Проклятье Ифленской звезды (СИ) - Караванова Наталья Михайловна (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Не успела Темершана покинуть карету, как навстречу выбежал полненький немолодой ливрейный слуга.
Он безупречно поклонился, ожидая, когда гостью представят и объяснят цель визита.
— Рэта Темершана Итвена, чеора та Гулле, — быстро и чётко представила её Дорри, скосив лукавый глаз на хозяйку — одобрит ли.
Темери кивнула, подтверждая, и чтобы не было вопросов, протянула лакею письмо.
— Пресветлая просила меня быть по этому адресу.
Лакей с достоинством поклонился:
— Следуйте за мной! А вы, чеоры, — обратился он к гвардейам, — можете обождать в нижней гостиной. Туда подадут морс и печенье. Я позову слугу, он покажет, куда поставить лошадей.
Потом он сделал едва заметный знак кучеру. Тот, или уже бывал здесь, или повидал много подобных усадеб. Кивнул, и лошадки тут же стронули карету.
Несколько потемневших от влаги ступеней, высокая тяжёлая дверь аркой, украшенная сверху цветными стёклами.
Темери раньше тоже видела немало похожих домов, построенных лет тридцать, а то и сорок назад, в равнинном стиле, с изломанной разноуровневой крышей, пристройками и башенками; дом сам по себе казался замком в миниатюре. Но у замков не бывает таких больших окон: замки, напротив, во все времена строители лишними отверстиями старались не дырявить — чтобы было проще защищать.
Просторная нижняя гостиная с неизменным камином пустовала и вообще выглядела необжитой. Правда, невозмутимый слуга раскладывал на столе салфетки. Лакей повёл девушек по парадной лестнице на второй этаж и оставил ждать в небольшом, со вкусом обставленном зале.
— Извольте побыть здесь, я доложу о вас, — сказал он с неподражаемо-домашней интонацией, как будто не информировал, а попросил о маленьком одолжении.
Темери едва сдерживала любопытство, изучая дом изнутри.
Мебель, безусловно, была ифленская. В Танеррете её детства таких лёгких, грациозных линий у шкафа или комода быть просто не могло. Всё было куда монументальней.
Дом недавно ремонтировали, но кое-где остались недоделки. Вот и в этом зале на потолке виднелся свежий рыжий потёк: не выдержала крыша. Ещё бы — эта зима оказалась самой снежной и холодной за последние десять лет, а то и больше.
Комод в каждом доме очень быстро становится обиталищем милых безделушек, но здесь под подсвечником не было даже вышитой салфетки. Тоже пусть не явный, но знак того, что дом долго пустовал, и хозяев обрел совсем недавно: свечку или только сменили, или ещё ни разу не зажигали.
— Ух ты… — зачарованно прошептала Дорри и подошла к дальней, утопающей в тени стене. Темери пригляделась и поняла, что хочет повторить восклицание за служанкой — на стене висела картина, пейзаж. Море, скалы, ветер — а в дальнем далеке, под болезненно жёлтым рассеянным лучом, — город, росчерки белых стен и красных крыш. Художнику как-то удалось добиться ощущения, что прямо от холста в лицо зрителю дует яростный солёный ветер, пропитанный брызгами ледяной воды. Движение воды, пойманное точно и угрожающе узнаваемо, ощущение беды и грозового, буйного веселья…
Картина была не так и велика, но казалось, занимает всю стену, а то и отхватывает часть пространства у соседних комнат…
Слуга прокашлялся за спиной, привлекая к себе внимание.
— Что это? — с улыбкой спросила Темери. — Чудесная картина.
— Автор этого шедевра, к сожалению, не так давно умер. Но мне довелось лично служить мастеру та Росвену. Это одна из поздних его картин, и он не считал её шедевром…
— Очень красиво, — искренне похвалила Дорри. — Просто дух захватывает! Простите, рэта…
Лакей степенно поклонился.
— Хозяйка примет вас в голубом зале. Это близко.
Это действительно было рядом — оказалось, достаточно просто пересечь коридор. Двери распахнулись, и лакей торжественно повторил имя Темершаны для ожидающей хозяйки. Темери грызло любопытство — кто она? И где пресветлая? И зачем вообще эта встреча?
