Третий шеар Итериана (СИ) - Шевченко Ирина (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Есть, — решился спустя почти минуту молчания Фер. — Я встречался с Верденом, чтобы рассказать о тебе. Но к Аллей ходил не он.
Тьен задумчиво кивнул:
— И это я знаю.
Флейм не сразу сумел погасить новую вспышку удивления.
— Я со всем разберусь, — то ли ему, то ли самому себе пообещал шеар. — Уже скоро. А тебя хочу попросить кое о чем. Присмотри за Софи в мое отсутствие. Я не думаю, что ей что-то угрожает, но мне будет спокойнее, если ты останешься с нею.
— Доверяешь ее мне? — с сомнением уточнил Фер.
— Я вообще тебе доверяю, — ответил Тьен.
Но о том, что Софи охраняет еще и клятва Йонелы, говорить не стал.
За десертом дядюшка уже не был так весел и разговорчив. Расковырял желе, надгрыз пирожное и засобирался в гостиницу, сославшись на усталость.
— Вы поссорились? — обеспокоенно спросила после его ухода Софи.
— Нет, — уверил ее Тьен. — Но Фер сам с собою в ссоре, а это еще хуже.
Если… Нет — когда он найдет убийцу матери и узнает, что же на самом деле случилось в тот день, возможно, и Фернан примирится с собой наконец.
Иногда Софи задумывалась, почему все это произошло именно с ней.
Похожие мысли посещали ее и раньше, но по другим поводам. Почему мама умерла? Почему отец их бросил? Люк заболел? За что им столько несчастий?
Теперь же, оглядываясь назад, она пыталась понять, чем заслужила пришедшее в ее жизнь счастье. И пусть счастье это горчило на вкус и заставляло тревожно сжиматься сердце, но тем более ценным и настоящим оно было.
Дни проходили в приятных хлопотах, задушевных беседах, играх с детьми, прогулках и семейных обедах. Простая жизнь, кому-то показавшаяся бы скучной, а для нее расцвеченная сотней маленьких чудес, будь то поцелуй поутру, распустившийся под окном цветок или птичья стая в небе, в полете на миг выстраивавшаяся в буквы ее имени… Хоть кто-то и говорил, что неразумно расходовать силу на ерунду.
И никаких больше сомнений. Никаких тайн, стоящих между ними стеной…
Впрочем, маленький секрет Софи себе завела.
Ночью, когда ее шеар засыпал крепким, вполне себе человеческим сном, девушка шла на кухню и ставила на плиту чайник. Через некоторое время открывалась негромко одна из дверей в глубине дома, и слышались в коридоре неспешные шаги…
Впервые они столкнулись с Генрихом случайно. Софи, привыкшая к ежедневной работе и усталости, помогавшей ей уснуть, едва голова касалась подушки, теперь вдоволь отсыпалась по утрам, а ночью подолгу не могла сомкнуть глаз. Думала. Иногда читала в гостиной или на кухне, чтобы не мешать Тьену. А Генрих сказал, что бессонница у него — это старческое.
Они разговорились. Так, о пустяках. Ни один не считал узы недавно завязавшегося родства достаточной причиной для откровений. Присматривались друг к другу, оценивали…
Следующей ночью встретились снова. Снова случайно.
Отчим жениха — назвать Генриха отцом Тьена она почему-то не могла даже мысленно — Софи понравился. Умный, спокойный. О чем бы ни рассказывал, слушать его было интересно, а иногда и познавательно. Генрих долгое время жил в Итериане и многое мог поведать о тамошних нравах и обычаях. О нашествии пустоты… Но об этих ужасах он говорил с неохотой, а Софи после хранилища памяти не так уж желала подробностей. Улучила момент, чтобы расспросить археолога о семье Тьена, другой семье — той, о которой он сам говорить не любил. Но и Генриху эта тема была неприятна. Отзывался он о них обо всех с обидой и даже со злостью, хоть, как Софи поняла, лично общался только с Холгером. Однако его можно было по-человечески понять, и девушка не настаивала на дальнейших рассказах.
