В плену медовой страсти (СИ) - Лартер Элли (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Напомни свое имя.
— Исмин, — чуть слышно пролепетала девушка.
— Зови меня своей госпожой, поняла, Исмин?
— Да, — Исмин кивнула и, поймав укоризненный взгляд Керы, добавила поспешно: — Да, госпожа.
— Завтра вечером будет празднество по случаю дня рождения патера Мэгли. Ты должна будешь возлечь с чемпионом нашего дома Арвором. Патер Мэгли пожелал, чтобы вы были перемазаны медом и надели на лица золотые маски. Кера подготовит тебя к этому, — стоило Исмин осознать хотя бы малую часть того, что ее ждет, как госпожа уже приложила палец к ее губам: — Я не хочу слышать твое недовольство. Все решено. До завтра ты свободна. Приходи в себя. Отоспись и наешься. Ты должна порадовать патера Мэгли и всех гостей. И меня, — добавила она строго.
Наутро рабы хлопотали еще до восхода солнца: нужно было подготовить еду и напитки для двух десятков гостей, которые должны были прибыть вместе с патером Мэгли, украсить просторный зал с бассейном гирляндами из живых лилий, а главное — освободить сам бассейн от воды и вместо этого заполнить его медом.
Достать достаточное количество меда оказалось не слишком просто. Госпожа, которая руководила организацией праздника, тогда как господин с утра уехал по важным государственным делам, послала на рынок двух рабов. Они вернулись спустя час, привезя с собой небольшой бочонок меда. Этого меда оказалось очень мало, кроме того, он был слишком густым и темным.
Госпожа залепила одному из рабов пощечину за такую плохую работу:
— Нам нужен светлый мед! Золотистый и прозрачный, как свежий янтарь! И не такой тягучий, а более жидкий! Разве это сложно понять?
— Такого меда не было на всем рынке, госпожа…
Снова пощечина:
— Отправляйтесь туда снова и ищите лучше!
Исмин, которая наблюдала за всем со стороны, знала, где достать мед нужной консистенции. На окраине Криниса, почти за чертой города, жил старый пчеловод по имени Абхал. С ним когда-то общалась семья Исмин. Этот человек мог продать любой мед: светлый и темный, жидкий и густой, сладкий и горький… Но Исмин не стала говорить об этом госпоже в надежде, что если мед не найдут, ее не заставят ложиться под того мужчину, да еще и на глазах стольких людей…
Мед все-таки нашли. Им заполнили весь бассейн, и первые гости с восхищением интересовались, чья это необычная идея. Чтобы получить одобрение патера Мэгли, госпожа громко нахваливала его, расхаживая в своем роскошном золотом платье по большому залу с колоннами.
Исмин, стоя в маленькой комнатке позади гостевого зала, нервно жевала губы. В глазах у нее стояли слезы. Кера, как могла, успокаивала ее:
— Арвор не будет жесток с тобой.
— Все равно…
— Это меньшее из того, что приходится делать рабыням и бойцам в нашем доме. Иногда на празднествах рабынь подвешивают к потолку, раздвинув их бедра, и по-очереди пускают через них всех гостей… А это может быть и двадцать, и тридцать человек.
— Всемогущий Эрон, — пролепетала Исмин.
— Не бойся, — снова твердо сказала Кера и, надев на ее лицо золотую маску, изображающую богиню сладострастия Мирину, подтолкнула ее к выходу в зал. Патер Мэгли был уже там, а господин Марсилий пел ему возвышенные дифирамбы, заявляя, как рад видеть в своем доме такого гостя.
— Я не пойду, — уперлась Исмин, пытаясь содрать с лица маску.
— Иди, или тебя поволокут стражники, — пригрозила ей Кера. — А потом еще и господин велит тебя высечь…
— Лучше уже быть избитой, чем…
— Иди! — Кера сильно толкнула ее в спину, и Исмин невольно выскользнула из комнатки, тут же оказываясь на виду у нескольких десятков гостей.
— А вот и она! — провозгласил господин. — Та самая, которой даровал жизнь наш великодушный патер Мэгли! Благодарна ли ты, дитя, за этот щедрый поступок нашего гостя?
Исмин медленно кивнула, чувствуя, как к ее тонкой фигурке, затянутой в синюю тунику, приковывается все больше и больше взглядов.
— Готова ли ты отблагодарить его сладостным зрелищем?
