Падение (СИ) - Андерсон Альбина (список книг .txt) 📗
— Нужно отвести к специалисту, есть один хороший…
— Так она и пойдет! — отрезает Ленка. — Она меня на порог не пускает. — Открой рот, — просит она Киру.
— Это еще зачем?
— Новый метод тестирования. Я возьму соскоб со слизистой.
Маленькой щеточкой она лезет Кире в рот и хорошо пошкрябав ею за щекой, запаковывает в пакетик.
— Лен, может все таки зайдешь к нам сегодня? — просит Кира. — Вера Петровна попробует вас помирить.
— Не пойду, еще кипятком плеснет!
— Вы друг друга боитесь. Она не знает куда документы на квартиру спрятать. Думает ты их украсть хочешь…
Глаза медсестры сужаются.
— А она не говорила, куда она их хочет спрятать?
Кире не нравится ее противный, ищущий взгляд. Она пугается, Шура же просила никому не говорить! Ей теперь и самой кажется что Ленке действительно нужны эти злополучные документы. А иначе, зачем бы она так интересовалась?
— Закопала, кажется.
— Как закопала? Где? — не унимается Ленка.
— Я не знаю.
— Маразматичка! Они же там сгниют! — вскрикивает она.
Далаки начинает смеяться.
— Я тут кое-что вспомнил…, - оправдывается он.
У Ленки расстроенное лицо, зло сжатые губы. В разрезе халата взволнованно вздымается грудь. Моя руки, она забывает снять перчатки. И только намылив их, быстро стягивает и бросает в ведро. Кира вдруг ясно понимает, что рассказывать ей ничего нельзя. Хорошо, что она не проговорилась. Улыбаясь, Далаки провожает ее до двери: Кира, дорогая, вот телефон и адрес клиники. Не забудь, доктор Еникеев. И уверен в следующий раз увижу тебя на сцене в Большом.
Сразу же после того, как за Кирой закрылась дверь, Далаки проводит ладонью по лбу, смахивая воображаемый пот.
— Знаешь, насчет этой квартиры…, - начинает Ленка.
Но доктор поднимает указательный палец, сейчас есть дела поважнее. И медсестра замолкает. Он вытаскивает из ящика стола айфон и набирает номер, прокашливается, лицо его становится опять игривым.
— Таисья Петровна, как поживаете?
— Далаки? — вопросом на вопрос отзывается в трубке хриплый голос.
— Далаки, Далаки.
Повисает пауза. Видимо Таисья Петровна пытается вспомнить кто же такой Далаки, высветившийся на ее циферблате.
— Июньский семинар. Мы с вами на банкете за одним столом сидели, а потом кальян курили в номере у чеха Гусляка.
Доктор берет со стола маленькое, увеличительное зеркальце и внимательно рассматривает свое лицо. Рот его растягивается от удовольствия, ему нравится то что он видит.
— Восточный филиал? — вспоминает вдруг Таисья Петровна.
— Средне-азиатский. Как поживаете?
— Ээм, я на встрече, в Марио. Что вы хотели?
Далаки теряется, Таисья Петровна грубо дала ему знать, что кальян кальяном, а разговаривать с ним ей некогда.
— Ну, если по делу…Да вот стараемся изо всех сил, у меня очень хорошая новость. Поездом номер пять, в следующую среду, объект 861 выезжает в Москву. Сдаю с рук на руки. Девочка тянет на девятую категорию, отметьте шампанским, не выходя из Марио.
В трубке молчание. Далаки кажется что на том конце о трубку звякает бокал. Видимо Таисья Петровна пьет за свой орден прямо сейчас.
— Господин Далаки, во первых я не пью. Как сотруднику компании, которая придерживается жесткой антиалкогольной политики вам должно быть это известно. Вы рапорт в головной офис послали?
— Нет еще… — запинается Далаки, ошарашенный ее ледяным голосом, — Я решил в первую очередь позвонить вам.
— Так вот, мне звонить не нужно. Это нарушение субординации и процессуального порядка. Я и пальцем не пошевелю пока не получу актио-ордер с инструкциями из головного офиса.
— Хорошо-хорошо, я сегодня же отправлю рапорт.
Голос у Далаки дрожит. Ленка, готовящая инструменты к стерилизации, испуганно на него оглядывается.
— Какого года объект?
— Ей девятнадцать.
— Почему не разобрались на месте?
— Решение пришло недавно. Своей вербовки у нас нет, мы ждали специалистов из Регцентра, но они не успели. Девочка уезжает. Извините, объект уезжает, — поправляет он сам себя.
— Срочно подайте рапорт. Всего доброго.
В трубке слышатся гудки отбоя.
