Рубин царя змей (СИ) - Лайм Сильвия (мир книг txt) 📗
— Только раньше от тебя еще мог выйти толк, — продолжала Райела, кажется, совершенно лишаясь рассудка. — Ты должен был приготовить антидот к моим родам. Но ты даже о сестре своей позаботиться не сумел! Все время думал о своей человеческой шлюхе!
Торриен на миг закрыл глаза и глубоко вздохнул. Затем открыл и ответил:
— Я не ударил тебя лишь потому, что ты рожаешь. Но во второй раз тебе вряд ли так повезет.
Райела фыркнула и снова застонала.
— Что от тебя еще можно ожидать?! — прошипела она, скривившись от сильной схватки. И зашипела, напоминая настоящую змею.
Иллиана смотрела на нее и не верила тому, что слышит. Прежде ей казалось, что царевна не умеет держать язык за зубами, так много гадостей от нее можно было услышать. Но теперь выходило, что это она еще себя сдерживала. Настоящий же яд полился именно сейчас.
— Ты все сказала? — опасно тихо спросил Торриен, и было видно, что он держит себя в руках из последних сил.
— Видеть тебя не хочу! — закричала она, согнувшись и отчаянно сжав руки в кулаки. Ей нужно было ухватиться хоть за что-нибудь, но ничего подходящего вокруг не находилось. — Ты все испортил! Все! Дарьеш должен был сесть на трон! Дарьеш и наш… наш сын…
Она откинула голову назад и закричала, зажмурившись.
В зале воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь стонами Райелы.
Торриен на миг закрыл глаза, затем сжал кулаки и резко развернулся, собираясь уйти прочь из зала.
— Оставьте ее, пусть справляется сама, — жестко приказал он, и холод в его голосе звучал замерзшей сталью.
Жрецы мгновенно поклонились, готовясь оставить Райелу по одному слову нового повелителя. Вот только Иллиана неожиданно схватила его за руку.
— Нет, — проговорила она тихо, но твердо.
И неожиданно встретилась с таким жгучим золотым взглядом, что по спине прокатилась непривычная волна страха. Торриен не был похож сам на себя.
Но это был все еще ее царевич, ее любимый Золотой змей. А потом она сглотнула ком в горле и повторила:
— Не уходи. Не бросай свою сестру…
— Она убийца! Она убила отца вместе с Дарьешем! — зарычал Торриен, и Иллиане вдруг показалось, что он ее ударит.
Но этого не произошло. Он просто стоял рядом с ней и тяжело дышал. А вокруг них, не шевелясь и склонив головы, так и стояли слуги вместе с Саримархом.
— Я не убивала отца, — вдруг проговорила Райела, перестав кричать. С ее лба градом катился пот, а глаза странно заблестели. Их ядовито-оранжевый цвет вдруг перестал быть таким агрессивным и злым.
Райела глубоко вздохнула. Видимо, наступил очередной перерыв между схватками, ненадолго давая ей возможность рассказать:
— Я говорила Дарьешу не делать этого… говорила. Но он не послушал…
Иллиана молчала, ошеломленно глядя на царевну, из глаз которой неожиданно полились крупные слезы, смешиваясь с потом со лба.
А потом она снова закричала.
— Торриен, пожалуйста, — быстро проговорила Иллиана, чувствуя, что впервые, кажется, действительно жалеет Райелу, несмотря на то, что она натворила. На ее руках хотя бы не было крови. — Пожалуйста…
Золотой змей сжал челюсти и несколько секунд смотрел на сестру злыми, чуть прищуренными глазами.
— Она не убийца, — добавила Иллиана, сжав запястье Торриена. — А ее ребенок, твой племянник, и вовсе не виноват…
В этот момент лицо царевича как будто смягчилось. Он вновь положил руку на живот царевны и сделал знак медикам, чтобы продолжали.
Как только рубиновый огонь вновь коснулся кожи, судорога боли у Райелы словно прошла. Она перестала кричать, только тяжело дышала.
Иллиана глубоко вздохнула синхронно с царевной и вдруг ощутила что-то странное. Какое-то необычное, едва уловимое чувство, что нарастало с самого начала этих ужасных родов. Как будто ее кто-то звал. Тихо, почти не слышно.
В этот момент чешуйки на хвосте царевны начали расходиться в стороны.
