Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных (СИ) - Поляков Эдуард Павлович (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
— Если ты и взаправду училась на лекаря, то это похвально, целители они всегда нужны. Вот ведовству чуток подучится, — тихо сказал ей Пересмысл. — Ох, и чудна ты, девка!
— Ага, только танцев с бубном мне и не хватает! — поморщилась Ольга и в очередной раз ойкнула и остановилась, чтобы отряхнуть пятки. — Не Ивовый дол, а Деревня дураков какая-то.
Пересмысл поджал губы и затряс бородой.
— Ты, девка, за языком-то следи, а то глядишь и вырвут его!
— Ладно дед, не бери в голову. Это я сгоряча…
— Чего там топчитесь? — окликнул староста Зоран, отошедший достаточно далеко. Голос его эхом разнесся среди красно-коричневых сосновых стволов. — Поторопитесь, мы не гулять идем.
Ольга заметила в низенькой траве несколько кустов земляники с красными ягодами и помчалась их собирать. Мешковатое платье развевалось на ней, как парус. Жадным взглядом она искала любимое лакомство.
— Хельга, пошли, кому сказали. Тебя сам староста дожидается, — поторопил раздраженно Пересмысл.
— Подождет… — прошептала недовольно девушка под нос, но увидев, как густые брови у Пересмысла поползли вверх, ответила: — Иду, деда, иду!
Наконец они подоспели к деревне росомах, Звериному полесью. Деревня немногим отличалась от деревни Иволг. Такие же дома-землянки, только не под липами, а под буро-красных витиеватыми сосенами.
Памятные столбы на окраине с вырезанными на них ликами почивших предков. Частокола вокруг деревни не оказалось. Видимо, росомахи не боялись никаких набегов. Хотя по оценке Ольги, Звериное полесье было поменьше, чем Ивовый дол. Мужики у росомах все как на подбор оказались крупными и плечистыми. К тому же еще и молчаливыми.
Дом Боровика отличался от остальных домов поселка наличниками с ажурной, как кружева, резьбой. Высокое крыльцо чисто выметено. На ступенях крыльца сидела бледная молодая женщина, обнимала двух детей почти одинакового возраста в длинных рубашонках. На лице у неё читались отчаянье и страх. Похоже она пыталась смириться с мыслью о скорой смерти мужа.
Несколько мужчин подошли к избе и пялились на Ольгу. И пялились как-то недобро. Наверное, им рассказали в красках о её насмешке над Храбром. Но вот при старосте Зоране никто задираться не смел. Да и с ведуном связываться тоже не каждый смельчак посмеет. Хотя, наверняка им этого очень хотелось.
— Ты, Хельга, далеко от меня не отходи, — предупредил ведун девушку.
Спутники переступили порог дома и прошли в светлую горницу избы. Ольга подивилась, как все было устроено в ней уютно и просто. Лавки по стенам, устланные полотенцами с зелеными кружевами по краям. Беленая и расписанная разными травянистыми узорами печь. Больной лежал в отдельной комнате на деревянной кровати с резными каретками, укутанный по самый нос, и смотрел отчаянно в потолок. Глаза его были чуть прикрыты, и он тяжело дышал.
— Здравствуй, сват, вот привел к тебе целителей, — сказал староста и мотнул в сторону Пересмысла и девушки.
Олька тихо поздоровалась с больным, но он не ответил, только чуть приоткрыл глаза, посмотрел на неё и снова закрыл их. Рядом с кроватью девушка приметила бадью.
— Так, тошнит? — спросила она больного Боровика.
— Да, все время тошнит — ответил за него Зоран. — И живот болит, точно режут его.
Ольга подошла к Боровику, откинула одеяло. У больного и пощупала живот. Тот вскрикнул и дернулся, пышная борода сползла набок.
— Точно, аппендицит, — заключила Ольга. — Придется вырезать.
— Ой, — вздохнул родственник. Больному же было все равно.
— Или готовьте еще дерево на новый тотем для усопшего! — заключила девушка и забрала розовые волосы в тугой хвостик на затылке и принялась ощупывать живот больного со всех сторон.
Пересмысл присел на край кровати и внимательно наблюдал за манипуляциями девушки. Зоран поглаживал свою бороду и стоя в стороне.
Закончив осмотр, Ольга повернулась к Пересмыслу и быстро затараторила:
— Нужен нож, маленький, но самый острый и крепкое вино.
— Ну что же, Зоран доставай свою прошлогоднюю медовуху, — кивнул ведун старосте. Тот поджал губы, однако спорить не стал.
