Некроманты Поляриса. Дилогия (СИ) - Блинова Маргарита (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
Подобно морской звезде я безвольной тушкой возлежала на кровати – стратегически важной частью, то есть лицом, вниз. Была нага, аки прекрасная богиня, и уработана, как конь в сезон пахоты.
– Ничего не хочешь сказать в свое оправдание? – продолжал негодовать даркин, сверля мою поверженную усталостью тушку недобрым взглядом.
Нет, ну чего он докопался, как пьяный до радио «спой, да спой»? Неужели не понятно, что дама сердца не в кондиции, беседы вести не в состоянии и вообще подзадолбалась жить и здравствовать, поэтому призывать ее к ответственности в данный момент крайне сомнительная затея. Но Рез продолжал стоять у изголовья кровати и транслировать в пространство немой упрек.
Оптимизм предложил сбегать к памяти за адресочком семейного адвоката Хьюстонов. Пессимизм сказал, что не успеем. Здравый смысл предложил строить стратегию защиты уже сейчас, не откладывая это дело в долгий ящик. А опыт, сын ошибок трудных, так вообще воззвал к пофигизму.
Нет, ну правда, что я могла сказать в свое оправдание?
Поступила глупо, но меня предали?
Милый, это не я такая бяка, это стечение обстоятельств. Понимаешь, они так стеклись, что всем едва грозное и кровавое хана не пришло. А я что? Я ничего. Я милая и пушистая, вот.
Но мозг посчитал количество слов в предложении, сверился с гроссбухом, где стояла отметка «жесткий перерасход жизненных сил», и скорбно покачал головой.
Вместо этого пришлось сунуть тяжелую голову под подушку и уже оттуда простонать:
– Я в домике.
Рез пару секунд колебался, обдумывая аргумент, а потом шумно выдохнул. Матрас слегка прогнулся, принимая на себя тяжесть еще одного тела. Обжигающе горячая рука провела по моей голой спине, спустилась ниже и в качестве педагогической меры воздействия шлепнула по пятой точке.
Даже не вздрогнула.
– Ауч… – с большим запозданием отреагировала я, а Рез сгреб мое несопротивляющееся тело в объятья, сжал и уткнулся носом в мой висок.
И вот теперь мне наконец стало понятно, что за злостью кралось совершенно другое чувство – страх потери. Такой сильный, что у меня аж глаза защипало. А женская сущность в панике заметалась по тесному пространству души. Потому что впервые почувствовала, что это такое, когда тобой столь сильно дорожат.
– Отдыхай, – шепнул Рез, осторожно целуя, после чего укрыл простыней, дал вторую подушку, которую я, словно маленькая девочка медвежонка, тотчас прижала к груди, и ушел решать насущные проблемы.
Лишь бы никого там не прибил…
* * *
В реальность меня вернуло смачное чавканье.
Кто‑то жрал.
Тело, получившее сигнал от системы, обеспечивающей кодирование акустических стимулов (проще говоря, ушей), испугалось, что жрут его, и поскорее растормошило неадекватное сознание. То в свою очередь стонало, вяло отбрыкивалось и слезно просило ещё пять минуточек, но в конце концов сдалось и разлепило веки.
Реальность радовала пологом высокой палатки, в коих обычно селился кто‑то из офицерских шишек или обустраивался главный штаб. Ткань была плотной, но из‑за светлого оттенка пропускала больше света. Я лежала на чем‑то, отдаленно смахивающем разборную кровать с настоящим матрацем, одеяльцем и даже подушкой (шик по меркам походной жизни).
В центре палатки возвышался здоровенный столб, несущий на своих плечах вес всей конструкции и пару плечиков с черной военной формой.
– Ребрышки в медово‑горчичном соусе! – восторженно чавкал где‑то слева Спайк. – Ох ты ж, ещё и пирожки с вишней! Ладно, только один, последний и все. А тут что? Картошечка фри?! Упокойте, боги, мою силу воли…
Я с трудом перевернулась.
– Я ничего не ел! – тотчас всполошился драколич, изящным движением хвоста задвигая под стол миску с обглоданными костями. – Рад, что ты пришла в себя, Кейт. Как самочувствие? Лапы не ломит? Хвост не отваливается?
– Спасибо за беспокойство, чувствую себя ужасно.
