Возмездие Мары Дайер (ЛП) - Ходкин Мишель (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

К. Л.: искусственно проявлена, протокол Ленарда, ранняя индукция, скончалась.Ф. Рейнард: не носитель, скончалась.

Н. Шоу: проявлен (G1821 носитель, первоисточник). Побочные эффекты (?): самовредительство, возможное оппозиц-вызывающее расстройство (отрицатель реакция), аффективное расстройство? (отрицательная реакция); протестирован: класс A барбитур (отрицательная реакция), класс B (отрицательная реакция), класс C (от ицательная реакция); отрицательная реакция на все классы; (тест m.a.d. [2]), скончался.

Обобщенные побочные эфф кты: тошнота, повышенная температура, бессонница, ночные кошмары.  

Прежде чем я успела открыть рот, Джейми начал выводить гигантские буквы указательным пальцем поверх текста.

П-О-Ш-Л-И-Н-А-Х-Е-Р

В точности описал мои чувства.

Я обратила внимание на кипы бумаг, блокнотов и папок, разбросанных по комнате. Книги хаотично были убраны на кухонные металлические полки, рулоны бумаг (карты? диаграммы?) опирались на стенки. На столике опасно закачался стеклянный шар с подобием огромного металлического рисового зерна внутри. Здесь царил хаос. Не такого я ожидала от доктора Кэллс.

У меня было предчувствие насчет рулонов бумаги, потому я направилась прямиком к ним, обходя U-образный стол в центре помещения. Но тут сзади раздался звук, похожий на помехи на телевидении.

На потолке висел плоский экран, и еще пару раз показав помехи, на нем появилась доктор Кэллс. Она сидела за столом перед салатово-белой стеной в полоску. Ее губы двигались, но звука не было. Выглядело так, будто она общалась с кем-то вне экрана. Женщина была более экспрессивной, чем когда-либо. Рукава ее белого халата были закатаны по локти, она активно жестикулировала руками. Затем, наконец, включилось аудио.

— G1821 во многом действует как рак, — сказала Кэллс. — Его могут вызвать экологические и генетические факторы, и когда ген начинает работать, то активирует возможности своего носителя. Как вы сами видели, ген также нейтрализует некоторые реакции организма, такие как инстинкт самосохранения. Определенные мысли и поведение могут стать навязчивыми, как тяга к самовредительству.

Помехи искажали картинку, но мы продолжали слышать отрывки фраз:

— Джуд был нужен, дабы стимулировать Мару, подвергнуть ее самым большим страхам, чтобы я могла понять, когда она проявится, и смогла изучить развившуюся способность — ее последствия и границы, — сказала она, доставая блокнот. Женщина написала три слова, затем подняла их — но камера была слишком далеко, чтобы прочитать.

— Если эго — организованная часть ее ума, а суперэго играет роль морализатора, позволяя увидеть разницу между добром и злом, то ид — просто клубок инстинктов. Оно стремится к удовлетворению лишь собственных основных потребностей, как голод и секс. Не может судить здраво и не различает моральное от аморального. У нормальных людей, не являющихся носителями, эго является посредником между ид — чего человек хочет — и реальностью. Оно удовлетворяет инстинкты человека, используя мотив. Суперэго выступает в качестве совести; наказывает через чувства раскаяния и вины. Они мощные, и у нормальных людей эго и суперэго доминируют над ид. Как вы видели, — продолжала Келлс, — Мара умеет переносить мысли в реальность, но ее способность зависит от наличия страха или стресса, как и у других носителей. В любом случае, G1821 делает ид Мары рефлексивным; если она боится или находится в состоянии стресса, ее эго и суперэго не функционируют. А последствия могут быть катастрофическими. Ужасные, самые разрушительные мысли станут реальностью.

— Ну, новости так себе, — сказал Джейми, прежде чем Стелла шикнула на него.

