Оковы для ари (СИ) - Чернованова Валерия М. (читать книги онлайн .txt) 📗
— Всё и правда в порядке. Поезжай домой, ладно? Вечером увидимся. А пока со мной Лёша побудет, — мягко улыбнулась матери и кивнула Воронцову, топтавшемуся на пороге с букетом роз и полным мандаринов пакетом.
Поравнявшись с зятем, мама так на него зыркнула, что Лёшка едва не выскочил обратно в коридор. Не выскочил только лишь потому, что следующий родительский взгляд, как кувалдой, намертво припечатал его к полу. Прижавшись к дверному косяку, Воронцов пропустил тёщу, подождал немного и только потом, опасливо оглядываясь, прошёл в палату. Хотел сказать что-то, да так и замер с раскрытым ртом.
Букет поник в Лешкиных руках, а сам Лёшка чуть слышно проронил:
— Аня?
— Я, — подтвердила тихо и жестом пригласила бывшего занимать вакантное место на кровати. — Сначала ты расскажи, — попросила. — Почему я… она оказалась в больнице?
Поставив букет в вазу, а мандарины попросту сгрузив на соседнюю койку, Лёша опустился со мною рядом и мрачно проговорил:
— Всё из-за двойника этого твоего Ледяного!
Теперь уже челюсть готова была упасть у меня. А как прикажите ей оставаться на месте, если совсем «неладно что-то в Датском королевстве»!
Оказывается, девчонка с неординарными способностями занозой засела в голове у небезызвестного мне Александра, с которым я по глупости познакомилась в ночном клубе, опрометчиво приняв его за Скальде. Александр разыскал «Аню Королёву», до чёртиков боявшуюся его копию. Не трудно представить, как Фьярра отреагировала на драконий аналог.
Сольвер шарахалась от нежданного и нежеланного ухажёра, чем только подстёгивала интерес охотника. Он пытался за ней приударить, и даже наличие мужа его не смущало. Приглашал на свидания, присылал дорогие подарки, зазывал на Кипр и Мальдивы, а между тем ненавязчиво расспрашивал про ледяные фокусы.
Фьярра поначалу молчала, Лёшке не признавалась. Но кем-кем, а дураком Воронцов точно не был, и стал вскоре замечать, что с его женой творится что-то не то. Надавил — Сольвер созналась. Разревелась и рассказала о домогательствах Александра. О том, почему в последнее время безвылазно сидит дома, и даже в супермаркет через дорогу не выходит. А уж сколько раз Лёша звал её в центр города, на каток, и украшения предлагал выбрать для ёлки. Ведь это для Фьярры должен был стать первый земной Новый год.
Должен был…
Я закусила губу и усилием воли заставила себя сосредоточиться на отчёте Воронцова.
Александр отступать не собирался. А Лёшке, когда тот попытался вежливо ему объяснить, что он для «Ани» персона нон-грата, закурив, нагло заявил:
— Мне плевать, кто ты ей. Она всё равно будет моей.
И хоть головой об стенку.
Благо у Воронцова хватило ума не припечатать головой об стенку лжедракона за такие слова. Разборки с людьми, вроде Александра, могли быть чреваты.
В конце концов Лёшка не выдержал и отправился с заявлением в полицию, а Фьярра загремела в больницу с нервным срывом.
— В последние дни она почти ничего не ела, сильно похудела.
— Это заметно, — мрачно проронила я, ощупывая грудную клетку. Клетка (костяная), имелась, чего не могу сказать о груди.
И попа сбежала в неизвестном направлении…
И почему у меня такое ощущение, что Сольвер сбежала вместе с попой, оставив меня разгребать ситуацию с этим Сашей? С абсолютной, совершенной копией Скальде.
Вот гадство-то.
Можно я ещё разок схожу на Ту Сторону? Мне там было вполне комфортно. Птички, солнышко и всё такое. А здесь… Поникший Лёша и агрессивно настроенный лже-Ледяной, намеренный во что бы то ни стало заполучить Аню Королёву в своё безраздельное пользование. Для развлечения или на опыты — пока неизвестно. Но подозреваю, что Александр из тех людей, которые не прочь совместить приятное с полезным.
— Лёш, принеси поесть, — попросила я, понимая, что валяться в больнице на последнем издыхании — не вариант.
Нужно скорей вставать на ноги. На случай, если всё же придётся разбираться с этим Александром.
