Холодный ветер, строптивая вода (СИ) - Линдт Нина (книги без регистрации бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
- Если бы вы не хотели этого, вы были бы любезнее со мной сегодня за ужином, - выпалила я. И прикусила себе язык. Вот дура!
- К чему любезности? Мы прекрасно знаем, чего хотим, к чему стремимся. Будем откровенны друг с другом: мы стремимся к общей цели по разным причинам. Мы чужие друг другу. Вы даже ненавидите меня, боитесь, облачаете то в наряд изменника, то в наряд бабника. Я терпеть не могу вас за вашу строптивость, наигранность, за то, что вы никак не хотите принять меня таким, какой я есть. Вы влезаете в мою душу, как змея, жалите в самые уязвимые места, делаете больно, не замечая этого.
- Я наигранная? В чем? – слезы потекли из глаз. – Я с вами откровенна, я вам доверяла, а вы… вы своей ледяной душой способны выхолодить кого угодно.
- Вы знаете, какую цель преследуете, но постоянно пытаетесь убедить меня в том, что вам небезразлична Франкия и моя судьба. Это фальшь. Мы вам глубоко безразличны.
Его тон был полон презрения. Я вскочила и ударила его подушкой.
- Забирайте! Выметайтесь! Бессердечное, жестокое создание! Вам никогда не понять меня! Убирайтесь! И желаю вам простудиться! – я бросила к его ногам покрывало, легла в постель и повернулась к нему спиной.
Я услышала, как он, постояв некоторое время неподвижно, собрал брошенные вещи и вышел из спальни. И тогда глухо разрыдалась в подушку. Неужели он прав, и я настолько бессердечна? Неужели все это время, сражаясь за победу, я со стороны выглядела лицемеркой?
Утром я осторожно на цыпочках прокралась к будуару и заглянула: комната была пуста, покрывало и подушка аккуратно свернуты на кресле. Если король и спал здесь, то он рано встал. Машинально взяв подушку в руки, я вдохнула ее запах и почувствовала древесные нотки: запах короля. Значит, он все же спал здесь.
Странно, но мне вспомнилось, как я лежала на Генрихе голая, вдыхала его запах, плакала и молилась, чтобы он поправился. И на следующее утро не только наши тела, но и души на мгновение коснулись друг друга. Так мне показалось. А в итоге, он считает меня змеей.
Я швырнула подушку на кровать, вызвала служанок, оделась и вышла из крепости к шатрам с больными. Мне не хотелось есть, только была сильная жажда, и я время от времени пила из ковшика, которым поила больных.
В полдень начались пробы летательных машин. Я вышла посмотреть на то, как король будет поднимать их в воздух и сажать на землю при помощи магии ветра.
Маэстро Фермин подошел ко мне и стал объяснять технические детали, но я просто смотрела на машины и думала: «Неужели королю под силу поднять их, направить по разным траекториям и контролировать полет?».
- Не верится, что эти деревянные птицы полетят, - стараясь звучать восхищенно, заметила я. Но мне хотелось верить, что стоящий рядом король расслышит в этой фразе мое сомнение в его способностях. Желание жалить стало сильнее, когда он про него сказал. Я словно пыталась ударить его наотмашь: «На! Получай!».
- Благодаря вашей взаимной любви магия его величества теперь так мощна, что он сможет поднять эти машины в воздух с земли, - с энтузиазмом заявил маэстро Фермин.
Мы с королем обменялись мрачными взглядами.
Взаимная любовь! Ха! Скорее, взаимное желание прибить друг друга…
Я не понимала его. Смотрела со стороны и спрашивала: почему он такой странный? Вчера он говорил, чтобы обидеть меня, но ведь он же сам очень часто шел ко мне навстречу. И успокаивал, утешал. Что с ним такое происходит? Почему вдруг такая перемена? И мы вчера снова говорили на «вы», словно и не было сближения между нами. Король играет со мной в какую-то игру, смысл которой мне неясен. Но я буду не я, если не заставлю его объясниться.
Я некоторое время наблюдала за тем, как Генрих поднимает машины в воздух одну за другой, как заставляет их зависать над нашими головами или летать кругами вокруг крепости. А потом ушла. Я практически целый день не ела, из-за того, что постоянно крутила в голове вчерашний разговор с королем. Но очень много пила воды, такой жажды я давно не испытывала. На ужин я не пришла, я ждала короля, не раздеваясь, в спальне, открыв нараспашку двери на небольшой каменный балкон, потому что было душно из-за приближающейся грозы.
В какой-то момент я подумала, что королю дали спальню, и он не придет, но вскоре раздались шаги, дверь открылась, и Генрих вошел в комнату. Я поднялась, и в этот момент раздался первый раскат еще далекого грома.