Исмин нервно сглотнула, но кивнуть или ответить не успела, потому что в этот момент с другой стороны в зал вошел Арвор, и все моментально переключились на него. Женщины, пестрые, как экзотические птицы, со сверкающими в ушах и на шее йамимарами, смущенно зашептались.
Исмин повернулась в сторону мужчины и застыла от страха.
Арвор, с надетой на лицо золотой маской, был уже полностью обнажен. Все его тело покрывала позолота. Она была нанесена на его шею, грудь, живот, бедра, ноги и руки… Даже внушительных размеров член и мошонка были покрыты золотой краской.
Арвор стоял, как статуя, как каменное изваяние в божественном саду Эрона, как сам бог силы и мужества Рифей. Ни одна его мышца не дрогнула, несмотря на то, что его вовсю обсуждали. Ведь видеть чемпиона издали, из ложи Арены Мори, потным, окровавленным, — это было одно. А видеть его так близко, обнаженным, во всем великолепии, — это другое.
Но если аристократки посмеивались и шептались, медленно поднося к губам виноградины и запивая их крепким красным вином, то Исмин с каждой секундой все больше приходила в ужас, понимая, что ее чести вот-вот придет конец, и конец этот будет бесславным, потому что три десятка пар похотливых глаз будут следить за каждым движением…
8 глава
Для Арвора это было не в первый раз.
Ему уже приходилось делить ложе с рабынями господского дома, тогда как гости смотрели за ними, засунув правую руку под тунику…
На этой роскошной вилле бывали самые влиятельные патеры Империи, и все они, переступая порог дома Марсилия, забывали о своих высоких должностях и о своем стыде. Они приходили сюда, чтобы кончить себе в ладонь, наблюдая, как мускулистый боец трахает в задницу покорную рабыню. Они приходили сюда, чтобы выбрать хорошенькую девственницу, лишить ее невинности и надышаться ее страхом. Они приходили сюда, чтобы их дряхлые члены сосали юные рабыни, чтобы их сморщенные дырки вылизывали чемпионы и любимцы всего Криниса. Они приходили сюда, чтобы участвовать в оргиях, трахаться без разбора, закрывая лицо золотыми масками. Они приходили сюда, чтобы погрузиться в разврат и похоть, исполнить все свои самые грязные и извращенные желания, а потом распрощаться с хозяевами дома и вернуться к своим мужьям, женам и детям, к своей скучной богатой жизни, заполненной перезвоном драгоценностей.
Арвору еще не приходилось трахаться с патерами или их развратными женушками, но ублажать их взоры, вбивая член в какую-нибудь рабыню, приходилось, и не раз. В том, что предстояло ему сегодня, он не видел ничего необычного и нового. Ему было жаль рабыню — ее звали Исмин, как он выяснил у Керы, — но что он мог сделать?
Да ему и не хотелось ничего менять в установленных порядках. Чемпионский статус налагал на него особенные обязанности: появляться перед высокопоставленными гостями и ублажать их так, как им будет угодно. Господин, впрочем, берег его, так что жаловаться мужчине не приходилось: его отдавали на растерзание только самым именитым аристократам, вроде патера Мэгли, хорошо кормили и почти каждую ночь приводили к нему шлюху. Более того: пока большая часть бойцов жила в общих казармах, у него была отдельная камера, выходившая прямо на тренировочную арену. Так что, были и преимущества. Он был всем доволен.
И сейчас он собирался трахнуть юную рабыню на глазах у вожделеющей публики, а потом вернуться к вечерней тренировке, от которой его оторвали, чтобы намазать краской… Краску эту он не любил. Она забивалась в самые дурные места, от нее зудела вся кожа, и даже спустя неделю после ее применения золотистые блестки находились по всему телу и оставались в воде во время купания. Но и с этим можно было смириться, лишь бы не попасть под плети наставника или в немилость хозяина. Это была его жизнь — другой он все равно не знал, и почти никогда не задумывался, как там — в большом мире за каменной стеной дома его влиятельного господина?
Исмин дрожала. От страха у нее подгибались колени, а сейчас, в ярком свете многочисленных праздничных лампад, она и вовсе готова была провалиться сквозь землю. На нее смотрело столько пар заинтересованных глаз, что сама она не смела поднять взгляд. Одно облегчало ее участь: лица видно не было. Бесстрастная золотая маска равнодушно кривила изящные губы, не выдавая истинных эмоций и страха девушки.