Хозяйка оказалась красивой молодой ифленкой, которая, едва услышав имя гостьи, тут же поднялась навстречу. На её лице была вежливая, но слегка удивленная улыбка, а в глазах, если Темери только не отказало зрение, таилась нешуточная тревога. А ещё она ждала ребёнка — одежда не скрывала небольшой, но уже заметный живот.
— Простите моё любопытство, рэта Итвена, мы не ждали гостей и я… никак не могла подумать, что вы почтите меня визитом…
Темери, чувствуя себя немного глупо, протянула ей письмо и пояснила:
— Преслветлая Ориана написала мне и попросила о встрече. Я надеялась её застать, но, как вижу, она уже отбыла?
Девушка чуть склонила набок хорошенькую кудрявую голову.
— Да, действительно одна из сестёр Золотой Ленны побывала у нас недавно, но не собиралась задерживаться. У неё просто поломалась карета. Ремонт занял несколько часов, но она не говорила, что кого-то ждёт, и отбыла сразу, как наш мастер всё починил… хотя, мы, конечно, не были бы против, да, Фадде?
— Конечно, хозяйка, — всё с той же мягкой домашней интонацией откликнулся от двери лакей.
— Что же, — растерялась Темери. — Выходит, я зря спешила. И зря вас побеспокоила, чеора…
— Энайтери та Росвен, — поспешно представилась она. — Простите мою невежливость, но мне и в голову не пришло, что вы не знали, кто здесь живет. Послушайте, вы столько времени потратили. Останьтесь ещё ненадолго, поужинаем вместе. Здесь довольно скучно, но я пока не могу вернуться в Тоненг.
— А давно вы оттуда уехали?
— Второй день. Представляете, только закончила раскладывать вещи, и тут вдруг — Фадде сообщает, что пресветлая сестра просит содействия и помощи…
— Да уж… — растерялась Темери, — выходит, я отвлекаю вас ещё и от переезда.
— Нет, что вы! — оживилась Энайтери. — Терпеть не могу прибираться и с радостью отвлекусь на разговор. Ведь вы же и есть — та самая мальканская невеста, верней, уже жена нашего наместника? Так удивительно видеть вас здесь без свиты, прислуги и всяких там подруг-компаньонок…
— Я ехала на встречу с пресветлой, — напомнила Темери, — судя по письму, дело у неё ко мне было срочное. Может быть, вы не знаете, но долгое время монастырь Золотой Матери был для меня единственным домом. Я не могла не отозваться. К тому же со мной эскорт и служанка.
Темери почему-то сразу понравилась и эта юная красавица, и этот лакей, который, наверное, служит её семье уже много-много лет. И этот большой пустой дом.
Почему-то появилось ощущение давнего хорошего знакомства. А ведь она ифленка. Тоже ифленка, как Шеддерик и Кинрик…
Именно потому Темери и говорила с ней искренне и словно не задумываясь. Упорно хотелось прогнать тревогу из больших светлых глаз собеседницы. И, кажется, потихоньку это удавалось.
— Что же мужа с собой не взяли, — осторожно спросила хозяйка. — Хотя, тогда Фадде, наверное, упал бы в обморок от чувства ответственности. У нас нет подходящего случаю угощения…
— О, светлейший наместник отговорился важными государственными делами. К тому же, как я уже сказала, это дело монастыря и, судя по письму, деликатное дело. А выезд наместника с супругой — это уже не частный визит. Он неминуемо привёл бы к выезду половины двора.
Энайтери Росвен ощутимо вздрогнула. Пожалуй, такая вероятность раньше ей в голову не приходила.
— Я очень давно не была в Цитадели… — печально призналась она. — Расскажите, как там всё? Чеора та Роа по-прежнему устраивает мелкие пакости? Что поделывает его невозмутимость ужасный Гун-хе?
И Темери вдруг поняла, что ей действительно есть что рассказать. Да начать хотя бы с драки двух юных чеор в день её приезда в замок. И про дары, которыми наместник озаботился лишь за ночь до того, как их нужно подарить… и про восстание, которое они с Кинриком смогли подавить собственной свадьбой. Да, если подумать, за это время произошло столько всего, и хорошего и грустного, что рассказов хватит на несколько вечеров!
Дорри Темери отпустила: зачем заставлять девушку смотреть, как хозяйка пьёт ягодный взвар с печеньем, и глотать слюнки, когда та спокойно может пойти в комнату для прислуги и в более привычной компании попить того же взвара с тем же печеньем?
