Любовь и магия-2 (сборник) - Флат Екатерина (книги серии онлайн .TXT) 📗
– Это еще что?!
Лаванда подбежала и хотела прикрыть сундук, но муж помешал ей.
– Когда у нас будет ребенок…
– Какой еще ребенок?! – заорал он, в исступлении раздирая пеленки в клочья.
Баронесса сглотнула испуганно, но взяла себя в руки и твердо ответила:
– Первым будет сын. Я хотела бы, чтобы его звали Жюль, как дедушку.
Монморанси вспомнил строгого отца, который приучал сына к рыцарским наукам и хорошим манерам крепкой суковатой палкой, и взрыкнул:
– Шиш! Никогда моего сына не будут звать Жюль! Пусть будет… Рене.
– Хорошо, – кивнула жена. – Право выбора имени для сына принадлежит отцу. А я, если вы не против, дам имя первой дочери. Мне нравится Сесиль.
Она просительно заглянула в налитые кровью глаза мужа.
– Пусть будет Сесиль? А вторую дочку ты сам назовешь. Я очень хочу маленькую Сесиль. Ты придешь ко мне ночью?
– Все черти ада! – взревел Синяя Борода. – Какие дети, о чем ты болтаешь, женщина?!
И в неописуемом гневе выбежал из комнаты, потому что ему тут же примерещилась эта самая Сесиль: крохотная девчушка с ласковыми, как у Лаванды, глазами сидела у него на коленях и смеялась. Почему-то у нее была синяя борода. «Вся в меня», – с внезапной нежностью подумал барон.
И тут же ударил кулаком по стене. Камень треснул. О силе барона в окрестных землях слагали легенды, он одним ударом убивал быка.
Еще вдруг понял Синяя Борода, что до сих пор не слышал, как жена его смеется. Только иногда улыбалась она смущенной и будто бы растерянной улыбкой.
Только больше рассердился барон: «Поди разбери, что у нее в голове. Ишь, детей ей подавай, курице! Этак она меня окрутит. Немедленно к ведьме!»
Людохавлия со страхом и нетерпением ожидала барона. Пожалуй, все-таки не убьет, думала она, меряя шагами единственную комнату. Вспыльчив, но отходчив. Поорет – и к делу перейдет…
Барон, однако же, к делу перешел прямо с порога. Даже орать не стал, чем ведьму испугал больше прочего.
– Гляди, – заявил он, разворачивая пергамент. – Это донос бургомистру, что ты порчу наводишь на скот и младенцев ешь. Коли не будет результата, отнесу в ратушу, и тебя сожгут без проволочек. Ну и следствие предварительное проведут, чтобы судей не обвинили в пристрастности. А какое у нас следствие, сама знаешь.
Ведьма содрогнулась.
– Ты чего, касатик? – забормотала она. – Я ж тебя у матери принимала, сопли тебе вытирала…
Синяя Борода сунул ей под нос кулак:
– Хватит болтать! Приведу тебе жену, поговори, расспроси, чего она в комнату не идет. И заколдуй лично, чтобы на этот раз все сбылось!
– Хорошо-хорошо, – отодвинулась ведьма от незаживающих костяшек. Поговаривали, что барон этим самым кулаком жен своих и убивал. С одного удара. – Только в следующий раз я должна быть в замке, чтобы все самолично проверить, за всем проследить.
– Но в комнату ни ногой!
– Конечно, сынок, я ж ваша семейная ведьма уже тридцать лет, а до того мать моя, и бабка, и прабабка…
На третий раз поехал барон на королевскую охоту. Пышно, со свитой… только в ближайшем трактире свиту дальше отправил, а сам остался. Ведьма же опоила Лаванду зельем крепости невероятной – аж глаза слезились от одного запаха; баронесса же расчихалась, раскашлялась и чуть сознание не потеряла.
Наступила ночь. Притих огромный замок, погрузился в темноту. Слуги улеглись, бодрствует одна молодая баронесса – гложет ее тревога со страшной силой, не дает заснуть.
Не спит и семейная ведьма Людохавлия в северной башне, стоит в коридоре, прислушивается чутко.
А на южной стене карабкается барон по заранее припасенной веревке.
И вот все главные действующие лица вышли на позиции. Лаванда в спальне. Ведьма в коридоре – все ближе к лестнице придвигается. И барон за углом, от заветной комнаты недалеко, сидит, кулаки сжимая и разжимая.
