Ложь (СИ) - Филдс Вики (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
- Что ж, я собираюсь остаться здесь на некоторое время. Приготовь на ужин что-то обычное, без излишеств. Спасибо, – добавил он, и отключился. Он знал, что Рейчел взбесится за то, что он вновь поблагодарил ее за заботу, но парень не мог иначе. Она не обязана, напомнил он себе.
- Иэн, ты снова будешь здесь? – из ниоткуда возник мистер Бэрримор, когда парень вошел в больницу.
- Да, я пробуду здесь, до шести часов, как и вчера.
- Зайдешь перед уходом ко мне, сыграем в картишки, – сказал охранник, и скрылся в каморке, а парень вошел в лифт. Ему не понравилась перспектива оставаться здесь дольше необходимого, и то, что мистер Бэрримор будет ждать его – угнетало.
Комната Эшли была самой последней по коридору, так что пока Иэн достиг ее, успел снова настроиться на нужный тон, для разговора. Он был рад, что Скай сегодня не спросила о ней, потому что он не хотел говорить, что всю неделю, после нервного срыва, он здесь, рядом с ее кузиной, ровно до шести часов.
Почему он вдруг стал чувствовать за нее ответственность?
Он не обязан делать это – говорить с ней, пытаться вернуть ее к жизни, но что-то в этой девушке тревожит его, беспокоит душу, так что невыносимо просто сидеть дома, в своей комнате, и заниматься повседневными делами, зная, что она одна здесь, что она наедине со своими мыслями, наедине с собой.
Поэтому он снова здесь. Смотрит на ее безучастное тело, лежащее на постели, и думает: что привело ее к такому состоянию? То, что случилось в Париже, то, что сделал с ней мальчик по имени Том Гордон, или все вместе?
И еще, Иэн думал, как ему в одиночку изгнать всех демонов из ее сердца, как ему помочь ей.
Он сел рядом с ней, на ее постели.
Эшли не была буйной, но случались моменты, когда она не могла подпустить к себе никого мужского пола – ни врачей, ни санитаров, лишь Иэн мог приблизиться к ней. Она не воспринимает его как мужчину? Или, как говорит Рейчел, Эшли испытывает к нему нечто вроде привязанности?
- Как дела? – спросил он. Он ненавидел то, как вынужден говорить с ней. Эта девушка испортила ему немало часов жизни, и теперь он чувствует себя обязанным заботиться о ней. Разве это не ирония судьбы?
- Хорошо, – безвольно отозвалась она.
Между ее телом, и его оставалось несколько сантиметров, и Иэн заметил, как она поворачивается к нему спиной, одновременно отодвигаясь. Ему хотелось заставить ее вернуться назад, но он вместо этого сидел неподвижным – он решил не вставать, и не садиться на другую кровать. Нужно вновь воспитать в ней доверие к людям, кроме того, она не просила его уйти.
На самом деле, Иэн уже забыл, когда она говорила больше чем пять слов.
- Долго ты еще собираешься оставаться тут? – спросил парень. Он не хотел выводить ее из себя, но не мог иначе – она здесь, совершенно здоровая, но делает вид, что ей нужна помощь. Есть люди действительно больные. – Как долго ты будешь здесь, выдавать себя за жертву?
Она вздрогнула от его жестоких слов.
- Я привыкла, – тут же глухо отозвалась она. Иэн наклонился к ней, сделав вид, что не расслышал ее, чтобы она продолжала говорить.
«Скажи больше чем пять слов».
Скажи!
- Привыкла делать из себя жертву?
Она медленно повернулась, тем самым удивив парня, он выпрямился.
- Привыкла что ты говоришь жесткости.
Иэн почувствовал, что у него горит шея. Ее слова и задели, и разозлили его. Эшли сложила руки на животе, а парень продолжал сверлить ее взглядом:
- Как насчет тех жестокостей что ты привыкла говорить в своей повседневной жизни?
- Решил мне отомстить?
«Скажи больше чертовых пяти слов!».
- Нет, я просто хочу, чтобы ты вновь заговорила. Чтобы ты стала самой собой.
- Тогда ты снова возненавидишь меня?
У Иэна заболела голова. То, что происходило в этой комнате, он никогда никому не говорил – и тем более Рейчел. Но сейчас он подумал – возможно если он выговорится своей мачехе, как профессионалу, то перестанет чувствовать себя таким ни на что не годным слабаком.