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, фоном нашему молчанию служил тихий шепот начинающегося дождя.
- Вас не было на ужине, - сказал Генрих.
- Я думала, вы и не заметите, - сказала я. В этот момент предательски подкатили к глазам слезы, и пришлось быстрым шагом выйти на балкон и подставить лицо дождю. Пусть думает, что это капли небесной воды. Я положила ладонь на холодный камень ограждения. Мне хотелось, чтобы мое сердце тоже окаменело.
- Все в порядке? – вдруг спросил он за моей спиной.
- Ваши раненые идут на поправку, ваше величество. Я счастлива служить Франкии и вам, - вяло отсалютовала я, зная, что иронии жеста он не поймет.
- Я вчера вел себя отвратительно, - вдруг сказал король.
Молния пересекла горизонт перед нами, довольно заворчал гром.
- Ты даже не представляешь, как, - процедила я, не оборачиваясь.
- Эллен, я понимаю, как это может выглядеть со стороны, но я не знаю, как еще себя вести… с тобой.
Я повернулась и смерила его презрительным взглядом.
- Вы же вчера довольно ясно мне объяснили, что я для вас лицемерная змея. А вы для меня каменный олух! Вот и живите теперь с этим.
Дождь потоками стекал по нашим лицам, но кажется, мы были так рассержены, что просто его не замечали. Я, по крайней мере, даже не чувствовала, что платье прилипло к телу. Я была так зла, что мне казалось, сейчас я всю воду превращу в пар.
Король даже не нахмурился, а ровно и спокойно сказал:
- Ты меня не понимаешь, Эллен…
- Конечно, не понимаю! – взорвалась я. – Ты же никогда ничего толком не говоришь! Я не знаю, что у тебя на уме! Извини, Генрих, но мысли твои я читать так и не научилась. У меня на лице, по крайней мере, многое написано, а твое как статуя! Даже хуже! У статуи иногда больше эмоций чем у тебя! Ты бесчувственный чурбан!
- Что ты хочешь от меня? Я не умею этого делать! Мне говорили, что мужчины не плачут, не показывают эмоций, а уж правители и подавно! – он провел рукой по мокрым волосам.
- Даже с друзьями? Я твой друг, Генрих, я твой союзник. Я тоже хочу выиграть эту чертову войну, но я не могу доверять тебе, не могу общаться с тобой, потому что не понимаю тебя. Ты молчишь, а я даже предположить не могу, радуешься ты или печалишься!
- Зачем тебе дались мои эмоции! Ты все равно здесь на время. Что тебе даст, буду ли я хмуриться или улыбаться?
- Да ничего не даст! Это не мне нужно, а тебе! Как ты собираешься потом жить с кем-то, любить кого-то? Генрих, ты же вообще не живешь! Запер себя в этих трех «Мужчины не», и смотришь свысока на тех, кто радуется или печалится. Ты превратился в камень, а камни мертвы. В них нет жизни! Они горячи только когда солнце нагревает их. Они не могут дарить тепло и любовь!
- Так вот что тебе нужно? Тепло и любовь? – равнодушно спросил король.
- Что? – я взмахнула от бессилия руками. – Ты все время переводишь разговор на меня. Но я тут не одна с проблемами. Поговори со мной, расскажи мне о себе. Мне необходимо понять тебя!
- Потому что тебе страшно?
- Да! – я так заорала, что чуть горло себе не содрала. – Да, черт возьми! Мне страшно! Я хочу доверять человеку, а не истукану. Мне страшно, что ты думаешь одно, а говоришь другое. Иногда мне кажется, что, если тебя ранят, ты даже боли не почувствуешь.
Генрих ничего не ответил, но я продолжала стоять и смотреть на него, а дождь выливал на нас каскады воды. К черту, я давно промокла насквозь. Я не отступлю. Молнии сверкали все чаще, гром гремел сразу же, гроза уже была над нами. Но я собиралась раз и навсегда понять для себя, что за человек стоит передо мной. Есть ли в нем хоть капля любви и нежности или он играл это? Или же он играет роль камня, а сам внутри исходит болью? Если так, то я хотела быть с ним, когда эта боль откроется. Невозможно вечно держать лицо. Особенно перед лицом опасности. Я знала двух Генрихов. И я отчаянно хотела понять, какой из них настоящий. Зачем? На этот вопрос я не искала ответа. Это была потребность, жизненно важная необходимость, но я не осознавала, почему мне так нужно понять его. Я чувствовала, что готова вывернуться наизнанку, лишь бы он показал свое истинное лицо. И тогда я пойму что-то важное про себя. Да…