Час проходит, другой… Все по-прежнему. И еще один минул, и второй, и третий – ничего не изменилось. Лаванда зевает. Барон храпит. Одна Людохавлия нетерпеливо с ноги на ногу переминается, противоречивыми чувствами раздираемая. Гложет ее беспокойство: не идет баронесса в потайную комнату, и все тут. Почему, в чем дело, где просчет? И страх просыпается: барон ошибки не простит, отправит на костер, как обещал.
Но более всего мучает ведьму любопытство. Скоро, скоро рассвет. Неужели же предстоит ей, почтенной семейной ведьме, погибнуть во цвете ремесла, так и не узнав тайну треклятую? Да не бывать же этому!
И Людохавлия по стеночке, по стеночке двинулась к низкой дубовой двери в конце коридора. Как она в южном крыле оказалась, на третьем этаже? Не заметила, ноги сами принесли, пока ведьма Лаванду поджидала да соблазну отважно противостояла.
И вот заветная дверь. Людохавлия, едва дыша, ощупала в темноте чуть влажные доски, потрогала холодное железо. Вот она сейчас узнает… Только луна за тучи забежала, мрак кругом стоит – хоть глаз выколи, даже ведьме почти ничего не видать, свету бы чуток. Чтобы и тайну тоже рассмотреть получше…
Засветила ведьма огонек колдовской между пальцев…
Стоящая возле двери Лаванда подняла бронзовый канделябр и со всех сил на голову ведьмы обрушила.
Барон проснулся от громких рыданий. Разом вскочил, кресалом раз-другой чиркнул по огниву, свечу затеплил и к комнате потаенной бросился.
А возле дверей жена его над чьим-то распростертым телом склонилась. Увидев мужа, громче завыла:
– Я убила ее! Она пыталась твой секрет раскрыть, и я стукнула ее канделябром!
Только тут понял Синяя Борода, что на полу лежит ведьма Людохавлия.
– Убьешь ее канделябром, как же! – Он грубо пнул неподвижное тело: – Вставай, не прикидывайся.
Ведьма открыла один глаз:
– Что, уже можно?
Синяя Борода за шкирятник вздернул Людохавлию над полом.
– Объясняй теперь, – потребовал он. – Не то сама знаешь, чего с тобой сделаю. Почему зелье не подействовало, бесовская твоя морда?
Ведьма носом покрутила, на стоящую у двери Лаванду зыркнула:
– Видать, любит тебя жена, барон. А любовь творит чудеса, перед которыми магия бессильна.
– Вот, значит, как? – Барон встряхнул ее как следует, так что у ведьмы зубы клацнули. – Ну тогда свободна. Лети отсюда, да побыстрее. Еще раз тебя тут замечу – руки-ноги повыдергиваю и обратно другим концом вставлю!
Опять по стеночке, по стеночке Людохавлия двинулась к лестнице, а там уже и бегом из замка. В город вернувшись, вещички собрала и в другую страну на жительство переехала, от соблазна подальше.
А Синяя Борода повернулся к жене.
– Ну, давай теперь с тобой разбираться. Отвечай: заходила в комнату?!
– Никак нет, монсеньор, – Лаванда отвечала. – Можете сами убедиться, знаю, у вас свой метод есть.
Посмотрел барон наметанным глазом – и действительно, сигнальная нить в целостности, и личная печать не нарушена. Точно не побывала жена в тайнике, не врет.
Вдруг заметил барон, что рядом с его нитью – другие натянуты, дверь перекрывая незаметной глазу паутиной. И концы в одну сторону уходят. Никто бы теперь не сумел в комнату заповедную проникнуть, не оповестив о том умельца, что сигнализацию поставил.
– Что еще такое?!
– Это я ваш секрет охраняла, монсеньор, – потупилась Лаванда. – Сами знаете, людская натура до секретов жадная, кто-то мог бы и не сдержать любопытства.
– И не сдержал, – хмыкнул барон, покосившись на канделябр. – Как думаете, сударыня, что там?
Лаванда с готовностью ответила:
– У меня был вариант, что там семейная казна, но все деньги лежат в подвалах тринадцать, восемнадцать, двадцать семь и пятьдесят один. Я проверила приходно-расходные книги, может, есть расходы из неучтенного мной источника? Обнаружила, что управляющий нас обкрадывает, уволила его и теперь сама веду записи. Потом был вариант, что там… – Голос баронессы дрогнул, но она взяла себя в руки и продолжила: – …тела ваших прошлых жен. Однако на семейном кладбище могил должное количество, а из комнаты, простите… не пахнет.