На Грани. Книга 2 (СИ) - Лински Литта (книги хорошего качества TXT) 📗
— Кого же? Ольвэ или Крэйна?
— Дэймора…
Глава 11
— Как — Дэймора?! — пробормотала Тэсс, не в силах поверить в услышанное.
— А вот так, — мрачновато усмехнулась в ответ Маритэ. — Тебе ли меня не понять. Ты ведь полюбила того, кого долго считала врагом. А Дэймор… Он же не сразу стал тем, кого вы зовете Изгоем, — впервые богиня произнесла это слово. — Теперь ты понимаешь, каково мне? Я не только отказалась от любви, но и вынуждена была сражаться с любимым, а затем подвергнуть его мучению худшему, чем смерть.
— И это все ради людей? — у Лотэссы в голове не укладывалось услышанное.
— Ради Анборейи. Люди являются лишь частью мира, хотя самой значимой и ценной. Но что толку в моей жертве, если в итоге я и любовь предала, и мир не сумела спасти?
В данном случае Тэсс мысленно согласилась с корящей себя богиней.
— А Дэймор знал, что любим?
— Конечно, нет! — почти с возмущением воскликнула Маритэ.
— Но я не понимаю, почему? Ведь ты же могла выбрать Дэймора, быть счастлива с ним. И Анборейя не подверглась бы опасности, ведь Дэймор и тогда, и теперь старался уничтожить твой мир из мести. Выбери ты его, ему не за что было бы мстить.
— Ты забываешь об Ольвэ с Крэйном, — возразила Странница.
— При чем тут они? — Тэсс опять потеряла нить рассуждений Маритэ. — Они же все время были на твоей стороне.
— Да, но только потому, что я так никого и не выбрала. Их устраивал мой отказ делать выбор между ними. Но выбери я Дэймора, и Анборейе угрожали бы уже Ольвэ с Крэйном, причем, скорее всего, объединившись.
— Но ведь они хорошие, — не совсем уверенно возразила девушка.
— Много ты знаешь о Странниках, — иронично заметила Маритэ. — Они были хорошими, пока мы, все шестеро, жили в дружбе и согласии, выполняя обязанности Хранителей Анборейи. Но это длилось лишь до тех пор, пока их общая любовь ко мне не стала поводом для вражды. Думаю, ты слишком молода и слишком веришь в добро, чтобы знать, что самые страшные враги выходят из вчерашних друзей. Ольвэ с Крэйном ни за что не смирились бы, выбери я Дэймора. Это в людской памяти они остались как паладины Света, боровшиеся с Тьмой, которую воплощал Дэймор. Если бы только люди знали, что Крэйн заимствовал магию из людской злобы, а Ольвэ — из зависти и ревности. Впрочем, людям не стоит этого знать, пусть и дальше почитают пятерых Хранителей, объединивших свои силы, чтобы спасти Анборейю. Хотя что я говорю? Ни их, ни меня никто уже не почитает, кроме горстки жриц в горах. Так что спутники Дэймора вовсе не столь бескорыстны и благородны, как гласит легенда, которую я сама всячески поддерживала. Звездные путники имеют право выбирать любые человеческие страсти для заимствования. Но негласно считается, что все-таки выбор чувств, питающих магию, делается по некоему сродству с душевным складом Странника. С другой стороны темные страсти часто выбирают лишь за то, что люди чаще и охотнее их испытывают, чем светлые. В любом случае, я не верю в то, что отвергнутые Ольвэ с Крэйном воздержались бы от мести. И не сложно догадаться, что выбрали бы они тот же способ, что и Дэймор — по мере сил вредить Анборейе. А сил у них двоих хватило бы на многое. Даже если бы я противостояла им вместе с Дэймором.
— Сестры помогли бы тебе.
— Думаю, ты права. Астель с Нидеей выбрали бы мою сторону. Но мы впятером едва спасли мир от одного Дэймора, а тут расклад был бы — четверо против двоих. Но зная, как все сложилось в итоге, все равно стоило поступить согласно совести и велению сердца. Не могу себя простить! Ни за Анборейю, ни за… Дэймора, — в глазах Маритэ блеснули хрустальные капельки слез.
Тэссе было сложно понять, как можно так убиваться из-за Изгоя, особенно зная, что он вытворял сейчас. С другой стороны, чем она сама лучше? Влюбилась в человека, захватившего ее страну, по вине которого погибли самые дорогие ей люди. Нет уж, кто угодно вправе осуждать богиню, сделавшую столь странный выбор, но только не она — Лотэсса Линсар. В любом случае, девушка сочла за лучшее переменить тему.
