Академия альфачей, или всем лечь на лопатки! (СИ) - Ночка Аркадия (е книги txt) 📗
Какого-какого наследника?! Ну, ни фу-фу себе. Это Люкос-то королевских кровей? Получается, моя псинка едва не оплевала какого-то там наследного принца? А у Малявы губа не дура. Знает, на кого пасть разевать.
И еще вопросик. Это я-то опасна? Для него? Для вот этого самого шкафа с выдающимися антресольками?
Затрудняюсь в выборе: начинать ли гордиться собой или попытаться убедить их в своей абсолютной безобидности?
‒ Прошу прощения. ‒ Гжельский достает новый свиток и с утомленным видом разворачивает его. ‒ Мне придется составить краткий доклад для ректора. Ему хотелось бы быть в курсе ситуации прежде, чем он пригласит вас для беседы.
Да хоть десять докладов. Бюрократизм и бумажки везде. Но мне грех жаловаться, ведь дело-то сдвинулось с мертвой точки.
‒ И что от меня требуется?
‒ Для начала изолировать лавовую кугу. Мы, конечно, используем минимально возможные средства, однако, к сожалению, они не гарантируют абсолютную защиту.
Наверное, маски сварщиков должны обеспечить сохранность их лиц от плевков куги. А что если моему Маляве приспичит плюнуть не в голову, а, скажем, в грудь? Или по коленкам? Или по профессорским шарикам?
Или у них там под одеяниями и пестрыми костюмчиками какие-нибудь накладки припрятаны? Вот Люкос, например, полностью открыт для атаки и точно не щеголяет в пуленепробиваемых подштанниках. Не зря же он по-умному увернулся от кислотного плевка. Мальчики особо щепетильно относятся к своим помидорчикам.
На чем мы там остановились?
Ага, изоляция Малявы.
‒ Я его держу. Устроит такой расклад? ‒ Для большей убедительности крепче сжимаю Маляву в объятиях и припечатываю теплую макушку псинки подбородком.
Гжельский моргает в особом ритме. Проректор Зофу тоже присоединяется к нему изумленным подмаргиванием.
Похоже, мое предложение не вдохновляет ни того, ни другого. Но чувствую, возразить они тоже не решатся.
Ого, вот это живность я себе отхватила! Малява всех тут капитально припугнул.
‒ Если вы гарантируете, что лавовая куга не станет нападать. ‒ Сомнением пропитано все: от интонаций Гжельского до фигурно изогнутых бровей. Похоже, проректор сомневается, что в отношении куги вообще можно хоть что-то гарантировать.
Полностью оправдываю его ожидания.
‒ Не, не гарантирую.
С уверенностью признаюсь самой себе, что захоти мой песик познакомиться поближе с усатеньким и лысеньким дядечками, мои попытки остановить его ни к чему бы не привели. Пожалуй, пришлось бы разделить с ним радость близкого общения.
‒ Тогда придержите его… как-нибудь. ‒ Гжельский делает большущий шаг назад. Проректор Зофу с завидной синхронностью повторяет его движения. ‒ А теперь прошу скорректировать меня, если я где-то буду не прав. Краткое описание конкретного представителя каждого вида, пребывающего на территории академии, является важной информацией, которая в обязательном порядке заносится в личное дело. Итак, приступим. ‒ Он, посматривая на меня исподлобья, начинает что-то чиркать в своих записульках. ‒ Вид: бесконтрольный. Пол: женский. Рост…
— Давайте помогу, профессор, — вдруг вмешивается Люкос, которому, к слову, давно пора бы умотать по своим королевским делам. Но нет — до этого самого момента стоял и чего-то дожидался. Он подходит ближе и деловито пялится на меня. — Рост: метр семьдесят четыре. Волосы до лопаток, кудрявые, мед и золото. Глаза…
Люкос внезапно оказывается совсем рядом и нагибается к моему лицу. От него веет чем-то сладким.
А у принца, по ходу, стальные… хмм… подштанники. Малява-то все еще тут — бдит и уже снова начинает вибрировать и урчать.
— Цвет оливы, — сообщает он, быстро отодвигаясь и посылая мне хитрую ухмылку. — Глаза Лютика.
Рисковал здоровьем и драгоценными мужскими элементами, чтобы разглядеть цвет моих глаз? Изумляюсь ему и в то же время восхищаюсь его безумством.
— Записал, — сосредоточенно сообщает Гжельский.
