Дикарь (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир" (читаем книги бесплатно txt) 📗
Что ж, где-то я был с ним согласен.
– С вами… все в порядке? – дрожащим голосом спросила девушка. София. Так ее зовут. Облизала сухие губы, нахмурилась, не спуская с меня взгляда. Занятная. Обычно никто не смотрит мне в глаза. В редких случаях, когда приходится посещать Дейлиш, я вижу, как горожане торопливо переходят на другую сторону улицы, стоит увидеть меня, разбегаются, как крысы при виде бешеной лисы. Хотя я их не виню. И понимаю. Но давненько никто не пялился мне в лицо вот так - остро, внимательно и без доли стеснения. Девица оказалась наглой.
– У нас есть еда, – неожиданно сказала она, все так же глазея на меня. – Не много, но… и горячий чай! И даже печенье. Хотя нет, печенье Линк уже слопала. Зато остались сыр и кусок пирога. Если хотите, если…
– Убирайтесь, - оборвал я. Получилось со свистом, словно куском деревяшки по стеклу. Внутри от ее предложения снова взметнулся холод, хоть я и знал, что слишком рано для нового приступа.
Рыжая опешила, моргнула.
— Но ведь…
– Я сказал, убирайтесь, – сделал к ней шаг, нависая сверху. - Вы глухая? Или глупая?
— Но я… – Она вдруг выпрямила спину и сверкнула глазами. Как кошка, надо же. – Мы никуда не уйдем! Можете хоть обвыгоняться!
Обвыгоняться? Эта особа не знает, что нет такого слова? Сдается мне, Академию Изящной Словесности Кронвельгарда она не заканчивала.
– Я позволил вам тут остаться на ночь, - прохрипел я. - Теперь же собирайте свои пожитки и выметайтесь по–хорошему! Ясно вам?
– Мы останемся в этом доме! – голос слегка дрожал, но девица продолжала сверкать глазами. Будто меня можно этим испугать. Или вилами, которые она так воинственно держит! – Мы никуда не уедем, потому что имеем право здесь жить, так же, как и вы, истрХенсли!
– Успели навести справки? - оскалился я.
– Я поговорила с градоначальником, – ее нос задрался еще выше, хотя куда уж выше-то! Надеюсь, Фирсу хватило ума не распускать язык?
– Ваше проживание в доме совершенно законно, - торопливо добавила девушка. – Вы же понимаете, я должна была… убедиться, что вы не какой-нибудь забулдыга…
Забулдыга? Точно, никакой Академии. И, увы, я гораздо хуже обычного бродяги, залезшего переночевать.
– Я не знала, что здесь кто-то җивет. – Тихо и как-то растерянно закончила она. - Мне никто не сказал. Поверенный утверждал, что дом пустует. Вы родственник кого-то из рода Лангранж?
Имя ударило меня наотмашь, едва на ногах устоял. Не думал, что станет так больно. Пора бы и свыкнуться уже, а вот же…
Она осеклась и уставилась на меня, закусив губу. Я усмехнулся – недобро и криво.
– Я не имею отношения к этому роду.
– То есть как это? Α дом… – ее рот приоткрылся от удивления. Право, эмоции этой рыжей можно было разливать по банкам и рассматривать, как ценные экспонаты. На каждую реплику - живой ответ. Давно я таких не встречал. Хотя я вообще давно не общался с людьми. И впредь не собираюсь.
– Убирайтесь отсюда, – повторил я. – Лучше по–хорошему.
– Вы что же… угрожаете? – голос девчонки снова дрогнул. Я, может, и проникся бы, да не стал.
– Именно. И сделайте это сегодня же.
– Мы. Никуда. Не уедем, - раздельно произнесла она.
– Вам же хуже, – искренне предупредил я.
Отвернулся и пошел к солнечным камням. Дрожь сотрясала тело,и мне не хотелось, чтобы рыжая это увидела. Скривился, осознав. Духи, да плевать мне на ее мнение. И на нее плевать. Наглая особа уберется из моего дома, не пройдет и недели. Это я обещаю.
***
Духи предков, спасите и помогите! Он просто ужасный.
