Единственная - Касс Кира (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
— Мистер Иллеа, рад был с вами познакомиться. Надеюсь в самом ближайшем времени снова встретиться с вами. — Максон протянул руку, и Август непринужденно пожал ее:
— Если вам что-нибудь понадобится, только скажите. Мы действительно на вашей стороне, ваше высочество.
— Спасибо.
— Идем, Джорджия. Кое-кому из здешних гвардейцев явно очень хочется взять нас на мушку.
Она засмеялась:
— Увидимся, Америка.
Я кивнула, совершенно уверенная, что вижу ее в последний раз. От этого было грустно. Она прошла мимо Максона и взяла Августа за руку. Сопровождаемые гвардейцем, они вышли из дворца, и в холле остались только мы с Максоном.
Он поднял на меня глаза. Я промямлила что-то и, махнув рукой в сторону лестницы, двинулась в ее направлении. Возмущение, которое вызвало у него предложение выбрать меня, лишь растравило боль, которую причинили мне его вчерашние слова в библиотеке. Я думала, после той ночи в убежище мы достигли какого-то понимания. Но, похоже, все стало еще сложнее, чем было, когда я пыталась разобраться в своих чувствах к Максону.
Я не знала, какое значение это имеет для нас. И существует ли еще «мы» вообще.
Глава 7
Я очень спешила подняться к себе, но Аспен все равно меня опередил. Это было неудивительно. Он знал дворец как свои пять пальцев, так что ему это ничего не стоило.
— Привет, — произнесла я, не очень зная, что сказать.
Он быстро обнял меня и отстранился:
— Ты молодчина.
— Правда? — улыбнулась я.
— Ты поставила их на место, Мер. — Рискуя жизнью, Аспен большим пальцем погладил меня по щеке и улыбнулся. — Ты заслуживаешь счастья. Мы все его заслуживаем.
— Спасибо.
Аспен, взяв меня за запястье, сдвинул браслет, который Максон привез мне в подарок из Новой Азии, и коснулся того, который я смастерила из подвешенной на шнурок пуговицы, подаренной им. Взгляд у него сделался грустным.
— Мы с тобой скоро поговорим. По-настоящему. Надо много всего обсудить. — С этими словами Аспен двинулся прочь по коридору.
Я со вздохом обхватила голову руками. Неужели он подумал: если я отказала повстанцам, это значит, что я решила дать Максону от ворот поворот? И что я горю желанием возобновить отношения с ним?
А с другой стороны, разве я только что не оттолкнула Максона?
Разве я не думала вчера, что Аспен должен остаться в моей жизни?
Почему тогда все так плохо?
В Женском зале царила мрачная атмосфера. Королева Эмберли писала кому-то письма, время от времени поглядывая на нас четверых. Селеста запаслась кипой журналов и залегла с ними на диван. Крисс весьма предусмотрительно захватила свой дневник и что-то записывала в нем, как всегда пристроившись неподалеку от королевы. Ну почему мне не пришло это в голову? Элиза раздобыла где-то набор карандашей и что-то рисовала у окна. Я сидела в разлапистом кресле рядом с дверью и читала книгу.
Мы даже не смотрели друг на друга.
Я пыталась сосредоточиться на тексте, но мои мысли постоянно съезжали на ту, кого повстанцы хотели бы видеть в роли принцессы, если ею не стану я. Селеста пользовалась огромной популярностью, и ей не составило бы никакого труда повести людей за собой. Интересно, они представляют, какая она искусная манипуляторша? Если они знают про меня, то вполне могут знать и про нее. Может, в ней и в самом деле есть что-то такое, чего я не замечаю?
Крисс — милая девушка и, судя по опросу в том журнале, тоже относится к числу народных любимиц. Да, семья у нее не слишком влиятельная, но если кто-то из нас и достоин стать принцессой, то это она. Она производит такое впечатление. Да, она не идеальна, но очень славная. Наверное, это и привлекает в ней людей. Иной раз даже мне самой хотелось равняться на Крисс.
