Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна (чтение книг .txt, .fb2) 📗
Достала из кармана платья стеклянный пузырек, найденный на кухне и тщательно вымытый, зубами вытянула пробку… Только бы успеть, только бы успеть…
Шагов я не услышала. Запах и эмоциональный фон, выдающие присутствие хозяина, его не сопровождали по понятным причинам, подтверждая, что Марк столь настойчиво крутится возле меня весь день именно по просьбе и с одобрения Галена.
Галена я могла почувствовать, Марка нет. И прав старший, его я, в отличие от мужа, не знала и рисковать, пытаясь обвести вокруг пальца и бывшего наставника, не собиралась. Просто нужно было, чтобы он не путался под ногами.
— Добрый вечер, Женевьева, — голос Марка прозвучал по обыкновению невозмутимо, благодушно. — Не ожидал вас здесь встретить.
Да неужели?
Помедлив чуть, я подхватила фонарь, выпрямилась, обернулась к старшему.
— И как, люди действительно на это ведутся?
— Простите? — недоумение Марка казалось вполне искренним.
Сплошные иллюзии.
Ложь.
Красивая обертка фальши.
— Наверное, дело в страхе, который внушаете вы… или, скорее, ваша многовековая репутация… и в силе, которую вы, в отличие от большинства нелюдей, не скрываете. Вы давите, запугиваете, обольщаете, манипулируете, врете и еще раз врете и ничего-то вам за столь явную, я бы сказала, наглую демонстрацию собственного превосходства не бывает. Что до нас… Леди Идэна рассказывала, что давным-давно сирены были так могущественны, что могли своим пением приворожить любого, и мужчину, и женщину, и ребенка, и заставить его делать все, что пожелают, даже умереть… а ныне мы всего-навсего обычный вид нелюдей, то ли миф, то ли явь, опасающийся и голос лишний раз повысить.
А вот теперь Марк удивлен по-настоящему, без масок и театрального притворства. Меньше всего он ожидал пространных рассуждений о межвидовых различиях.
— Вы же знали, да?
— Не уверен, что правильно понимаю вас, Женевьева…
— Похищение Вивиан идеально совпало с первым визитом Дамиана, а отъезд Вэйдалла — со вторым, — я покрутила в руке флакончик, наблюдая, как грани стекла преломляют свет, как искрится содержимое. — Не пойму, они с Рейнхартом заодно или…
— Это тоже своего рода партия, — Марк наконец перестал изображать неведение, посмотрел на меня с жалостью, что так злила меня-сирену. — У Дамиана соглядатаи при Рейнхарте…
Исправно докладывающие хозяину о том, что происходит в империи и что там поделывает непутевый коллега по кругу.
— …поэтому ни само появление Дамиана здесь и сейчас, ни предложение его — не набор случайностей.
Какой сюрприз.
— И ваш старейший решил использовать меня, убитую горем влюбленную дурочку, которая в условиях резко изменившейся ситуации потеряет голову, ухватится за его предложение и помчится в Эллорану героически мстить великому и ужасному Рейнхарту, после чего бодрствующему моему супругу не останется ничего другого, кроме как немедленно последовать за мной и постараться довести дело до конца, благо что юная неопытная сирена не справится с целым собратом? — по тени в глазах Марка поняла — ход мыслей Дамиана не сильно отличался от Галена.
Аж обидно.
— Женевьева, любые ваши необдуманные поступки в нынешней ситуации вполне ожидаемы и объяснимы, и никто бы вас не осудил за…
И Гален чувствует и знает меня.
Марк нет.
— И тогда Гален сменил тактику и отправил вас присматривать за мной. Поди, и представление с демонстрацией полудохлого Лестера и вашим признанием лично им одобрено… ну, может, признание и нет, но демонстрация точно… и убийство бедолаги тоже… с какой бы радости вам добивать Лестера фактически в моем присутствии? Лежал он себе и лежал, никого не трогал, да и вряд ли уже когда-нибудь тронул бы… и тут вдруг вам потребовалось произвести на меня впечатление его смертью. Пес подери, нормальные мужики девушкам цветы дарят или там драгоценную безделушку какую, а не без пяти минут труп доводят до состоянии трупа стопроцентного, оживлению не подлежащего. Держите, — я небрежным жестом сунула флакон в руку старшего. — Можете передать Галену, что я не настолько безголовая дура, дабы вообразить, будто я способна противостоять Рейнхарту, тем более с неопробованным снотворным.
