Королевство Тени и Света (ЛП) - Монинг Карен Мари (электронные книги без регистрации .txt) 📗

Охотники хотят больше детей. Но строгость и нелогичность их правил в сочетании со сложностью процесса появления на свет гарантирует разочаровывающий исход.

В прошлом, когда я начала чернеть и внезапно смогла метать смертоносные молнии из рук, я понятия не имела, что со мной происходит, а ведь я женщина, которая привыкла к странностям. Я не могу вообразить, как обычный человек справится с такой пугающей трансформацией.

Я в любой момент могла отвергнуть изменения. Й'Рилл говорила мне, что если бы я не примирилась с трансформацией полностью, если бы в глубине души я не жаждала этого, то процесс быстро обернулся бы вспять, не оставив мне никакого объяснения тех дней, когда я почернела и внезапно обрела новую суперсилу. Я бы никогда не знала, что величественный Охотник избрал меня своей дочерью. Я бы никогда не стала драконом, изучающим космос.

«Ты будешь говорить только тогда, когда к тебе обратятся», — взрывается в моей голове, и я зажимаю ладонями уши, рыча:

— Потише! — грёбаный ад, они громче, чем Кристиан во взбешённом настроении. Мы начинаем не с лучшей ноты. Я уже ощетиниваюсь. Говорить, когда к тебе обратятся, как же. — Я бы хотела увидеть свод законов, — требую я.

«Какую часть "говорить только тогда, когда к тебе обратятся" ты не поняла?»

— Каждый чёртов слог, — бесстрастно отвечаю я. — Вы мучили нас, посадили в клетки, морили голодом, оставили в темноте, обвинили в преступлениях, которые вы даже не потрудились озвучить, а ведь вы должны быть такими чрезвычайно эволюционировавшими, что можно ожидать…

«Молчать!»

— …хотя бы еды в клетке, даже если это всего лишь практически несъедобная протеиновая размазня. И я не могу слышать Шазама. Я имею право слышать, что он говорит. Позвольте мне его услышать.

«МОЛЧАТЬ!»

В моих ушах раздаётся звон, и на меня внезапно накатывает тошнота.

— Я буду держать рот на замке, если вы позволите мне услышать Шазама, когда он будет говорить, — я отчаянно желаю поговорить с ним, утешить. Быть взаперти в клетке, смотреть, как он плачет — это убивает меня. Я жажду утешить его, приободрить.

Огненное фырканье эхом раздаётся в моей голове. Множество мыслей транслируется разом: «Она проблемная. С чего вдруг Й'Рилл выбрала её? Возможно, это вина не Й'Рилл, а этой неуправляемой. Й'Рилл следовала правилам, пока не появилась эта». И наконец, суровое предостережение: «Й'Рилл понесёт ответственность за свои действия. Её действия принадлежат лишь ей. На Охотников не влияет никто другой».

— Фигня на палочке. На всех влияют другие, если они их любят, — рычу я. — Единственное, в чём виновна Й'Рилл — это в том, что она меня любит. Это единственная причина, по которой она совершила такие поступки. К слову говоря, где ваши законы? Я требую возможности изучить их и подготовить нашу линию защиты.

Внезапно появляется звук, словно они соединили наши клетки системой интеркома, и Шазам безудержно рыдает:

— Йи-йи, моя Йи-йи, ты когда-нибудь меня простишь?

— Тут нечего прощать, Шазам. Я бы не изменила ни секунды нашего времени вместе, — пылко говорю я. — Я вижу тебя, Йи-йи.

«Вы не станете обращаться друг к другу, только к суду. Если вы нарушите это правило вновь, мы не позволим тебе слышать, что говорит Й'Рилл».

— Но в этом и проблема, — набрасываюсь я. Я была готова к этому, продумала свои аргументы. — Вы судите Й'Рилл, но вызвали в суд Шазама. Шазам не принимал решений, за которые вы собираетесь его наказать. Это делала Й'Рилл. Следовательно, говорить должна Й'Рилл.

На мгновение воцаряется тишина, затем взрыв мыслей, которые я не могу различить, затем оглушительное молчание, когда они обрывают телепатическое общение со мной.