Меньше всего я бы заподозрила Элизу. Она призналась, что не любит Максона и находится здесь из чувства долга. Я искренне надеялась, что под долгом она подразумевает долг перед своей семьей или своими новоазиатскими корнями, а не перед повстанцами. К тому же она всегда такая сдержанная, такая невозмутимая. В ней нет ни капли бунтарского духа.
И именно поэтому меня вдруг охватила твердая уверенность в том, что именно она их запасной вариант. Она не пыталась бороться и открыто призналась в том, что не испытывает к Максону пылких чувств. Может, у нее просто не было необходимости бороться, потому что она знала о существовании армии молчаливых сторонников, которые все равно посадят ее на трон?
— Ну, хватит, — произнесла королева неожиданно. — Подойдите ко мне, все четверо.
Она отодвинула шаткий столик и поднялась. Мы нерешительно приблизились.
— Вы все как в воду опущенные. Что случилось? — осведомилась она.
Мы переглянулись. Объяснять не хотелось никому. В конце концов — кто бы сомневался! — подала голос Крисс:
— Ваше величество, мы просто неожиданно осознали, насколько острое между нами соперничество. Расклад сил в отношениях с принцем стал нам несколько более ясен, и нам пока сложно переварить эту информацию и разговаривать друг с другом как ни в чем не бывало.
Королева понимающе кивнула.
— Вы часто вспоминаете Натали? — спросила она.
С отъезда той не прошло и недели, и я вспоминала ее едва ли не каждый день. Кроме того, я постоянно думала о Марли и время от времени о других девушках.
— Все время, — тихо призналась Элиза. — Она была такая живая и веселая.
Ее лицо озарилось улыбкой. Я всегда считала, что Натали действует Элизе на нервы, ведь она такая сдержанная, в отличие от бесшабашной Натали. Но, видимо, это был пример притяжения противоположностей.
— Ее иногда способен был рассмешить любой пустяк, — добавила Крисс. — Это было заразительно.
— Вот именно, — подхватила королева. — Я была на вашем месте и знаю, как вам сейчас нелегко. Вы по сотне раз прокручиваете в голове все, что говорите и делаете сами, и все, что говорит и делает он. Вы постоянно ищете скрытый смысл в каждой фразе, в каждом слове. Это очень выматывает.
У меня было такое чувство, как будто с плеч каждой из нас упала тяжеленная гора. Хоть одна живая душа нас понимала!
— Но я хочу сказать вам вот что. Какими бы напряженными ни были сейчас ваши отношения друг с другом, когда кто-то из вас будет выбывать, остальные будут испытывать боль. Никто не поймет ваши переживания лучше тех, кто почувствовал это на своей шкуре, в особенности те, кому удалось дойти до Элиты. Вы можете ругаться, но ведь даже сестры время от времени ругаются. Вот увидите, когда все закончится, первый год вы будете созваниваться друг с другом чуть ли не каждый день, потому что будете отчаянно бояться сделать какую-нибудь ошибку и нуждаться в поддержке друг друга. Когда вы будете устраивать вечеринки, каждая из вас будет указывать имена троих остальных в числе самых дорогих гостей, сразу же после имен ваших родных. Потому что вы уже сроднились друг с другом. Вы пронесете эти отношения через всю жизнь.
Мы переглянулись. Если бы я была принцессой и мне понадобился бы трезвый взгляд на какой-либо вопрос, первым делом я позвонила бы Элизе. Если бы я поругалась с Максоном, Крисс напомнила бы мне обо всех его достоинствах. А Селеста… В ней я не была так уверена, но если среди моих знакомых и был кто-то, способный посоветовать не переживать по пустякам, это определенно была она.
— Так что не спешите, — продолжала королева. — Вам необходимо привыкнуть к своему новому положению. И отпустить ситуацию. Не вы выбираете его, он выбирает вас. Глупо ненавидеть друг друга из-за этого.
— Вы знаете, которой из нас Максон отдает предпочтение? — спросила Селеста, и впервые за все время я услышала в ее голосе тревогу.
— Не знаю, — призналась королева Эмберли. — Иногда мне кажется, я догадываюсь, но не стану утверждать, что душа моего сына для меня открытая книга. Я знаю, кого выбрал бы король, но и только.
— А кого выбрали бы вы? — вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык.
