Лирелии - цветы заката (СИ) - Алешина Екатерина Евгеньевна (лучшие книги читать онлайн .TXT, .FB2) 📗
Я с непередаваемым наслаждением исследовал каждый сантиметр ее шелкового тела, словно открывая ее заново для себя, вспоминая, как же она великолепна, и в моей памяти наше короткое, но такое счастливое прошлое переплеталось с чувственным настоящим. Наши тела были так близки, как никогда раньше, между нами больше не осталось ни одежды, ни свободного пространства, ни даже воздуха. Ощутив ее нарастающее желание, его неугасимый жар, я понял, что настал тот сакральный для нас двоих момент. Герда, готовая меня принять, подалась бедрами ко мне, крепко обнимая ногами мой торс.
- Забери мою невинность, Эрик, - шепнула она, лукаво глядя мне прямо в глаза. – Давай убьем эти столетия между нами…
Пообещав ей быть острожным, я подарил ей короткий, но очень откровенный поцелуй, и неторопливо преодолевая сопротивление девственной плоти, проник в ее тело. От непередаваемых ощущений во мне словно вспыхнула сверхновая звезда, озарив своим светом самые далекие уголки Вселенной.
- Ай! – вскрикнула она, широко открыв удивленные глаза.
Ее пальцы вцепились в мои плечи.
- Вот и все, моя услада. Самое болезненное осталось позади, - постарался я ее успокоить, вновь осыпая поцелуями ее лицо, подсвеченное ярким румянцем, припухшие, влажные губы, нежную шейку и постепенно спускаясь к груди.
Стоило мне коснуться языком ее соска, как Герда судорожно вздохнула, кусая губы.
- Тебе это нравится, не так ли? – спросил я.
- Да, - ответила она, прерывисто дыша, и я возобновил ласки, одновременно начав плавно, не торопясь, двигаться в ней, позволяя ей привыкнуть к новым, не изведанным ранее, ощущениям.
Ее яркая реакция на мои действия разжигала мою похоть, и мне приходилось постоянно напоминать себе, что сейчас не лучший момент для того, чтобы забыться, поддавшись эмоциям бешеной силы, что грозили захлестнуть меня с головой. Не время терять контроль, это может причинить Герде лишний дискомфорт.
Моя осторожность и бережное отношение к невесте сыграли нам двоим на руку. Постепенно ее тело забыло о боли первого соития, Герда окончательно расслабилась, и теперь каждое мое движение вызывало в ней томление и сладострастный трепет. Время потеряло для нас значение, мы забыли обо всем, слившись воедино в древнем, как мир танце двух сплетенных тел. Темперамент девочки-зимы был жарким, как пламя огня. Она со стоном выгибалась мне навстречу, умоляя не останавливаться, кусала губы, тянулась ко мне за поцелуем, мечась в неистовом удовольствии, а ее руки хаотично бродили по моему телу, лаская обнаженную кожу.
Прошло немного времени, и тишину гостиной нарушил ее громкий, судорожный вздох, переходящий в стон. Ее ноги еще крепче обхватили меня, пока ее тело сотрясала мелкая дрожь экстаза. Ну что же… Этого я и добивался, сдерживая себя. Но теперь, можно было расслабиться, и спустя несколько сильных толчков, я присоединился к Герде, оказавшись вместе с ней на такой желанной вершине наслаждения. Мое тело окатило волной жара, затопив негой, за которой немедленно пришла разрядка. Сумасшедшая, всепоглощающая, невероятно сильная, до исступления и звездочек в глазах.
Все еще ощущая в теле отголоски нашей обоюдной страсти, я улегся рядом с Гердой. Она тут же прильнула ко мне, закинув на меня ногу. Ласково огладив ее бедро, я потянулся к ее лицу и убрал с влажного лба платиновую прядку.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался у нее.
- Словно парю в облаках. Мне так хорошо! – ответила она мурлыкающим голосом и тут же, слегка нахмурив брови, посмотрела на меня. – Эрик, только скажи честно, тебе понравилось со мной?
- Что за вопросы, Герда? – удивился я. - Если бы мне не понравилось, то не произошло бы того, что сейчас со мной было десять минут назад. Даже не думай ничего дурного! Я самый счастливый бессмертный в обоих мирах!
- Если честно, то я не специально, - призналась она.
- Что не специально?
