Приманка Минотавра (СИ) - Зайкова Алина (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Анкин, 3 сентября 3340 года
Я из укрытия наблюдал за появлением Серой — она часто разведывала начало пути, что, по-моему, было довольно бессмысленно, но когда она меня слушала? Как всегда, выбор тоннеля был безупречен. С одной стороны, простой и безопасный; с другой, сразу покажет её клиентам, куда они попали. Осознание опасности Лабиринта — главное для выживания. И для удовольствия.
Я помню, как впервые попал в Лабиринт. Удивительно, что, не считая мою старую знакомую, первым проводником, с которым я познакомился, оказалась Серая. Хоть и знакомился я с другой целью, но, в ходе разговора, она согласилась меня провести «туда», и я не раз потом порадовался своей удаче. Получить в товарищи одного из первых проводников Лабиринта! Явно лучше, чем ещё один закрытый контракт. То, что она оказалась ещё восхитительно красива и непредсказуемо умна, стало для меня настоящим открытием. А её спокойствие, а то, как она мягко ступала по каменным и земляным полам Лабиринта — словно по дивному лесу, не издавая ни шороха, со своей пугающей полуулыбкой на лице. Когда же она сражалась, её глаза вспыхивали зелёным светом, её волосы, собранные яркой лентой в длинную косу, танцевали, словно живые, а движения были скупы и изящны. Не удивительно, что мне захотелось её поцеловать. К тому же, поцелуи во время смертельной опасности, как известно, на порядок лучше ощущаются.
Обратив внимание на странную пару человек, которые к ней подошли, я сильно удивился. Инструктор и маленькая девочка. Что они делают вместе? Инструкторы для меня, как и для всех знакомых проводников, были загадкой — было абсолютно непонятно, кому они подчиняются, и, даже используя свои связи, я смог добиться только мало что говорящего ответа — «Лабиринту». А вопрос «Кому подчиняется Лабиринт» вообще был проигнорирован. И это несмотря на то, что моим связям могло позавидовать большинство Высших! Я даже добрался до приказа — того самого, что объявлял создание Лабиринта — и там про них не было ни слова.
Я думал и пытался понять, зачем инструктор мог подойти к Серой. И меня насторожило, как нервно инструктор оглядывался по сторонам. Разве инструкторы, для которых Лабиринт — что дом родной, могут чего-то бояться?
Отдельно я попытался рассмотреть девочку. Странная девочка, странный медведь в её руках. И тут я увидел, как инструктор что-то передает Серой. Что? Браслет? Знак инструкторов? А теперь инструктор уходит, оставив девочку и браслет у Серой? И она согласилась? С уже существующей договоренностью с группой она бы отложила любой другой заказ… если бы это не был заказ от Высших.
К тому же дети в Лабиринте… Говорили, что Лабиринт их не трогал. Но я лично видел несколько детских трупов ближе к последней точке. Говорили, что они могли ничего не бояться — но я сам выводил пару затерявшихся детёнышей к их родителям, задумываясь, нужны ли родители, которые подвергают жизнь своих детей такой опасности. Даже если Лабиринт и в самом деле не трогает детей, от созерцания смерти родителей он защитить их не может.
И сейчас инструктор — тот, одна из главных задач кого — выводить детей из Лабиринта, — передаёт ребёнка Серой, которая и так ведёт слишком большую группу. Вот чёрт! Бедняжка, что же ей Лабиринт приготовил?
Я смотрел на панику Серой — инструктор вряд ли её заметил, но я знал Серую хорошо и понимал, что она в ужасе. Видимо, она понимает, что что-то не так. Что-то совсем не так. Что ей сказал такого инструктор?
С другой стороны… если это действительно приказ Высших, то, возможно, они знают, что делают. И — оставим такую ничтожную вероятность — девочка может даже помочь в прохождении. Вдруг, пока девочка с ними, а на руке серой — браслет, это засчитывается как «сопровождение ребёнка» и проход будет безопасным? Конечно, надеяться на это всё равно не стоило, но вдруг?
