — остались позади. Некоторые белые волки неоднократно расспрашивали меня о том, уверена ли я, что болезнь престолонаследника является проклятием королевского рода. И чем меньше времени оставалось до назначенного срока, тем явственнее ощущалось повисшее в деревне напряжение.
В последний вечер перед решающим днём его испытала и я, понимая, что если завтра что-то пойдёт не так, это целиком и полностью будет на моей совести.
Ещё ранним утром все волки почувствовали, что на границе деревни что-то происходит. Выйдя из домов, мы увидели новоприбывших турьеров, судя по форме, имеющих положение на порядок выше рядовых. Один из них, держа в руке запечатанное письмо, размеренным шагом двинулся вперёд по дороге и вскоре оказался стоящим прямо перед семьёй высших волков, вышедших ему навстречу. Рядом с Арденом стояла и я, неотрывно наблюдая зад действиями королевского мага. Чуть поодаль замерли белые волки, чья судьба сейчас была облачена в простую белую бумагу.
— Юта Вей Эйле, — произнёс турьер, осмотрев собравшихся, после чего его взгляд задержался на мне. — Я уполномочен сообщить об исполнении договора и снятии с вас, как и с прочих двуликих, а именно белых волков, ранее проживающих в замке, все обязательства.
Он протянул мне конверт и, взяв его слегка подрагивающей рукой, я сломала сургучную королевскую печать. На тиснёном листе излагалась информация о выздоровлении Августа третьего — первого претендента на трон королевства Гиор. Что означало исполнение главного условия договора, заключённого между мной и Его Величеством королём Диоргом.
В этот момент я как будто умерла, в полной мере оценив значимость выражения «умереть от счастья». Хотя в этом случае правильнее сказать — невыразимого, неописуемого облегчения, как если бы меня придавливал огромный валун, тяжесть которого внезапно исчезла.
Рядом послышались приглушённые возгласы. Кто-то заплакал.
Ноги перестали держать, и я бы осела на землю, но вовремя среагировал Арден, тут же меня придержавший. Мне хотелось рыдать, смеяться, бежать, — делать хоть что-то, чтобы выплеснуть невыразимую, переполняющую сердце радость.
Впрочем, это было больше чем радость. Больше, чем я могла описать словами. До чего же трудно осознать, что все мучения, все лишения остались позади. Что теперь мы, наконец, можем жить все вместе. Жить спокойно, пусть по-прежнему и ограниченные рамками несправедливых к двуликим законов.
Ближе к обеду, когда все турьеры, наконец, уехали, а я и прочие белые волки находились словно во сне, к деревне подъехал ещё один экипаж. В этот момент мы всей семьёй сидели перед домом Блэков, и потому вышедшего из него мужчину заметили сразу. Появлению мэра я не особо удивилась, но сердце тут же ухнуло куда-то вниз. Перед глазами пронеслись десятки воспоминаний, связанных с ним и окрашенных в разные эмоциональные оттенки. Несмотря на то, что отрицательных было больше, самым сильным являлось то, где мы плечом к плечу противостоим королевским магам, пришедшим, чтобы меня забрать.
— Счастливый день, — усмехнувшись, приветствовал мэр. — Полагаю, простого «добрый» сегодня будет недостаточно.
Всё с той же усмешкой он посмотрел на меня и добавил:
— Поздравляю с освобождением.
Невзирая на ироничный тон, в его словах сквозила искренность. Я была безмерно благодарна всем, кто помогал и моей семье, и лично мне, а мэр не являлся исключением. Пусть наше знакомство не было приятным, а после имели место недопонимание и негатив, это не отменяло того, что он сделал.
— Спасибо, — ответила, подразумевая не только благодарность за поздравления.
Я догадывалась, что он пришёл по другому вопросу, но всё же смогла не попросить:
— Мы можем поговорить наедине несколько минут?
Не упустив возможности сыронизировать на тему того, что я сама зову его для личной беседы, Весборт согласился. Под заинтересованные взгляды прочих волков мы отошли в сторону, скрывшись в тени одного из домов. Здесь никого не было, и я могла не опасаться, что нас услышат. С мэром меня объединяла небольшая история, которую не хотелось выставлять напоказ. Пусть она была противоречивой, но турьер Весборт сыграл в моей судьбе не последнюю роль.
— Я ведь никогда вам не верила, — начала, сцепив руки за спиной. — Ни тогда в экипаже, когда вы говорили, что больше не станете меня преследовать, ни даже в таверне.
Мэр понятливо улыбнулся:
— Это неудивительно. И за оказанную помощь можешь не благодарить, это было сделано исключительно в рамках нашего договора с Арденом Блэком. Да, и перестань уже мне выкать. В конце концов, я теперь даже не мэр.
Я опешила:
— Что?
— Не думала же ты, что за мной сохранят должность после сопротивления королевским магам? — уголок его губ пополз вверх, образуя кривую линию, а голос прозвучал ровно. — Я знал, на что шёл.