– Вот и славненько! – возрадовался Спайк, вновь оборачиваясь к походному столику, приставленному к изголовью кровати. – Значит, тебе куриный бульон, а мне все остальное.
Я‑то спорить не стала, зато ввалившиеся в палатку якобы проверить больную Рычай и Эдвард с таким порядком дел не согласились.
– Кейт, ох и напугала же ты нас всех, – пробасил доракхай присаживаясь в ногах кровати.
– Особенно своего даркина, – подтвердил эльф, по‑хозяйски отодвигая прожорливого ящера подальше от стола, и загремел посудой.
– К слову, вы давно с ним знакомы? – зашел издалека Рычай. – Нет, ты не подумай, он милый…
– Такой крайне милый типаж с кусачими глазами, – подтвердил Эдвард.
– И энергетикой парня из слухов про маньяков, – проворчал драколич, ухитрившийся напоследок стащить со стола куриную ножку, которой теперь ковырялся в зубах.
Пока Эд взбивал мне подушку, помогал сесть повыше и стелил салфетку на коленях, его товарищ по раскопкам и глупым идеям пересказывал, чем дело все кончилось.
Явившись на зов отчаянно вопящей сигнализации и узрев меня в беспамятстве, плюс разоренную сокровищницу предка (Спайк отпирался и делал честную морду, но факт оставался фактом, кто‑то спер не только диадему, но и еще кучу хранившегося внутри барахла, включая доспехи покойного). Этого хватило, чтобы Рез окончательно и бесповоротно психанул и повязал абсолютно всех участников кражи со взломом кургана.
Я осторожно ела подсунутый эльфом наваристый бульон с пучками свежей зелени и темными островками сухариков, Эд стоял наготове с чистыми салфетками в одной руке и свежей булочкой в другой, а доракхай рассказывал.
– Мы‑то сразу поняли, что Влад притворяется, – продолжал рассказ Рычай. – Ну не мог он против своих пойти, не мог. Не тот у него склад характера, не тот. А еще он подсказку дал…
– Когда это? – нахмурилась я, перебирая немногочисленные фразы Влада, сказанные в кургане.
– Помнишь, он про постановку «Да здравствует король» заикнулся? – спросил орк и, дождавшись моего утвердительного кивка, широко улыбнулся. – Мы тогда всей группой шутили, что Влад словно рожден играть инфернальных негодяев и сомнительных личностей… И, Кейт, ты бы так не улыбалась, если бы слышала его злодейский хохот.
Видимо, это только в пространстве сновидений и глубоких обмороков есть функция автоматической трансляции, потому что в реальности Рез ни бельмеса не понимал на староградском.
Вот почему всем обнаруженным в кургане – плохим, хорошим и Спайку – пришлось около часа сидеть связанными, ожидая, пока к кургану подоспеет подмога с переводчиком во главе колонны. Лича даркин хотел прибить сразу, но тот назвался верным другом и сотоварищем.
На минуточку, моим верным другом и сотоварищем!
Как говорят в народе – «наглость не порок, наглость – это второе счастье». А у некоторых дохлых ящеров, судя по всему, ещё и первое.
– Игорю набили лицо за попытку побега и сослали в тюрьму, где и будут повторно судить, – старательно докладывал орк. – Решка и Морти сидят под стражей и ждут переговорщиков с нашей стороны, чтобы под зад коленом выпихнуть их со своих территорий.
– А с Владом‑то что? – всерьез обеспокоилась я дальнейшей судьбинушкой некроманта.
Просто памятуя, как жестоко Рез поступил с невинным плакатиком блондина, впору доставать одежу для похорон и накидывать черновик эпитафии.
– Влад отделался легким испугом…
– Это мы провели воспитательную беседу, – вклинился Эдвард.
– …и обзавелся фингалом под глазом, – закончил доракхай и сочувственно похлопал меня по коленке. – Ох, и нервный тебе даркин попался.
Под категоричную эльфийскую причиталочку «ложечку за богов войны… ложечку за даркина… ложечку за «и жили они долго и счастливо»… ложечку за веселое посмертие…» в меня влили остатки супчика, попутно скормив подозрительного вида настойку, но я была так слаба, что с превеликим удовольствием глотнула бы и цианистого калия, лишь бы прием посетителей на сегодня закончился.