Я без сил прислонилась к стене, не сводя взгляда с удаляющейся мужской фигуры. Когда он подошел, заслонив собой солнечный свет, я чуть не заорала. Так увлеклась мыслями о травах, что посажу возле ограды, что не заметила приближения чужака. Благо, не закричала, вот был бы позор! Хотя кто меня осудил бы, глядя на жуткое осунувшееся лицо с запавшими черными глазами, шрамом и клокастой бородой? Волосы Шерха если и были черными, то сейчас это было мало заметно, его патлы напоминали свалявшуюся собачью шерсть. Возле левого глаза белел рубец, отсекающий и кусок брови. Губы белые, словно бескровные, и в то же время - обветренные. И ещё мужчина оказался высоким, гораздо выше меня. Только ужасно худым. Это было видно, даже несмотря на толстую куртку с меховой подкладкой. Словно он год голодал! Или больше! Может, поэтому я и решила предложить ему чай? К тому же за три дня в доме я не раз поглядывала на северное крыло, гадая, куда делся сосед. И была уверена, что уехал, не может же человек трое суток сидеть безвылазно? А оказалось - может.
Вот только стоило предложить угощение, как в темных глазах блеснула ярость, испугавшая меня до колик!
Хвала Духам, Линк уснула и не видела этого дикаря! Сейчас, глядя на его сутулую спину, я с ужасом думала, что нам делать дальше. Чутье подсказывало, что добрососедских отношений у нас не получится.
– Значит, война, – пробормотала я, стискивая вилы.
За наше с Линк будущее я буду драться до последнего вздоха! И этот дикарь еще не знает, с кем связался!
***
На солнечных камнях меня слегка отпустило. По крайней мере, я теперь не трясся от холода как припадочный. Круглые булыжники пришлось носить в течение месяца с подножия гейзера, странно, но даже купленная у городского мага разовая транспортировка на камни не подействовала. Хотя ничего странного , если бы я вспомнил раньше о природе этих булыжников,то не стал бы тратиться на мага. Как бы там ни было, солнечные камни я возил в приспособленной для этого телеге, впрягаясь вместо лошади. Потому что на тягловую силу денег у меня тогда не было. Месяц таскал, месяц складывал чашу, в которую можно улечься целиком. Увы, после некоторых событий в моей жизни назвать меня сильным или выносливым язык не поворачивался. Да и быстрым – тоже.
Зато теперь вид ровненьких и гладких, как стекло, камней вызывал неизменную улыбку. Ну и предвкушение, само собой. Я торопливо стянул одежду, подпрыгивая с ноги на ногу и вздрагивая. Раздеваться, когда от холода зуб на зуб не попадает, очень неприятно. Но я точно знал, что солнечные камни работают лучше при соприкосновении с голой кожей. Так что я терпел, скрипя зубами. Влез в чашу, вытянулся. Миг, другой… Блаженное тепло лизнуло кожу, а потом просочилось под нее, впитываясь, как оливковое масло в каждую пору. Я зажмурился, согреваясь и расслабляясь,испытывая почти болезненное удовольствие от жара камней. Они отдают тепло в любое время года и в любую погоду, стоит лишь улечься на их гладкие маслянистые бока. Один минус – работают булыжники только на открытом воздухе. А то я подумывал перетащить чашу в дом.
После часа лежания я согрелся достаточно, чтобы начать соображать. И снова подумал о рыжей, нагло вторгшейся в мою упорядоченную жизнь. Я даже сделал мысленную ставку на то, сколько она продержится в Οливковой роще. Два дня? Или целых три?
К дому я возвращался в хорошем настроении, все җе, когда ничего не болит – это уже повод порадоваться. Правда, оно быстро сменилось злостью, стоило увидеть, что сделала рыжая во время моего отсутствия. Двор оказался разделенным на две половины бороздой, вдоль которой торчали палочки и была натянута красная нитка. С моей стороны имелась картонка с надписью: «Здесь ваша часть дома!»
А за нелепой преградой вторая картонка с грозным: «Наша часть дома, не надо здесь ходить!»
Я гневно пнул эту хлипкую конструкцию,и тут же из окна – чистого до неприличия - высунулась кучерявая рыжая голова.
– Все, что находится на нашей половине, принадлежит нам! – заявила эта… София. - Так что будьте добры, истрХенсли, оставьте в покое этот предупреждающий знак!
– Вы издеваетесь? – рявкнул я. – Это что ещё за ниточки?
Голова исчезла из окна и появилась в двери. Вместе с телом, разумеется. Подол на этот раз оказался на месте, из-за чего я испытал приступ сожаления.
– Это граница! – торжественно объявила эта пигалица. – Между нашими половинами дома. Вы не заходите на мою, а мы на вашу. Договорились?
