Алисандра. Игры со Смертью (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa" (первая книга txt) 📗
Со стороны слышалось бормотание. Свечи горели то ярче, то почти затухали. Мне было все равно. Голова заполнялась чем-то вязким, словно не вся вода попала в желудок, часть добралась до мозга. Мысли путались, текли медленно, оплетались грязью, словно утопая в болоте. Уже не получалось найти начало и конец какой-либо фразы.
Вокруг что-то происходило. Зрение перестало улавливать даже очертания расположенных рядом камней. В какой-то момент появилось давление на грудь, но и оно быстро померкло. Я словно уже не существовала, была не здесь, погрузилась в липкую грязь, что заполнила все органы, вымазала, окутала, приняла в свои владения.
Не было ни боли, ни страха, только холод. И меня тут словно больше не было…
Темно…
Я оказалась в полном мраке. Мне не удавалось увидеть ни своих рук, ни носа, ни хоть малейшего признака света. Было очень холодно. Но не телу, душе. Она сковывалась льдом, покрывалась корочкой. Появились протяжные стоны, завывания… Они исходили со всех сторон, нескончаемо звучали в ушах, пространстве вокруг. Казалось, до меня вот-вот кто-то дотронется, утащит за собой или разорвет на части, высосет душу до последней капли как какой-то эликсир.
Спокойно! Я ведь… Я ведь умерла. Хуже уже не будет. Не надо бояться.
Но страх только нарастал. Я часто дышала, топталась на месте, крутилась вокруг своей оси. Какими бы не были попытки успокоиться - ничего не помогало, становилось только хуже.
Шаг вперед. Скрипнули маленькие камушки под ногой. Этот звук разнесся далеко вперед, усиливаясь в разы. В ответ ему послышалось постукивание сзади. Мне не хотелось ни с кем встречаться, поэтому я сделала еще шаг, а затем побежала.
Вскоре темнота расступилась, появился туман. Он слегка светился, удивляя своим белым цветом и густотой. Теперь стал отчетливо виден тоннель. Стены его были ровно выложены каменными блоками, покрыты плесенью и грязью. Со скругленного потолка капала вода. В воздухе чувствовалась сырость, присутствовал запах чего-то старого, прогнившего.
А я продолжала бежать. Шаги эхом разносились по длинному коридору. Они были настолько громкими, что могли потревожить любого обитателя этих мест. Вроде бы стоило остановиться, затаиться, стать тише воды, что капает с потолка. Но ощущалось каждой клеточкой, что сзади кто-то есть. И это гнало вперед.
В стенах начали появляться ниши. Из темных проемов торчали скелеты, то были руки, ноги, иногда черепа. Мне хотелось закрыть глаза, вскрикнуть и развернуться, скрыться отсюда, чтобы не видеть эти захоронения. Но, обнаружив мрак, подступающий сзади, я передумала.
Нижняя губа подрагивала, слезы подступили к глазам. Я еле сдержалась, чтобы не закричать, когда одна из костяных рук начала шевелиться и приближаться ко мне. Она дотронулась до кофты, заставляя меня отпрыгнуть и с ускорением побежать дальше.
Я старалась не обращать внимание на уже часто встречающиеся подобные той тянущиеся руки. Вскоре появились и безмолвные рты, широко открывающиеся в мою сторону. Ужас нарастал с каждой секундой. А вода продолжала разрезать пространство своим капаньем.
Мне срочно надо было скрыться от них. Туннель продолжался, тянулся вперед. Вокруг начал сгущаться туман, он холодил и так продрогшее тело. И вдруг… он оборвался.
Я остановилась в круглой комнате. В стенах было много ниш, похожих друг на друга. В глубине их клубился туман, слышалось шуршание, завывание. Вскоре начали появляться мертвые. Они медленно шли, опустив руки. Их черные зияющие дыры вместо глаз смотрели прямо на меня.
Из моего открывшегося в ужасе рта вырывался пар. Я прижала руки к груди, пытаясь уменьшиться, пропасть, исчезнуть, не быть посреди подступающих мертвяков.
Они начали тянуться ко мне, чуть не дотрагиваясь своими костяными пальцами, указывая на единственную живую среди них. Но больше они не приближались, застыли на расстоянии, образовывая клетку, из которой не выбраться.