- Я хочу, чтобы ты сказала больше пяти слов.
Эшли моргнула.
Наверное, лишь спустя целую минуту, когда они пялились друг друга, противостоя взглядами – один – настойчивый, другой – безнадежный, она с расстановкой произнесла:
- Когда ты уже перестанешь приходить ко мне, Иэн? Когда перестанешь напоминать, что кроме тебя никто не заботится обо мне? И даже ты приходишь, потому что чувствуешь, что виноват в том, что случилось со мной. – Эшли резко села, и Иэн отшатнулся, воззрившись на девушку широко открытыми глазами. – Но ты ни в чем не виноват. Ты не насиловал меня, Иэн. Ты не избивал меня, и точно не ты заставил меня думать о смерти. Хочешь, чтобы я сказала тебе больше пяти слов? Почему бы тебе не свалить из этой палаты, и не приходить сюда никогда? – злые слова, что произносила Эшли, ранили ее гораздо больше, чем парня, сидящего с изумлением на лице. Потому что он нужен был ей сейчас – его тихий голос, его теплый, уверенный взгляд. Но она не может заставлять его приходить к ней.
Девушка почувствовала, что злость отнимает ее силы. Она никогда не была плаксой, но этот год выдался сложным для нее. Сейчас она сдерживалась из последних сил, чтобы не зареветь, и снова не выставить себя на посмешище.
- Знаешь, почему я не хочу возвращаться домой? – продолжила она. - Потому что там, все будут смотреть на меня так же, как и ты смотришь на меня сейчас. Каждый день эти взгляды, полные жалости, и осторожности, направленные на меня, убивают!
- Эти люди любят тебя, – осадил девушку Иэн. То, что она заорала на него, и разозлило, и обрадовало одновременно. Но больше, обрадовало. – Они хотят, чтобы ты позволила им это. Я смотрю на тебя этим взглядом, потому что это то, что ты вызываешь во мне своим поведением.
- Что это значит? – она дышала очень шумно, и при каждом вздохе, ее грудь высоко вздымалась.
- Хочешь правду, Эшли? – Иэн почувствовал себя ужасно от того, что ему нравится сейчас мучить ее. За то, что она сделала с ним. Он тоже хочет причинить ей боль. И не только за себя, а за других людей, которых эта девица замучила. Он помнил, каким потерянным выглядел Том, когда Иэн подсаживался к нему, просто потому что думал, что никто не должен чувствовать себя разбитым после общения с этой девушкой. – Ты вызываешь во мне все эти чувства своим поведением. Я вхожу в твою комнату, и вижу, как ты смотришь в потолок своим безучастным взглядом, как ты мысленно жалеешь себя, и вместо того, чтобы схватить тебя за плечи, и встряхнуть, заставить тебя прийти в себя, я чувствую, что должен с нежностью обращаться с тобой, словно с какой-то фарфоровой куклой.
Лицо девушки вытянулось, и она неуверенно пробормотала:
- Ты… ты хочешь обидеть меня?
- Нет. Я хочу, чтобы ты вернулась к жизни, и вновь стала прежней Эшли. Дерзкой, независимой, строгой и предвзятой ко всем. Тогда я смог бы продолжить… мы сможем продолжить жить своими жизнями дальше. Как только ты придешь в себя, как только я увижу, что твой взгляд ожесточается, я пойму, что больше не нужно приходить к тебе, и оберегать тебя, потому что ты сможешь сделать это сама, потому что ты сильная.
Эшли громко всхлипнула. Иэн говорил это с присущей ему прямолинейностью, и жесткостью, и его слова причиняли ей боль, такую невыносимую, что она не смогла больше сдерживать слезы.
Иэн зажмурился, мысленно ругаясь, и притянул девушку к себе. Из ее груди вырвался вопль еще громче предыдущего, она схватила его за футболку, притягивая еще ближе к себе, а он стал гладить ее по длинным черным волосам, которые вдруг стали привлекательными на ощупь.
- А если… - пробормотала она охрипшим от слез голосом, - что, если, когда я выйду отсюда, ты перестанешь говорить со мной?
На секунду, рука Иэна замерла на волосах Эшли, а девушка затаила дыхание. Он отстранился от нее, и заглянул в опухшие глаза.
- Если ты хочешь, я могу и дальше приходить к тебе. Только скажи, Эшли.
- Ты серьезно? – пробормотала она. Ее губы снова задрожали. – Ты не шутишь?