Ни на чем не настаивала, и тогда Лэйд рассказывал что-то от себя. О покойной жене, например…
Фернан доставил в дом огромный пакет. Портрет из музея. Софи так и не осмелилась взглянуть на ту фотографию, где они с Тьеном, до сих пор боялась, что прошлая боль вернется… А портрет видела. Его повесили на стене в комнате Генриха, и в отличие от фото девушку он не пугал. Казался ненастоящим, не имеющим никакого отношения к ней. Даже мальчик на коленях у белокурой красавицы…
Об этом мальчике Генрих тоже рассказывал. Ему он чужим не был — был родным и любимым. Порой Софи думалось, что даже роднее того, что живет с ним сейчас под одной крышей. А Лэйд, наверное, так же не понимал ее, когда она вспоминала своего Тьена… Забавно и грустно немного, что у каждого из них был свой Тьен…
Но чаще говорили о чем-то отвлеченном.
— А бог есть? — спросила как-то Софи.
Итериан и населявшие его существа никак не вязались с текстами священных книг. Будь она более набожной, пребывала бы в сильнейшем смятении в связи со всем открывшимся, а так — лишь поинтересовалась.
— Есть, — ответил Генрих. — Высшая сила, высший разум. Просто люди и нелюди тоже нуждаются в некоем овеществлении веры. Им нужны храмы, обряды, выверенные тексты молитв. Им, а не богу. Богу-то зачем? Вот и выходит, что бог один, а чтят его в разных местах по-разному…
«Вот и правильно я в храм не ходила», — вывела для себя Софи.
Но после того разговора будто укрепилась в вере, а не наоборот. И на бога за прошлые невзгоды уже не сердилась. Он же один, а миров неизвестно сколько. Трудно одну-единственную судьбу проследить.
Хорошо, что у нее теперь шеар есть. Не бог, конечно, но в обиду не даст.
Поговорив с Генрихом и выпив чашечку-другую теплого чая с молоком, она возвращалась в спальню и, сбросив халат, забиралась под покрывало. Тьен чувствовал ее сквозь сон, глаз не открывал, но сгребал в охапку и тянул к себе, подставляя вместо подушки плечо. А Софи, устроившись на привычном месте, думала, что чем бы она ни заслужила свое счастье у бога ли, у четырех ли предвечных стихий, не отдаст его никому и никогда…
Глава 30
Работа в Энемисе кипела. Правитель направил на восстановление гор несколько альвийских отрядов, но и в добровольцах недостатка не было. Приходили все, ведь, как верно сказала Эсея, горы — это не только камни. Водяные прокладывали дороги для рек и ручьев. Быстрые потоки вгрызались в недавно выросшие скалы, пробивая себе русла. Флеймы будили подземный огонь. А сильфы нагнетали холод к вершинам, чтобы украсить их снежными шапками и коркой ледников, и наполняли силой ветра.
Когда горы вернутся, воздушные отстроят заново свой дивный город…
Пока же Эсея довольствовалась комнаткой, отведенной ей во временном жилище, что альвы вырастили в одной из скал. Пещерка, словно у ласточки. Окошко, а для сильфиды и дверь. Ложе из трав. Бьющий из стены ключ, чтобы умыться и утолить жажду.
Много ли ей надо?
Еще бы товарищи по общему делу не встречали странными взглядами и не шушукались за спиной. Слухи, вспыхнув оброненной кем-то искоркой, летели по воздуху, текли по рекам и ползли по камням. Уже в первый день все знали, что она — та самая, из свиты того самого. Гадали, почему вернулась вместо того, чтобы сопровождать своего шеара. Но прямо спросить никто не решался, а девушка не считала нужным ни перед кем отчитываться. Даже перед новым старейшим рода…
Старейший был ненамного старше нее. Сильфов из рода Эним выжило совсем немного и в основном новопосвященные, как и Эсея, заканчивавшие обучение на дальнем хребте. Если бы она успела в Энемис к собранию семей… того, что осталось от семей… вполне возможно, звание старейшей досталось бы ей: силою и опытом она превосходила получившего место в совете мальчишку. Но разве ей это нужно?
Хватило ей уже почетных обязанностей. А слава, вон, до сих пор по пятам ходит.
Она и Эйнару сказала…
Нет, ее устраивала простая понятная работа, отбиравшая силы, но оставлявшая легкость в душе. Нравилась жизнь на родине, вдали от столицы и шеаров.
Шеаров ей тоже хватило. Шеара. Одного, который тот самый.
Но переживет как-нибудь. В горных реках не остается мутного осадка, а воздух вершин, морозный и чистый, не носит пыли прошлого.