— Маре даже не обязательно знать о наличии этих мыслей, и какие намерения стоят за ними. При правильной смеси страха и стресса инстинкт возьмет над ней верх. У Фрейда была теория, что наряду с половым инстинктом — либидо — также существует инстинкт смерти — разрушительное стремление, направленное против мира и других организмов. Лекарство, которое мы разработали, активизирует барьер между ее ид, эго и суперэго; оно создано, чтобы предотвратить развитие негативных намерений. Тем не менее, мы должны скорректировать его дозу, а я не могу изучать Мару, пока она на препаратах. Проблема в том, что она слишком нестабильна, чтобы изучать ее без них. Большая доза нашего нового медикамента должна привести к безупречному результату, потому, в какой-то момент, когда мы почувствуем себя в большей безопасности, Мара сможет вспомнить в точности все, что произошло во время любого конкретного инцидента, а также свои чувства в тот момент. К счастью, она положительно реагирует на мидазолам, который мы используем, чтобы помочь ей забыть, дабы она не переживала ежедневно свои травмы.

Изображение на экране исказилось и замигало, а после послышался второй голос, который мне не удалось узнать из-за плохого звука. Кэллс же продолжала выглядеть четко.

— Да, я пыталась изучать ее, не используя насилия. Потому и записывала ее поведение перед тем, как применить какое-либо действие. Мы установили волоконную оптику в ее доме, чтобы наблюдать за прогрессом в ее поведении. Но дело в том, что я не могу найти способ ей помочь, пока не пойму полностью, что с ней не так. Наши методы — и польза от них — оправдывают риск. Лечение, которое мы можем разработать, основываясь на том, что вы нам показали, и его выгода… — в ее голосе появилась страсть. — Оно дальновидное. Настолько, что мы пока даже не можем представить, в какой степени. Никто не должен страдать так, как страдали люди из-за G1821, и уж тем более подростки. Послушайте, — сказала она. — Анемозин и амилет искажают результат. Меняют исходы исследований, которые мы должны проводить, чтобы убедиться, что Мару и других можно выпустить в мир. Мне нужно изучить кого-нибудь без этих препаратов, посмотреть на мозг проявленного с помощью МРТ и компьютерной томографии, понаблюдать, как он реагирует на раздражители, страх и стресс. Ответ не в крови, а в голове. Анализы, пробирки — они не дадут то, что мне нужно. А мне нужно изучить пациента, пока он в сознании.

Доктор Кэллс наклонилась вперед и провела рукой по волосам.

— Мне нужно изучить вас.

— Что от меня требуется? — услышала я голос Ноя, прежде чем экран погас. 

9

Я смотрела на почерневший экран, будто мой взгляд мог заставить появиться на нем Ноя. Но этого не случилось. Ничего не случилось.

— Вы видели дату на видео? — спросила Стелла, переводя взгляд с меня на Джейми. Тот покачал головой. — Мара?

Нет. Я все еще пялилась на экран. Это был голос Ноя. Он жив. И он здесь.

— Ладно, — сказала Стелла. Она нажала на кнопку включения, но ничего не произошло. — Не думаю, что его можно включить отсюда, что означает, кто-то сделал это из другого места.

— Так давайте разберемся, где этот кто-то, — сказал Джейми.

Там будет Ной. Все во мне кричало об этом.

— Джуд сказал, что здесь должна быть карта, — я оглянулась на кипу бумаг, папок и блокнотов, а затем вспомнила о рулонах.

— Ребята, не хотите помочь? — Мы начали разворачивать их один за другим. Там были и карты, и схемы, как я и предполагала, но мы не нашли того, что искали, пока не дошли до последнего рулона.

— Давайте развернем его там, — сказала я, кивая на стол. Стелла положила по углам книги, чтобы он не свернулся обратно.

Мы смотрели на детальный архитектурный план Стационарного лечебного центра «Горизонт».

Вот только это был не просто лечебный центр, а целый огражденный лагерь. Центр был лишь видимой частью. Под ним, под землей, оказалась огромная безоконная структура, поделенная на разные зоны, вместе составляющие «Испытательный центр».

— Вот дерьмо, — прошептал Джейми.

Стелла изучила карту и объяснила, на что мы смотрели:

— Мне кажется, мы снова под землей, на нижнем уровне испытательного центра. Видите? — Она указала на маленькие рисунки внутри больших. — Похоже на те комнатки, в которых нас держали. Ты нашла Джейми на втором уровне, — она провела пальцем по зоне под названием «Кухня», неподалеку от офиса Кэллс — приманки.