Стальные небеса (СИ) - Котова Ирина Владимировна (книги без сокращений .TXT) 📗
ГЛАВА 8
Король Демьян позвонил вечером. Сначала матери — и, внимательно выслушав ее, обычно сдержанную, уточнил, в порядке ли сейчас Полина, а затем проговорил еще минут десять, как и положено почтительному сыну. Но в тоне его то и дело проскакивали рычащие раздраженные и нетерпеливые нотки.
Леди Редьяла прекрасно понимала настроение сына.
— Я прошу, не будь с ней суров, — попросила она на прощание. — Поступок не самый разумный, а то, что она улетает из своих покоев, совершенно недопустимо, но она так отчаянно храбра. Страшно подумать, чтобы натворило это существо в городе.
— Я никогда не был с ней суров, — спокойно ответил Демьян. — Я знаю, что Полина иначе не может. Ей не впервой подставляться под удар.
Мать понимаюше промолчала.
Поговорил его величество и со Свенсеном — тот подробно передал ему и рассказ супруги, и все, что случилось на плацу, и опросы свидетелей погони, и разговор в медпункте.
— Я виноват. Но я не знаю, как уследить за твоей женой, мой король, — прямо сказал Хиль. — Хочешь, наказывай, хочешь, снимай с должности, но я не знаю. Под носом у охраны, под перекрестными камерами она ухитрялась улетать. А если бы ее кто-то из охотников пристрелил? Или не успела бы вернуться до оборота? И сейчас, с инсектоидом — чудом он ее не разорвал, чудом маг не сжег Лопастями.
— Огонь бы ей не навредил, — голос Бермонта был уставшим. — Но мне стоило еще до отъезда предвидеть, что моя королева не будет смирно сидеть в замке, как жены линдморов, — он говорил медленно, словно о чем-то размышляя. Голос его был уставшим. — Сейчас идет наступление, постоянные стычки с иномирянами, некогда передохнуть и подумать. Но она больше не будет улетать, Хиль.
— И как ты этого добьешься? — поинтересовался Свенсен не как у господина, как у друга. — Прикажешь вдобавок к щитам, что защищают от проникновения снаружи, поставить на окна покоев внутренние щиты? Маячки на королеву?
— Если бы это помогло, я бы так и сделал, — усмехнулся Демьян. — Но щитами огонь не остановишь. И приказами тоже. Нет, Хиль. Я дам ей то, чего ей не хватает. — Он помолчал и добавил. — Маячок — поставь.
— Сделаю, — обрадовался комендант. — Сейчас же попрошу мага, пока ее величество спит, если ты разрешишь сделать это скрытно.
— Не нужно скрытно, — проговорил его величество так, будто обладал тайным знанием. — Я поговорю с Полиной, и она сама прикажет тебе его поставить. Завтра, Хиль.
На следующий день Полина была настолько идеальной королевой, что даже леди Мириам не высказала ей ни одного деликатного наставления. Хотя, возможно, почтенная берманка была до такой степени ошарашена героически-безрассудным поступком госпожи, что поняла бесполезность увещеваний.
Идеальности Полине придавала и дождавшаяся пробуждения записка от секретаря Демьяна, в которой значилось, что его величество позвонит супруге около половины третьего дня по времени Бермонта, если позволит обстановка.
Королева немного трусила, но совсем чуть-чуть: ей представлялось, как Демьян рассержен, и хотелось сделать что-то, что отвлечет его. Поэтому, получив два с половиной часа отсрочки перед разговором с мужем, она заторопилась. Нужно было многое успеть.
Но для начала Полина заглянула к леди Редьяле. Свекровь отдыхала в кресле после утреннего посещения школы для девочек, попивая пахнущий на всю гостиную ягодный отвар; горничная, присев на низенькую скамеечку, разминала ей ноги.
Увидев невестку, матушка Демьяна отослала служанку, и Поля смиренно извинилась за беспокойство, которое доставила своим безрассудством. Она по статусу могла и не объясняться, но леди Редьяла всегда была к ней очень добра, и ей не хотелось портить отношения.