Но Ольга на этом не остановилась:
— А еще побольше чистых тряпок и горячей кипяченой воды.
— Не повитуха ли ты? Уж очень этот набор похож на тот, что нужен роженице!
Ольга не обратила внимание на замечание Зорана и направилась к столу в горнице и начала его двигать, скидывая с него посуду, приготовленную для обеда.
— Что ты творишь? — возмутился было Зоран, но Пересмысл остановил его жестом.
— Что тебе еще надо, Хельга? — уточнил ведун.
— Свечи, много свечей, нитки, иглу и помощника!
— Помощником я буду! — вызвался старик-ведун, который еще пару часов назад хотел приказать выпороть наглую девицу.
Зоран позвал невестку Боровика Милану и потребовал у неё предоставить целителям все, что они попросят. Женщина побежала звать себе на помощь мужа и деверя.
Комнату убрали, приготовили стол, постелив на него чистую скатерть, принесли свечи и вскипяченную на летней дровяной печи во дворе дома горячую воду.
В горницу сбежались вдруг родственники Боровика: дочери, выданные замуж и живущие по соседству, внуки, братья, еще пара сыновей, старуха-жена, которая услышав, что её мужа собираются ножом зарезать, бросила стирку и примчалась в дом.
Ольга почувствовала, что смотрят они на неё сейчас, как на мясника, который пытается заколоть поросенка.
— Ты что, старый из ума выжил совсем, — запричитала жалостливо жена Боровика обращаясь к Пересмыслу. — Эта зараза с розовыми волосами мужа моего зарезать живьем задумала! Уж дайте умереть-то ему по-человечьи.
— Что ты, ерунду, сватья, городишь? При живом муже!!! — остановил её Зоран Горыныч, повысив голос и глянув свысока.
Ведун Пересмысл занервничал и обратился к Ольге с тем вопросом, которого она боялась:
— Знаешь ли точно, что делаешь, Хельга?
Ольга дернула плечами и ответила:
— А что будет, если я не вмешаюсь?
— Помрет.
— А так, может, и не помрет. Мук ему в любом случае не избежать. А теперь есть шанс выжить.
— Все слышали? — добавил к её словам Зоран Горыныч.
Родня страдальца снова запричитала, но ослушаться, хоть и родственника, но все же старосту не смела.
Ольга сурово глянула на народ и нагло вытолкала за порог. Зоран Горыныч вышел из горницы следом за остальными.
— Сейчас бы музыку, — заворчала целительница с розовыми волосами на родсвенников Боровика, потом обратилась к тем, кто принес ей ткань и горячую воду. — Мне понадобится кипяток каждые полчаса. И не халтурить — кипятить. Если будете просто греть — умрет, так и знайте!
— Слышали?! — окликнул родню Зоран Горыныч. — Я сам лично за этим прослежу.
Дверь закрылась перед носом обеспокоенной родни, что дало дополнительный опыт поахать и поохать.
Ольга смекнула, что с таким рвением родственники не просто проследят за тем, что все будет сделано как нужно, но и воду теперь точно трижды прокипятят.
— Ничего, справимся, — повернулась Ольга лицом к нервно мявшему бороду Пересмыслу. Хотела бы и она сама быть такой уверенной. Но что она могла сказать им? Что знает операцию только по страницам учебника, а сама учится на третьемкурсе? Тогда парня точно закопают, или сожрут. Ольга не знала, как принято у них тут.
Болезный вдруг зашевелился и застонал, увидев нож нитки и все приготовления:
— Ой не надо, за что же мне такие муки…
Ольга почесала в затылке и с пониманием посмотрела на Боровика.
— Дед, так он от болевого шока загнется, даже если привязать. И у меня рука дрогнет. Грибочки есть?
— Грибочки? — не понял старик.
— Ну что ты ешь для допинга? Мухоморы? Поганки? Ложные опята?
Старик прозрел и кивнул. В один момент обернулся желтой птицей. Ольга отворила окно и выпустила его.
Она давно поняла причину того, почему попала сюда в этот мир. Её будущая свекровка, Марина Олеговна, не стала мириться с взбалмошной и своенравный девчонкой, поэтому, видимо, решила отравить ее грибами, зная слабость к простым деликатесам. А потом оправдаться, не знали, мол, что грибы ядовитые, купили такие, думали маслята. Вышло, что Ольга не умерла, а попала сюда. Или всё-таки умерла? Но она сейчас прекрасно осознавала себя, у неё было тело, такое же, как и раньше, и она не изменилась. Только вот где сейчас она была, еще не до конца представляла.