- Ну… Когда целоваться к тебе потянулась, то я не предполагала, что поцелуй обернется такими страстными последствиями.
- Ах, вот оно что! – я рассмеялся. - Что тут сказать, это лучшая непредсказуемость в моей жизни за восемьсот лет, моя горячая девочка.
Ее обволакивающий, грудной смех присоединился к моему, после чего мы спешно засобирались на прогулку, иначе нам грозило попасть в сети новой непредсказуемости и остаться дома на весь день.
На подходе к Поцелуеву мосту я ощутил прилив небывалого волнения и эйфорию. Совсем недавно, всего лишь несколько месяцев назад я стоял на этом мосту во власти серой тоски и безбрежной скорби, в тайне ото всех теша себя мечтой, что когда-нибудь окажусь здесь вместе со своей возлюбленной, ради того самого поцелуя, за которым сюда приходят все влюбленные пары.
- Этот мост так назван, потому, что здесь целуются? – спросила у меня Герда.
- Не совсем. Его изначальная история с поцелуями не связана, - принялся я за рассказ. - Изначально никакого моста не было, а на его месте находилась самая обычная переправа через реку Мойку. Потом, в начале восемнадцатого века здесь появился подъемный деревянный мост, который называли Цветным, потому что его время от времени приходилось красить. И только с тысяча восемьсот шестнадцатого года здесь появился арочный однопролетный чугунный мост, к которому вскоре пристало название Поцелуев.
- А почему? – заинтересованно спросила Герда.
- А тут уже несколько версий, - ответил я. – Самая прозаичная гласит, что мост получил свое название по фамилии купца Никифора Поцелуева, державшего питейное заведение «Поцелуй» на углу Никольской улицы, по которой мы с тобой сейчас идем. Только теперь эта улица носит название Глинки, в честь русского композитора. Другая же версия предполагает, что раньше, когда граница города проходила в районе Мойки, на этом месте прощались с теми, кто покидал Санкт-Петербург. А еще этот мост ведет прямо к воротам Гвардейского Флотского экипажа, и некоторые считают, что Поцелуевым мост назвали потому, что здесь моряки целовали на прощание своих возлюбленных. Здесь же целовались с родными арестанты перед отправкой в тюрьму, которая располагалась у пересечения Крюкова канала и реки Мойки во-он там, - я показал ей рукой в сторону расположения бывшей тюрьмы. Потом появилось поверье, что если влюбленные поцелуются при переходе через этот мост, то никогда не расстанутся. И еще одна городская легенда утверждает, что Поцелуев мост издавна был местом встреч влюбленных, вынужденных скрывать свои чувства.
- И в какую из этих версий веришь ты? – поинтересовалась она.
- Во все, - ответил я, коротко хохотнув. – Как и в то, что поцеловав тебя на этом мосту, уже никогда не потеряю. Знаешь, что есть общего у смертных и бессмертных?
- Что же? – с любопытством спросила она, внимательно глядя на меня.
- Всем нам свойственно искать и находить чудо даже в простых обыденных вещах. Даже там, где его отродясь не было, мы если не найдем его, то сами придумаем и будем искренне верить.
Тепло улыбнувшись мне в ответ, она рассеянно огляделась вокруг, устремив свой взор на золотой купол Исаакиевского собора, и в ее глазах в этот миг пронеслась мимолетной тенью грусть, через пару секунд вновь уступив место блеску любопытства. Эта секундная перемена меня обеспокоила.
- Мне показалось, или ты загрустила о чем-то? – поинтересовался я у нее.
- Нет, ты что! – удивилась она. – Мне так хорошо и спокойно сейчас, что совсем не до грусти! Идем скорей! – и взяв меня под локоть, она ускорила шаг на пути к мосту.
Стоило нам одновременно ступить на Поцелуев мост, как меня обуяло чувство невероятного душевного трепета. На ходу я тронул руку Герды в перчатке, дабы снова убедиться, что это долгожданная, счастливая реальность, а не сон. Поймав мой взгляд, Герда одарила меня сияющей улыбкой. Пока мы не торопясь шли по мосту, в воздухе кружили невесомые снежинки, покорные воле неукротимого петербургского ветра. Шум транспорта смешался с людскими голосами, но в этот быстротечный миг мы словно позабыли о том мире, что окружал нас двоих, никого и ничего не слыша.