Через пару минут ходячая нежить начала расступаться, пропуская такого же мертвяка, только с короной на голове. Он гремел костями, неотрывно смотрел на меня, а после дотронулся до плеча. Цепкая хватка не позволила отстраниться, вывернуться, отступить назад.
Я подумала сперва, что сломает ключицу, но нет. Он просто смотрел мне в глаза, медленно растворяясь. В следующую секунду туннель также начал исчезать. А потом я обнаружила, что нахожусь уже в другом месте. Мертвяка больше не было, не раздавался звук капающей воды, не клубился туман. Все изменилось.
Это оказалась темная чистая комната. Прямо передо мной начинались ступеньки, ведущие к трону, на котором сидела прекрасная женщина. Влево и вправо тянулись подставки для свечей в виде позвонков, только черного цвета. Само помещение было вытянутым, с перегородками необычной формы, больше похожими на неровную арку, издалека напоминающую верхнюю часть лампочки.
Полумрак царил только с моей стороны. За троном, сверху, лился свет, похожий на лунный. Он добавлял этой картине сказочности, нереальности.
Серое платье подчеркивало фигуру женщины. Каждое ее движение, когда та вставала, медленно спускалась, приближалась ко мне, было пропитано изяществом, силой, неестественной грацией. Казалось, она плывет. Черные прямые волосы подчеркивали бледность кожи. Такого же цвета большие глаза пристально смотрели на меня.
Страх полностью растворился. Появилось восхищение и благоговение. Стало плевать на темноту, на то, что было перед и что произойдет после.
Казалось, женщина ждала меня. Она не улыбалась, не отразила на лице никакой эмоции. Она указала рукой на круглый столик невдалеке.
А я не могла отвести взгляд. Меня тянуло приклониться перед ней, опустить голову, показать свое повиновение. Ведь ее сила, божественная сила подавляла.
Это ведь та, из книги. Иккуриа!
Я дернулась, чтобы опуститься на колено, но не смогла. Женщина покачала головой, плавным жестом руки приказывая подняться и все-таки направиться к столику. Потом она медленно последовала за мной и застыла, ожидая чего-то.
Там лежала открытая книга. Вокруг темно, но страницы сами подсвечивались, позволяли прочесть написанное. То был небольшой отрывок. Всего пару строк, написанных красивым почерком:
«Планеты, девять штук, сойдутся вмиг,
Услышит мир новорожденной крик.
Настанет ЕГО время, будет месть,
Но Боги скреплены обетами не лезть.
Коль не получится малютке устоять,
Миры падут, и пустоты не избежать.»
Свечи подрагивали, множество огоньков отсвечивалось в глазах Иккурии. В них появилась грусть.
Я еще раз взглянула на стихотворение, отчетливо понимая, что это написано не про меня. Ведь кто я такая, чтобы кого-то спасать. Жаль девочку, которой уготовано подобное. Слишком большой груз ответственности взвалили на нее уже при рождении.
Богиня неожиданно рассердилась. Она начала тыкать в меня пальцем, ее лицо быстро преобразилось, заострилось, постарело. Волосы из черного вмиг поседели, поднялись в воздух, стали летать сами по себе. Красивая ровная кожа покрылась мелкой сетью морщин, сразу же сменяющихся на более глубокие. Под конец ранее живая плоть вообще начала отваливаться, образуя дыры в щеках. Одежда Иккруии тоже не осталась прежней. Ранее прекрасное длинное платье потемнело, начало свисать лоскутами. Тонкие изящные руки превратились в лапы мертвеца. Теперь она больше походила на тех скелетов, чем на человека.
Я чуть не упала на пол от неожиданности. Былое спокойствие мгновенно улетучилось. Снова страх, снова ужас, снова леденящий душу холод. Надо бежать, но тело замерло, не подчинялось мне.
Бывшая красавица начала открывать рот, показывая зияющую пустоту. Со всех сторон доносился шелест, шум. Я не сразу поняла, что она так говорила. Это был крик, который не разобрать. Богиня злилась. От кожи не осталось и следа, только потемневший череп с седыми волосами на нем и длинные руки, почти дотрагивающиеся до меня.