— А потом ты расскажешь, почему вы опять поменялись местами? — с надеждой посмотрел на меня мой… друг, наверное.
Да, друг. Которому я заставила себя фальшиво улыбнуться, а потом молча кивнула. Воронцов отправился добывать для меня жиры и углеводы, а я подтянула одеяло до самого подбородка и вдруг осознала, что предпочла бы тысячу раз встретиться с отморозками, вроде Александра, чем один раз рассказать Лёше, что он больше никогда не увидит свою любимую княжну Сольвер.
Следующие дни стали для Лёшки (для нас обоих) непростым испытанием. Он перебрался к родителям и заперся в их квартире, как улитка в раковине. Не отвечал на звонки, не реагировал на эсэмэски. Не то меня винил в случившемся с Фьяррой, не то просто был не в состоянии с кем-либо сейчас общаться. Но я всё равно продолжала звонить, слала сообщения и оставлять его один на один с таким горем не собиралась.
Мама ошибочно посчитала, что причиной очередного разлада в семье Воронцовых-Королёвых стало наше родовое проклятие. Я пыталась её убедить, что нет больше никакого проклятия и она может смело продолжать встречаться со своим Геннадием и даже ненавязчиво склонять его к браку. Ну а что касается нас с Лёшкой… Что ж, бывает. Се ля ви и всё такое. Понятное дело, родительница мне не верила, а я не могла рассказать ей правду, иначе бы из местной клиники перебралась в ту, у которой в палатах мягкие стены и бравые санитары со смирительными рубашками.
Что касается Александра, то он не спешил появляться на горизонте моей земной жизни. Может, полиция подсуетилась, и наш с Фьяррой ухажёр наконец признал поражение — бесславно слился. Или же просто отправился в какую-нибудь деловую поездку. Он ведь, кажется, не местный… Не знаю, чего мне хотелось больше: никогда его не видеть или увидеть хотя бы раз. Не Скальде, но всё же… Мне его безумно не хватало, моего ледяного дракона. Сказать, что я скучала — это не сказать ничего! При мысли о Герхильде в сердце как будто вонзались острые бутылочные осколки, ржавые кнопки, гвозди. Всё вместе и по отдельности. В общем, было очень больно. И плохо.
Без него.
Я отчаянно старалась запретить себе испытывать эти чувства. Не вспоминать, не думать. Вот только с не вспоминанием и не думаньем дела обстояли стабильно хреново. Тем более что при мне осталась сила Ледяного — напоминание обо всём, что произошло со мной в Адальфиве. То ли ари забыли отвязать её от моей души, то ли не пожелали тратить на это время и силы, но порой я ощущала её в себе. Чувствовала, как она пробуждается и ищет выход.
А я тем временем искала, но не находила себе места. Металась по квартире раненым зверем. Строила догадки, выдвигала предположения. О том, что Скальде там с ума сходит или уже сошёл. От горя. Снежок медленно умирает, потому что привязка разорвалась. А я здесь торчу, но они об этом даже не подозревают.
На всякий случай нарисовала плакаты, с большими такими надписями: «Я — Аня!», и развесила их в каждой комнате. Надеюсь только, мама с бабушкой не решат неожиданно в гости нагрянуть. Ещё подумают, что страдаю провалами в памяти и пора отправлять меня на приём к психиатру.
Несмотря ни на что, я ждала, хоть и понимала, что ждать-то, по сути, нечего. Герхильд уверен, что его ари погибла. Да и, раз душа Арделии покинула Адальфиву, значит, нет больше в Ледяном Логе волшебных цветиков. А есть только его хозяин, безутешный вдовец, не догадывающийся…
Что его ари мается на Земле.
Мне всё-таки удалось вывести Воронцова из состояния, близкого к коме. Я как могла его поддерживала, хоть, возможно, было бы лучше оставить его на время в покое и не мельтешить перед глазами живым напоминанием о Сольвер. Но я за него переживала.
Близился Новый год, однако настроение, мягко говоря, было не праздничным. И пока люди выбирали подарки, мы с Лёшей… выбирали для Фьярры место на кладбище.
Воронцов так захотел, настоял. Ему это было нужно, и я не стала его отговаривать. Сегодня в полдень должны состояться земные похороны Фьярры-Мадерики Сольвер, на которые приглашены только я и Лёша. Да священник, которому было щедро заплачено, чтобы провёл погребальную церемонию без покойницы.