Зофу рядом с ним нервно промачивает вспотевшую лысину платочком.
И зачем им такие подробности? У них тут что, картотека на разные виды-подвиды? Люкос между тем продолжает поджаривать меня взглядом.
— Обхват чего-нибудь говорить? — Его физиономия так и говорит о большом — кра-а-айне огромном желании помочь общему делу.
— Не нужно, — на автомате откликается Гжельский, а, осознав, вскидывает голову и смотрит на Люкоса с укоризной.
— Как хотите.
Тоже максимально наполняю взгляд укором, надеясь, что у не особо ограничивающего себя в поступках Люкоса проснется совесть. В ответ получаю взгляд, в котором без проблем читается, что его адресант сам не против что-нибудь у меня обхватить.
Так, вечер перестает быть томным. Надо бы мне отсюда поскорее сваливать.
И кто же проводит прекрасную даму к ректору?
Глава 11. Экзотика и отметина
Выпроводить Люкоса проректорам все же удается, хотя и не без труда. Напоследок он многозначительно смотрит на меня. А я даже и не собираюсь расшифровывать его скрытые послания. Если они, конечно, были. Может, королевич просто любит созерцать прекрасное, а общупывает приглянувшееся исключительно глазками.
И кто в это поверит? Уж точно не я.
Наверняка на принца вешается каждая первая. Так что в его внимании ко мне нет ничего необычного. Запихнуть в гарем чудо экзотики ‒ чем не развлекуха для заскучавшего бедняжечки? А, возможно, даже не в гарем, который предполагает долговременное пользование. Разочек роман покрутить ‒ лизнуть, так сказать, мороженку с растаявшего края, а потом махнуть в благодарность лапкой и двинуться дальше по своим делам.
Уверена, что вижу его в последний раз, потому что намереваюсь после разговора с ректором сразу вернуться домой. Поэтому на прощание одариваю Люкоса самой обворожительной улыбкой из своего богатого эмоционального арсенала.
На мгновение он медлит у двери, но затем все же покидает помещение.
Что ж, одной проблемой меньше. С другой стороны, я не успела его нормально поблагодарить за поддержку. Но надеюсь, одной улыбкой он вполне удовлетворился. А сейчас пойдет куда-нибудь за пределы академии и найдет себе красавицу, готовую сходу его обласкать от пяточек до кончиков всех шикарных локонов. И образ моей буйной персоны мигом вылетит из его головы.
В общем, за наследника королевских кровей я спокойна. А сейчас пора побеспокоиться и о себе.
‒ К ректору меня? ‒ деловито интересуюсь у Гжельского. Он чутка заросший, но в целом мужик адекватный. Чего не скажешь о Зофу. Тот то и дело переступает с ноги на ногу, трет лысину и прикладывается к фляжке, которую непонятно откуда достал.
‒ Придется. ‒ Гжельский сдерживает очередной тяжкий вздох.
По всей видимости, мое появление доставило им куда больше проблем, чем я предполагала. Но у меня не было цели вторгаться в их уютненькую общину. А кто тут виноват ‒ еще нужно разобраться.
А, может, поступить проще? Агрессии в мою сторону пока никто не выказывал, а значит, есть возможность провести результативные переговоры. Наверняка все хотят поскорее от меня избавиться.
‒ Меня зовут Ася Лютикова, ‒ медленно и с достоинством представляюсь. ‒ И я ни на что не претендую. Ни на стипендиальное место, ни на здоровье наследного принца.
Гжельский с печальным видом слушает меня, а затем кивает.
Воодушевляюсь. Хорошо, когда с собеседником налажен контакт. Может, удастся недоразумение уладить на месте и даже к ректору не придется топать.
Где-то на заднем плане хрипло дышит проректор Зофу.
‒ Если детали прояснены, ‒ вежливо улыбаюсь, ‒ может, тогда сразу меня обратно закинем? В эти самые бесконтрольные земли? Я ведь бесконтрольная. А зачем вам такая здесь?
‒ Ни к чему, ‒ соглашается мужчина, а у самого глаза грустные-прегрустные, как у песика породы бассет хаунд. Кстати, щеки у проректора чуть обвисшие ‒ точь-в-точь как у упомянутой собаки.
‒ Вот видите! ‒ Все, мой дух воспрянут, а сама я уже благополучно планирую по прибытии прикончить еще одну миску с пельмешками. Совмещу приятное с полезным. ‒ Тогда расскажите, пожалуйста, как мне вернуться восвояси?