— Время пришло, сейчас начнется, — проговорил один из лекарей, сдвинув брови, и протянул к царевне руки в перчатках. — Думаю, вам лучше отвернуться, хешмирай, — добавил он для Торриена, уже обращаясь к нему, как к царю, несмотря на то, что официально церемония не закончилась.
Торриен отвернулся, но продолжал держать ладонь на животе сестры.
— Вам тоже не стоит смотреть, сайяхасси, — сказал медик уже для Иллианы, но та с каждой секундой все сильнее чувствовала, что должна быть здесь.
— Нет, я останусь, — ответила она немного дрожащим голосом.
Мирай с перчатками на руках сосредоточенно кивнул. Еще один медик слева от Райелы держал ее за руку, считая пульс. Другой, что был справа, положил ей руку на лоб и закрыл глаза, словно медитируя.
— Пора, — скомандовал первый. Райела сжала зубы и зарычала, начав тужиться.
Иллиана бросила короткий взгляд на хвост царевны, заметив, что все чешуйки уже раздвинулись в стороны. Она резко отвернулась, глядя только на лицо мирайи.
Время текло ошеломительно медленно и слишком быстро одновременно. Но, когда раздался плач младенца, сменяя собой крик матери, разом будто стало легче. Медик в перчатках принял малыша, у которого вопреки всему был не хвост, а обыкновенные человеческие ножки. Лишь когда ребенка обтерли и завернули в пушистое полотенце, ножки неожиданно превратились в переливчатый синевато-зеленый хвост.
— Это девочка, — сказал медик и улыбнулся.
Все мираи теперь улыбались, глядя на чудо новой жизни. И казалось бы, самое страшное уже позади. Но на самом деле это было не так. Лекарь, что держал запястье Райелы, хмуро проговорил:
— Пульс стремительно падает.
А второй, что касался лба замершей с закрытыми глазами царевны, вторил ему:
— Жизненные токи падают. Сердце вот-вот остановится.
У Иллианы перехватило дыхание. К горлу подкатило болезненное чувство, в глазах стало мокро, словно она вот-вот разрыдается.
Из-за Райелы, нагини, которая всегда ненавидела ее. Но заслужила ли царевна смерти за это?
Двое мираев споро достали из своих сумок лекарство, набрали его в шприц и быстро ввели Райеле.
Секунда, другая…
Каждый присутствующий затаил дыхание, словно это могло помочь.
— Пульс продолжает падать, — сказал мирай, что держал запястье. — Не помогло.
Торриен глубоко вздохнул и закрыл глаза, словно все было кончено. Саримарх зашептал что-то, и в сбивчивых словах Иллана угадала имя мирайской богини.
Девушка не могла поверить, что это и правда конец. Это казалось настолько ужасным, что хотелось проснуться. Хотелось, чтобы все оказалось дурным сном.
Звук, шепот, чей-то тихий зов усилился…
Малыш плакал чуть в стороне, на руках одного из лекарей, и Иллиана вдруг поняла, что, кажется, слышит именно его. Но как? Ведь он ничего не говорил. Только плакал, как и все дети.
— Дайте мне ребенка, пожалуйста, — выдохнула она, и все присутствующие удивленно взглянули на нее.
Но после короткого взмаха головы Торриена они не решились перечить. Первый медик передал девушке тепло укутанного младенца.
Иллиана осторожно приняла драгоценный сверток, вглядываясь в маленькое сморщенное личико.
Шепот, дыхание, плач. Вертикальные змеиные зрачки…
У нее закружилась голова. Казалось, будто ребенок что-то отчаянно требует. Она даже поспорила бы, что он пытается протянуть ручки к матери. Но младенцы не умеют координировать свои действия. Все его движения были хаотичны, беспорядочны.
А потом, будто видя, что ничего не получается, малыш закрыл глаза, широко открыл рот и закричал еще громче. Тоскливо и расстроенно. Блеснули крохотные змеиные клыки.
В этот момент Иллиану словно осенило.
Она быстро приблизилась к Райеле, чье лицо сейчас было до ужаса бледно, и проговорила:
— Поднесите к ней ребенка… Быстрее.
— Это ни к чему, — покачал головой один из медиков. — Младенец может укусить мать в поисках молока.
— Пусть укусит! — воскликнула Иллиана, глядя, как преобразилось лицо малыша, когда он увидел мать.
— Яд младенца и так в данный момент убивает царевну, — медленно, но твердо ответил мирай в перчатках. — Чего вы хотите добиться? Чтобы она умерла еще быстрее?