Свекровь все же была сильно огорчена, но ни ругать, ни обвинять Полину не стала. Только проговорила, величественно поднявшись и протянув руки в знак того, что принимает извинения:
— Мне страшно даже подумать о том, что было бы с Демьяном, если бы ты вчера погибла, — сказала она слегка укоризненно, пожимая невестке пальцы. — Хорошо, что все обошлось — но ведь тебя ранили. Конечно, Демьян мягок с тобой, и будет мягок всегда, и даже когда мы вчера говорили с ним, он не был зол. Но подумай: ведь он сейчас каждый день подвергается опасности. Не время отвлекать его, милая. Мой сын должен быть сосредоточен на том, чтобы победить врага, защитить страну, не пропустить удар, а не думать каждый момент времени о том, не случилось ли что-то с тобой.
— Я понимаю, — кротко вздохнула Поля, и лицо леди Редьялы разгладилось. На Полину никто никогда не мог долго сердиться.
— Мы должны быть ему надежным тылом, ваше величество, — матушка Демьяна жестом предложила невестке сесть в соседнее кресло. — Крепким, как замок Бермонт, как скала, на которой он стоит. Я помню, что ты всегда была непоседой, Полина, да и кровь твоя не позволит тебе стать такой, как наши женщины…
— А вам бы этого хотелось? — как можно равнодушнее поинтересовалась Пол. Налила себе ягодного отвара, с удовольствием отпила: она была голодной, а завтрак по ее приказу накрыли в кабинете.
— Нет, — с легким удивлением ответила леди Редьяла, поднимая ноги на скамеечку, где ранее сидела горничная. — Почему ты подумала, что я могу этого хотеть?
— Леди Мириам несколько усердствует в наставлениях, — осторожно объяснила Поля. — Вы не просили ее… вылепить из меня хорошую берманскую жену?
Матушка Демьяна сдержанно улыбнулась.
— Просила только помогать тебе. Мне докладывали, что Мириам бывает слишком хлопотлива и чрезмерна в советах. Но она многое знает про наши традиции и действительно может облегчить твою жизнь. Однако королева ты, а не она, милая. Если она тебя утомляет — отошли ее. И еще раз скажу: никого другого я бы на твоем месте видеть не хотела. Будь его женой одна из наших женщин, она не посмела бы стать за Демьяна против наших мужчин. Да, ты порывиста, быстра, слишком смела и открыта для нас, но ты спасла моего сына, подарила нам тепло и дала ему силу, — она теперь говорила горячо, и Поля видела в ее блестящих карих глазах, в опущенных вниз уголках губ и огромную материнскую любовь, и беспокойство, и гордость за Демьяна. — Об одном прошу, не стань его слабостью, Полина. Направь свой огонь туда, где он будет полезен.
— Этим я и собираюсь заняться, — согласилась Пол и поднялась. — Поэтому мне нужно идти, леди Редьяла. И, к сожалению, не смогу присоединиться к вам за обедом. Но, обещаю, если Демьян не разведется со мной после вчерашнего и не прикажет запереть в подвале до своего возвращения, выпьем с вами чаю вечером.
Свекровь с улыбкой покачала головой.
— Что же ты придумала?
— Вечером расскажу. Вы это переживете, — заверила ее Полина уже от двери. — А вот леди Мириам, — она хмыкнула, — вряд ли.
Королева Бермонта, не заходя в свои покои, направилась в кабинет, где уже ждал завтрак и горел огонь в камине, и там провела несколько телефонных разговоров с министром здравоохранения, министром обороны, главврачами нескольких больниц и проректором магического отделения Ренсинфорского государственного университета. Там же она и пообедала, в спешке поглядывая на часы, и написала письмо Ангелине — попросила советов в том, что она задумала, отправив его с огнептицей.
В день, когда Василина рассказала ей, как вызывать огнедухов, Полина баловалась несколько часов, не меньше, а затем звонила всем сестрам, кому могла, и высказывала свои восторги. Огнедухов получалось вызывать даже у малышки Каролины, и она с гордостью рассказывала Поле, как они ее слушаются и зависают неподвижно, чтобы успела зарисовать.
До звонка Демьяна оставалась около двадцати минут, когда позвонила Марина и срывающимся, ломким от счастья голосом прокричала в трубку:
— Люк вернулся, Пол. Вернулся, представляешь? Мой муж. Живой. Живой… — она нервно засмеялась и снова крикнула, словно убеждая в этом весь мир: — Жи-во-о-ой.
Полина, мгновенно забыв про все свои великие планы, завизжала в трубку — даже не от новости, от счастья, от радости в голосе сестры, от чуда, которое случилось и с ней тоже, и так они орали и визжали, оглушая друг друга, потом хохотали из-за этого до слез.