А клиенты ничего, шустрые попались. Отдельно обратил внимание на слаженность — поддерживают друг друга. Да и спортивность на уровне. И то, и другое в Лабиринте значило много… хоть, естественно, и не всё. Наконец, один за другим, они исчезли в темноте. Дверь сама закрылась, и, похоже, открывается только изнутри. Ничего, я знаю еще много входов. Зато меньше вероятности, что из-за меня им подкинут лишних зверушек.
Теперь пора идти. Не знаю, что из этого получится, но не могу же я оставить её наедине с Лабиринтом и компанией плохо соображающих людей?
Почему плохо? А разве пришли бы они на этот курорт, если бы были Высшими, или же если бы хоть что-то соображали?
Зарисовка 8. Первый переход
Серая, 3 сентября 3340 года
Я первая зашла в Лабиринт — и вдруг на меня нахлынуло воспоминание. Я вспомнила, как три года назад впервые здесь очутилась…
Мне в жизни отчаянно не везло. Обделённая особо развитым умом, усидчивостью или талантом, я могла с уверенностью рассчитывать только на военную карьеру. С физической культурой и со спортом у меня всегда было всё в порядке. Другое дело — математика, речь и письмо, физика и химия, биология и география. Я старалась, но не могла выбиться в отличницы ни по одному из этих предметов.
Моя одноклассница — Мария — была полной моей противоположностью. Худенькая, стройная, высокая; казалось, что она обладает всеми талантами, которых я была лишена. Она с лёгкостью щёлкала тригонометрические уравнения и писала длинные сочинения, она легко могла рассчитать химическую формулу и вычислить вероятности наследственных мутаций. Но было и то, что омрачало её жизнь — Мария была слабой и хрупкой, как заледенелый одуванчик на ветру.
На выпускных экзаменах она взяла максимальное количество баллов по всем предметам, кроме спорта. Я же всюду была середнячком, кроме — опять же спорта. По нему у нас был сложный, многоступенчатый экзамен, и там я блистала. На очередном обязательном этапе я была впереди всех — пока не услышала чей-то крик.
Я забыла про экзамен и оглянулась. В полусотне метров от меня лежала Мария, её нога была вывернута. Не раздумывая, я метнулась к ней. В тот момент все мысли были лишь о том, что если она не сдаст экзамен — на любую оценку, — то не сможет поступить ни в одно высшее учебное заведение. Ещё один год в школе? Не факт, что ей разрешат. Колледж? Она сама не выдержит.
Одноклассница и сама это понимала. В её глазах стояли слёзы.
Не помню, как я дотащила её до финиша — но дотащила. Не помню, о чем я думала. Те мгновения вспоминаются мне словно вспышками: вот — её заплаканное лицо и подвёрнутая нога, вот — я закидываю её руку себе на плечо, ещё миг — и впереди уже весь остальной класс, а нам ещё половина пути. Мы на финише, мы сдали экзамен… Но я пришла последней.
Марии пришло множество предложений, грантов и стипендий. А я… в армию меня не взяли. Пришлось выбирать дальнейшее образование — и одним из немногих мест, где мне предложили обучение, оказался институт истории культуры и реконструкции. Студентов они воспринимали более как актёров и бесплатную рабочую силу, на работу они не устраивали… Но там была небольшая стипендия, комнаты оказались уютными, еда — сытной, а многочисленные уроки и экзамены — интересными.
Я попала на факультет оружейного искусства и влюбилась. Сабли, катаны, ятаганы… не меньшее удовольствие я получала от самих реконструкций — отыгрывания полномасштабных боев или балов, раутов и встреч, охоты и работы над самим оружием. По крайней мере, пока меня однажды не поставили отыгрывать какого-то командира, жестокого и кровавого. Я так вжилась в роль, почувствовав себя мерзким, алчным, жестоким человеком, что меня трясло всё представление, и вырвало тут же, за кулисами. Я стала отказываться от множества ролей, плохо сдала экзамены и выпустилась с оценками ещё худшими, чем в школе.
Начался поиск работы. Долгий, нудный, изматывающий. Я рассылала резюме, посещала по три собеседования в день, но второй месяц подходил к концу, а работы так и не было. Оставался месяц — что было бы потом, мне страшно представить. Смерть? Рабство? Кома, во время которой из меня изымались бы нужные другим органы?
