Цена предательства (СИ) - Пафут Наталья (книги бесплатно .TXT) 📗
Еще один мужчина разорвал мою тунику. Он больно стиснул мне грудь и дернул за сосок. Я укусила бородатого за щеку, его кровь потекла мне в рот, я сжала зубы и держала изо всех сил и сразу получила удар в лицо. В глазах потемнело от боли, появился привкус крови во рту. Еще удар по скуле. Все перед моими глазами поплыло, я обмякла.
Разбойники так увлеклись моей персоной, что не заметили, как Рем пошевелился, выдернутый из забытья моей болью. Удар дубиной был такой силы, что они были абсолютно уверены, что проломили череп моему спутнику.
С диким ревом Рем оторвал бородатого от моего тела и отшвырнул его в сторону, тот ударился об ствол дерева и остался лежать с вывернутой в неестественном положении шеей. Разбойники бросили меня, все четверо встали напротив Рема. Один схватил нож, другой спешно заряжал арбалет.
Рем поднял голову; с раны на голове обильно текла кровь, пропитавшая его волосы и рубашку, лицо было мертвенно-бледное, губы приподнялись в рычании, клыки оскалены. Темно-красные глаза горят от бешенства, щеки запали, от виска к скулам лицо разукрашено черными росписями молний. В руке он держал дубину. Разбойники не решались нападать на худющего, ослабленного, шатающегося, но все еще чрезвычайно грозного ардорца.
Белобрысый наконец зарядил арбалет, выстрелил, со свистом короткая, толстая стрела пролетела мимо Рема, оцарапав его руку. Они напали одновременно. Его как будто окружила свора собак, которые сначала бросались, а затем отскакивали, в зависимости от того, в какую сторону Рем поворачивался. Его дубинка мелькала с бешеной скоростью.
Мне на самом деле казалось, что он не сможет удержать всех четверых, один из них взял камень размером с кулак и бросил его Рему в голову. Он увернулся, но камень задел его и краем оцарапал висок. Рем застыл лишь на мгновение, и этого было более чем достаточно. Они столпились вокруг него, вырвали из рук дубинку и в этот момент началось настоящее избиение. Это конец.
Я знаю, что нет времени, но я нацепила брюки, чуть ли не на четвереньках я добралась до ножа, позабытого одним из разбойников. Встала, споткнулась, упала, ушибла голову и расцарапала колени. Сердце билось молотом; я должна помочь Рему, приготовила нож по неловкости едва не ткнула им в себя…
Еще один разбойник осел на землю. Удар снизу в челюсть был таким мощным, что едва не сбил Рема с ног. Я видела, что некоторое время ардорец попытался вернуть себе равновесие. И как только его перестало шатать, он услышал тонкий свист рассекаемого воздуха, с другой стороны ему врезали еще раз, очередной удар пришелся под подбородок, запрокидывая его голову назад. Еще замах, Рем всем телом кинулся на разбойника и голыми руками свернул ему шею. Последний, оставшийся в живых, тяжело дыша, панически огляделся, Рем тяжело наклонился и подхватил с земли дубинку. Тут, длинным прыжком мужчина метнулся в мою сторону и схватил меня за шею, загородившись моим телом как щитом.
Рем замер; он дышал со всхлипами и все еще сжимал в руке дубину, крепко притиснув локти к бокам. Кровь заливала его лицо. Он опустил глаза, измеряя расстояние.
— Не делай этого, — голос разбойника сделался вкрадчивым. — Она будет мертва, прежде чем ты сделаешь второй шаг. Отбрось дубину в сторону. Отпустите меня и я не трону ее. Ляг на землю лицом вниз, и я уеду.
Тонкое, холодное лезвие скользнуло у меня за ухом, и острый кончик уперся в шею под нижней челюстью.
Внезапным рывком, преодолевая боль, Рем выпрямился во весь рост, слегка пошатываясь, он отступил на шаг. Дубина с глухим стуком упала на землю. Я хотела крикнуть, протестовать, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука.
— На колени, лицом на землю, — раздался голос сзади меня…
Рем, не отрывая карсных глаз от меня, медленно опустился на одно колено, потом на другое.
— Молодец, на землю, ложись… — Я знала, что живьем он нас не оставит, прирежет сначала Рема, потом меня. Я вдруг вспомнила, что все еще держу нож в руке, незамеченный разбойником. Я со стоном, изо всех сил всадила нож по рукоятку сзади во что-то мягкое и дернула его вниз. Лезвие у моей шеи дернулось и, оставив глубокий порез, разбойник с воем упал на землю, держась за глубокую рану на животе. Я не успела моргнуть, как была отброшена в сторону промелькнувшим ардорцем. Через секунду на поляне живыми остались только мы с Ремом.