— Всего доброго, — вежливо, в пустоту говорит Далаки и тут же взрывается, — Сука! Устрицы она жрет в Марио!
Он швыряет зеркало в угол стола. Но просчитывается, и оно со звоном разбивается о пол.
— А мы выпьем шампанского. Лен, достань из шкафа.
Медсестра с сочувствием поглядывая на доктора, достает бутылку и мастерски, в мгновение, бесшумно выкручивает пробку.
— За что пьем? — спрашивает она.
— За то, что избавились от страшного геморроя. Такого страшного, от которого даже умирают, — он махом опрокидывает фужер в себя. — Они там в Москве с ней помучаются. У Таисьи устрицы в горле встанут. Не пьет она! У нее глотка луженная…Вот гадина! — он нервно смеется, — Она одна бутылку вискаря тогда выдула… Я напишу рапорт сегодня… А ты отправь в Головной офис курьера с последними сэмплами и кровью. На вечерний самолет он успеет.
Далаки опять наполняет пластиковый стаканчик.
— Пусть думают что Далаки идиот и не может отличить девятую категорию от…
Он погружается в свои мысли. В стакане не рвущейся ниточкой поднимаются пузырьки шампанского. Ленка отпивает только один глоточек, оно теплое и поэтому противное. Далаки теперь трудно узнать. Где тот доктор, которого она любит? Обычно такой непробиваемый, Далаки раздавлен. На лбу испарина, руки дрожат.
— Да не переживай так, Алексис, — не выдерживает она.
— Не буду, а то не переживу. Что ты там говорила про мать? Далась тебе эта квартира? Ты же четырехкомнатную купила! Мать пожалей.
Ленка видит что Далаки нет дела до квартиры ее матери. Он полностью в своих мыслях, но сейчас хочет сменить разговор.
— Моя шизанутая мать хочет все записать на сестру. Меня она ненавидит, а я думаю, что сестра перебьется! Они хотят из меня дуру сделать, а я не позволю. Раз не хотят отдавать мне положенную половину, я заберу все!
Глаза ее злобно сверкают. Далаки понимает, что спорить бесполезно.
— Кстати, почему твоя сестра не в базе данных? Мы ее проверяли? — спохватывается он.
— Ну, доктор вспомнили… Конечно проверяли. Полный ноль, она же от другого отца, — презрительно бросает Ленка.
— Ну ладно-ладно…Будь осторожнее в следующий раз, — советует он. — Хорошо ты рукой прикрылась, а то могло и в район сердца трахнуть. С сердечно-сосудистой шутить нельзя. Неизвестно какой он мощности, этот ее аппарат…
Далаки представляет Ленкину мать с электрошокером и смеется. Ленка понимает почему и тоже прыскает.
— Какова ведьма? — спрашивает он.
— Тебе смешно, а у меня пятна на плече остались, — жалуется она еще подрагивая от смеха, — и нога болит сильно. Знаешь как трудно было не хромать перед Киркой?
Она пересаживается к нему на колени, но доктор вялый, разговор с Таисьей Петровной прибил его. Он слабыми руками обнимает плотную талию медсестры и тоскливо думает: Бежать! Бежать! Уехать бы в Грецию к родственникам, насовсем. Но ведь догонят, найдут! И тогда все, все будет кончено. А что дети, жена?
— Где Кира будет жить в Москве? — срашивает он вдруг, вспоминая о рапорте.
Почувствовав равнодушие любовника, медсестра соскальзывает с его колен.
— Кажется у знакомого.
— Узнай адрес, или хотя бы как его зовут.
— Сегодня позвоню ее матери.
Некоторое время они оба молчат.
— А с квартирой я разберусь! Эта квартира будет моей! — говорит Ленка и наклонившись целует доктора в нос.
Чертово племя! Чертово племя! — думает Далаки и встает с кресла. — Я домой, рапорт писать. Скажи в коридоре, что до трех меня не будет.
Глава 6
Глеб только что припарковал машину. Его Фредерик Констант показывает половину десятого. Утреннее совещание скорее всего уже началось. День сегодня кажется состоит из одних неприятностей. Начальник отдела Лидия хотела собрать всех ровно в девять. И он почти было успел, но прямо перед поворотом к офисной башне попал в пробку. Теперь она будет беситься. Глеб подмигивает новенькой девушке на рецепции, нужно будет как-нибудь перекинуться с ней парой слов, она уже вторую неделю призывно ему улыбается. В офисе жарко, выйдя из лифта он скидывает пальто, а потом и пиджак. В коридоре ускоряет шаг, чтобы Лидия видела, что он все таки хотел успеть. У начальницы хмурое лицо, сжатые губы. Сейчас начнется.