— Но как я смогу остановить войну? — спросила она, рассчитывая отвлечь Маритэ от печальных воспоминаний, а заодно понять, чего от нее ждут.
— Это тебе придется понять самой. Ты хорошо знаешь короля Йеланда, и он прислушивается к твоему мнению, — Маритэ лукаво улыбнулась каким-то своим мыслям.
— Но ведь от короля Йеланда ничего не зависит! — возмутилась Тэсса. — Войну развязал Дайриец… Валтор.
— Выходит, придется тебе влиять на Дайрийца.
— Но ведь ты сама сказала, что он меня даже не знает!
— Значит, тебе предстоит вновь представиться ему. В любом случае начать тебе стоит с Дайрии. Если Его Величество Валтор Дайрийский однажды попал под обаяние твоих чар, возможно, тебе удастся снова заставить его считаться с тобой. По крайней мере, тебе будет просто добиться аудиенции у короля, ты ведь почти принцесса крови.
— Да-да, ты уже сказала, что выбрала меня за красоту и знатность, но мне хотелось бы знать… — Тэсса заметила, что Странница больше не слушает ее, погруженная в какие-то свои мысли.
— Маритэ? — негромко окликнула ее девушка.
Богиня молчала, и Тэсс отчего-то стало страшно.
— Маритэ! — вновь позвала она, на этот раз громче и требовательнее.
— Лотэсса, — богиня наконец обернулась, но ее решительный и сосредоточенный вид отнюдь не успокоил девушку. — Тебе придется какое-то время побыть одной.
— Почему? — тревога Тэсс с каждой секундой разрасталась.
— Заклинание, — коротко ответила Маритэ. — Время настало.
— Прямо сейчас? — она подивилась тому, как жалобно и растерянно звучит собственный голос.
— К чему дальше тянуть? Каждую секунду люди Анборейи убивают или гибнут. Чем быстрее я покончу с этим, тем лучше. Я ждала лишь тебя, чтобы совершить задуманное.
— Но я…
— После, Лотэсса, — оборвала ее богиня. — У нас будет еще время поговорить.
— Куда ты идешь? — обреченно поинтересовалась Тэсс, осознавшая, что ей не удержать Странницу.
— На вершину башни, — Маритэ, снизошла до ответа, но было видно, что она жаждет поскорее избавиться от собеседницы. — Звездный свет дает мне силы, как и любому Страннику. Дождись меня, Лотэсса. Не бойся, — богиня наконец соизволила заметить, что девушке страшно. — С тобой ничего не случится. Сейчас ты находишься вне Анборейи, а значит, не исчезнешь, когда я поверну мир назад. Просто дождись меня здесь.
— Как долго мне ждать?
— Пока я не вернусь, — этими словами Странница решительно закончила разговор и поспешила покинуть комнату через узенькую, почти незаметную дверцу, не дожидаясь, пока Тэсса задаст новый вопрос или еще как-нибудь попытается остановить ее.
Оставшись одна, Лотэсса решила, что звездный свет и ей не помешает. Она толкнула дверь, через которую проникла в комнату, и оказалась на площадке серебряной лестницы. Тэсса опустилась на ступеньку, надеясь, что небывалая красота окружающего пейзажа настроит ее на созерцательный лад и поможет унять волнение, привести в порядок мысли и чувства. Звезды — огромные, прекрасные и далекие — равнодушно взирали на девушку, искавшую у них утешения. Тэсс прислонилась спиной к темным камням, отчего-то казавшимся теплыми, и сцепила руки на коленях, вглядываясь в бесконечную темноту, в которой море сливалось с небом.
Где-то там, она даже не знала, в какой стороне, остался Валтор. Должно быть, он сейчас сидит на песке и так же всматривается в темную даль, думая о ней. Как долго ему осталось? Сколько времени пройдет, прежде чем этот человек, которого она ненавидела и любила, перестанет существовать? Просто исчезнет… При этой мысли Тэсса почувствовала, что задыхается. Она не кашляла, как обычно, но ощутила, что ей не хватает воздуха, а сердце напомнило о себе резкой болью. В этот миг девушка отчетливо осознала, что не может позволить Валтору просто так исчезнуть. Пусть богиня сжалится и подарит им хотя бы час вместе. Да, она обещала, что Валтор будет жить, но ведь речь шла не о том человеке, из-за которого сейчас болело ее сердце. Тэсса даже не представляла, что именно собирается сказать королю, но решила во что бы то ни стало уговорить Маритэ позволить ей хотя бы просто увидеть его. Она резко поднялась, полная решимости, и направилась обратно в комнату. Там она не без труда отыскала дверцу, через которую вышла Маритэ. За дверью начиналась еще одна лестница, на этот раз узкая и прямая.