Яростно пружиня с ноги на ногу, игнорируя мигрень, которая почти началась у меня от голода, и отчаянно осознавая, что у меня осталось очень мало драгоценной энергии, я рычу:

— Вы не можете просто отсечь меня. Судебные процессы не так работают. Я имею право слышать ход мысли, который приводит к вашим решениям. Даже люди допускают такое, а вы предположительно бесконечно превосходите их. Акцент на слове «предположительно».

Двенадцать пар огненных глаз резко смотрят в мою сторону.

«Шазаму больше не разрешается быть Охотником».

— Я знаю, что вы так решили. Я говорю, что это неправильно. Шазам — не Охотник. Он маленькое существо, которое не обладает мудростью и интеллектом Й'Рилл. Он не может выражать свои мысли так же ясно, как она. Не Шазам совершал преступления, в которых он обвиняется. Это была Й'Рилл. Вы подвергаете суду не ту личность. Й'Рилл должна иметь возможность говорить за себя.

Охотники один за другим исчезают — полагаю, чтобы заново собраться в другом месте и обсудить возражение, которое я озвучила. Я воспринимаю их отсрочку как обнадёживающий знак. И я также надеюсь, что когда они вернутся, они принесут мне свои законы и дадут время их изучить.

— Шазам? — произношу я с такой же надеждой. Ответа нет. Они опять отсекли нас друг от друга.

Вздохнув, я перевожу взгляд на него, и моё сердце ухает в пятки. Пушистые лапы с чёрными когтями крепко обхватывают решётки, к которым он привалился и рыдает.

Я невольно вижу саму себя, в своей клетке. Сколько ночей я провела в таком же состоянии, маленькая и одинокая, жаждущая утешения. Я понимаю его боль, одиночество и страхи. Шаз и я, мы идеально подходим друг другу. Я его не потеряю.

Внезапно в моей клетке воцаряется темнота, и я ничего не вижу за её пределами.

Вздохнув, я плюхаюсь на пол, слышу звон и лихорадочно шарю в темноте, пытаясь нащупать, что я только что задела.

Я обнаруживаю это, угодив рукой в нечто холодное и влажное.

— О чёрт возьми, самое время, — бормочу я. Мне даже всё равно, что находится в металлической миске, которую они поместили в клетку, когда выключили свет. Это какие-то злаки, плавающие в жидкости. «Совсем-не-Хэппи-Мил^[55], Бэтмен», думаю я раздражённо. Если бы я знала, что они принимают заказы, я бы предложила бургер и картошку фри.

Я жадно ем, пальцами запихивая непонятную кашицу в рот, делая паузы, чтобы отпить через край между глотками, и надеюсь, что Шазама они тоже покормили.

Если это не так, то данная жестокость не останется без внимания, когда они вернутся.

Глава 43

Узрите, я стал Смертью^[56]

Кристиан

«Ты — конец всех фейри, — торопливо прошептала Лирика мне на ухо перед тем, как исчезнуть. — Для короля Невидимых ты — аналог Фэр Дороха^[57] королевы Видимых, кучера её Повозки Смерти. Ты можешь убить их. Смерть создавался как личное оружие короля. Только король и Круус знали, кем был этот принц, и они никогда ему не говорили, никогда не давали заклинание для достижения его полной силы. Проверь книги Бура-Бура. Там ты найдёшь то, что тебе нужно».

Я сижу перед горой этих самых книг, которые я ещё не открывал, потому что как только я это сделаю, слова и предложения начнут решительный, враждебный марш, сходя со страниц. По какой-то причине предложениям в книгах Бура-Бура не нравится оставаться в рамках страниц; возможно, они считают, что их история — отстой, и ищут возможность написать свою собственную, новую, в которой события будут более монументальными и интересными. Я в своё время прочёл несколько книг, которым определённо не помешало бы немного помощи, а несколько из них нужно было совсем переписать.

Дэни приоткрыла эти книги давным-давно, в Настоящей Библиотеке короля, в день, когда она выпустила Кровавую Ведьму. Я торчал возле верхних полок, по какой-то немыслимой причине ведомый желанием прочитать их от корки до корки, слушая, как она хихикает внизу. Её смешки превратились в ругательства, когда она лихорадочно попыталась запихать предложения обратно в книги, а они жалили её со свирепостью муравьёв, оскорблённые тем, что их грубо хватают и коверкают.