На меня налетел ураган. Рем схватил меня в охапку, перенес на одеяло, уложил, стал крутить с бока на бок, его нежные пальцы пробежали по моему лицу, заплывающему глазу, разбитой губе, ощупали ребра, руки, ноги…:
— Мира, где, где болит? — В его голосе нарастала паника, — Где ты ранена?
Закинул мою голову, осмотрел порез на шее…
— Они тебя… — его голос сорвался. Я видела, еще чуть-чуть и он начнет волосы на своей голове драть. Паника плескалась у него в темно-красных глазах, губы тряслись. Я еще никогда не видела Рема в таком уничтоженном состоянии, даже на пыточном столе. Никогда еще он не терял самообладания.
— Рем все хорошо, я в порядке, со мной ничего не успели сделать, ты меня спас, успокойся.
Он выглядел абсолютно дико, со всклоченными красными волосами, стоящими дыбом, казалось, на всю их длину. С выпученными, дико вращающимися глазами. Он крепко сжал меня, стиснув в объятьях.
— Я чуть тебя не потерял, я виноват, я так виноват… — Так, мой защитник в глубоком шоке, надо выводить его из этого состояния:
— Рем, со мной все просто отлично, просто переволновалась. Все нормально, а вот ты ранен, надо тебя перевязать, ну вот и ноги наверное поранил, босиком бегал…
Он меня не слышал.
— Нам надо уехать отсюда, здесь везде мертвые тела.
Рем кивнул. Схватил меня в охапку, бережно положил в повозку, укрыл всеми одеялами, влил в меня целый стакан крепленого вина, хлестнул Мию.
Я не могла заснуть из-за подскакивавшей на колдобинах и корнях деревьев повозки. Мне было страшно закрыть глаза, я боялась опять оказаться там, с пятью здоровыми мужиками между моих ног… Я вся окаменела, боясь пошевелиться. Я таращила глаза и изо всех сил смотрела на темный силует Рема, управляющего Мией. Становилось темно, гнать лошадей в такой темноте опасно. Нам надо остановиться и отдохнуть. Повозка замерла, я услышала шорох, Рем спрыгнул, расседлал лошадей, привязал их к дереву. Повозка качнулась — залез. Движение — лезет ко мне. У меня от ужаса ускорилось сердце — они лезут ко мне, сюда, меня кто-то тронул за ногу — это они, вернулись, держат. Умом я понимала, что это Рем, но я не могла остановиться, я погружалась в вязкую черноту кошмара. Меня кто-то сжал — они. Меня стало трясти. Сначала в руках и ногах, затем перешло к груди. От не контролируемой дрожи мои зубы стучали, мозг и зрение затуманились.
— Тише, тшш, не бойся, это всего-лищь я, ты со мной…
Мои зубы выбивают чечетку — Рем, они здесь, меня держут, в ногах, я чувствую, — Рем, помоги..!
Он обнял меня сильнее, прижимая мое деревянное тело плотнее к своему, желая передать мне свое тепло. Это не сработало.
— Они здесь! Меня кто-то держит! — Я кричала, отбиваясь.
Рем
Мира застряла в своем кошмаре. Это вернулось ко мне опять, мой сон, который я видел раньше каждой ночью — насилие над женщиной — этот кошмар преследовал меня — расплывчатый, навязчивый, темный, липкий, как смола, и нескончаемый…Только сейчас он опять был наяву, с моей женщиной, как я мог допустить это! Мне хотелось выть… Мира, растерянная и бледная, беззвучно взывала о помощи, по я не мог ей помочь. И она медленно погружалась в вязкую трясину, в кашу из дегтя, грязи и запекшейся крови, погружалась, обратив ко мне окаменевшее лицо. Она снова и снова переживала одно из тех коротких мгновений, когда мужчина и женщина сталкиваются лицом к лицу в своего рода ожесточенной и непримиримой ненависти, мне надо было вернуть ее себе, она проваливалась глубже и глубже. Я просто был одержим желанием уничтожить эти твари снова. Когда искореняют зло, не нужны никакие приговоры. Уничтожить их — значит, не только совершить акт возмездия, но и спасти десятки неведомых жертв в будущем. Как жаль, что я уже убил их. Я прижался губами к ее шее, скользнув вдоль хрупкого плеча, сгреб спутанное облако волос, пытаясь разглядеть ее лицо.