Марк посмотрел подозрительно на флакон и я, пользуясь заминкой, обошла старшего и направилась вдоль стены к заднему входу. На ходу сунула руку в карман, проверяя, на месте ли пузырек — кто этих собратьев знает?
На месте.
Только вот…
Дверь заднего входа пока закрыта, толстые каменные стены надежно глушили любые звуки изнутри, но всколыхнувшееся резко эхо чужой тревоги, безумного страха опоздать подсказало недвусмысленно, что вернуться в спальню и расположиться со всеми доступными удобствами я не успею. И я поставила фонарь на землю и достала пузырек.
Безвкусное какое-то это снотворное — ни кислинки, ни горечи, как часто бывало у обычных микстур, вообще ничего, словно я выпила простую воду. А вдруг это вода и есть? Что, если Дамиан соврал и в том, что касалось снотворного?
Массивная дверь распахнулась с оглушительным треском, Гален подлетел ко мне, схватил за плечи, притягивая к себе. Страх стал сильнее, громче, он рокотал грозовыми раскатами, отражался тусклым серебром в светлых, почти белых глазах. Никогда не видела, чтобы у Галена глаза белели… жутковато смотрится, особенно в сумерках… и лицо такое, будто он собственноручно убить меня готов… не, я точно знаю, что не сможет, даже если сильно захочет, но все равно… не по себе как-то.
— Ева, ты что наделала? — произнес Гален негромко, однако о-очень угрожающе.
А я не боюсь… нисколечко…
Из-за угла вышел Марк, приблизился к нам и продемонстрировал пустой на треть флакон.
— Ева!! — Гален встряхнул меня.
Пальцы мои сами собой разжались, и пузырек упал на землю рядом с фонарем. Марк мгновенно наклонился, подобрал. Вряд ли стоило что-то объяснять, Гален и без слов ощущал, как накатывающая сонливость притупляла мое восприятие, словно отключала эмоции одну за другой. Наверное, если бы муж меня не держал, я бы уже упала вслед за пузырьком.
— Надо же, действует… — удивилась я вяло.
Искаженное лицо Галена передо мной расплывалось, превращаясь в мутное пятно, страх затихал, уходил грозовым фронтом прочь от меня. Веки отяжелели, все норовили смежиться и сопротивляться совсем не хотелось. Нет сил… и желания… и вообще…
Странное состояние. Мысли плывут, и я вместе с ними. Покачиваюсь на мягких волнах, и меня уносит далеко-далеко…
— Скажи… Идэне… чтобы… позвала…
Возможно, Идэна и сама догадается.
Давным-давно сирены были так могущественны, что могли своим пением приворожить любого…
* * *
Похоже, крики, паника, суета и происшествия посреди ночи — или вечером — стали обычным делом в Гнезде.
Аише стоило немалых трудов сначала уложить дочь — ложиться спать прямо сейчас Айлина упрямо не желала, узнать, что опять приключилось, ей хотелось куда сильнее, — и уже затем выйти на разведку. Предварительно пришлось пообещать Айлине, что мама скоро вернется и обязательно расскажет о произошедшем.
Конечно, расскажет.
То, что уместно знать девочке восьми лет.
Впрочем, в свете последних событий Аиша и сама терялась в догадках, о чем можно рассказать дочери, а о чем все же следует пока промолчать. Нетрадиционное количество супругов Евы Айлину мало интересовало, зато известие о скором замужестве мамы — Арлес категорически отказался скрывать до поры до времени данный факт от Айлины, мол, девочка и так все узнает если не от посторонних напрямую, то подслушает точно, а значит, лучше поведать сразу и самим, — восприняла с восторгом больше, нежели ожидала Аиша. Почему-то ей казалось, что перспектива внезапно обзавестись отчимом дочь не обрадует, все-таки одно дело кукла и совсем другое — муж мамы, но не папа. Тем не менее, Айлина выглядела довольной по-настоящему, чего нельзя сказать о других, возрастом постарше и поосознаннее, когда новость дошла и до них.
