ТКС. Книга вторая (СИ) - Бариста Агата (читать лучшие читаемые книги txt) 📗

- Кайлеан Георгиевич, вы идите себе, не задерживайтесь, - посоветовала я голосом ласковым, но слегка вибрирующим. - У нас работы непочатый край. Я здесь сама разберусь.

Краешек его губ приподнялся… это наглое нарушение субординации, видите ли, забавляло Его Высочество!

Он двинулся дальше, легко перешагнув через препятствие.

- Кто сколько может… кто сколько может… - зазвучали слова заклинания.

- Ах, какой… - мечтательно сказала девица, глядя вслед Кайлеану.- А задница-то какая… М-м-м… Нет, такого мужика упускать просто грех! - И она стала приподниматься.

Я преградила ей дорогу.

- “Ах-какой” занят, - сквозь зубы произнесла я. - В смысле, делом занят. Недосуг ему. Руки прочь. И ноги.

Ничуть не обидевшись, Кристина опустилась на место и с сожалением сказала:

- Ладно, занят так занят… Слушай, и где только такие водятся? - Она наконец опустила в шляпу свою лепту.

- Если расскажу, ты не поверишь, - сухо сказала я и пошла дальше, бдительно оглядываясь. Но магичка уже сидела смирно, только продолжала мечтательно улыбаться, глядя перед собой.

Когда мы дошли до конца вагона, шляпа наполнилась доверху.

Поезд начал тормозить - приближалась станция.

- Оставайтесь в вагоне, за мной не ходить,- велел Кайлеан музыкантам. - Когда двери закроются, можете считать себя свободными.

…Как только поезд вышел из туннеля, красноватый свет в вагоне сменился на обычный, облик Кайлеана стал прежним и пассажиры задвигались в прежнем ритме.

Двери открылись, Кайлеан шагнул на платформу, я медлила.

- Данимира, идём, что с тобой?

Я колебалась, и всё же подбежала к той женщине, что так хотела помочь нам, и всё-таки всунула ей в руки несколько крупных купюр.

- Тратить только на себя - это приказ! - выпалила я, копируя кайлеановские интонации, и успела выскочить из вагона, когда двери уже начали закрываться.

15

- Мы Рокфеллеры. - Я заглянула в шляпу. - Во всяком случае, по сравнению с нашим бедственным положением по прибытии сюда.

Кайлеан тоже посмотрел и с прохладцей уронил:

- Разве что по сравнению.

- Вообще-то считается, что если у человека есть еда, одежда и крыша над головой, он богаче, чем ему кажется, - поучительно сказала я. - Сейчас переоденемся в чистое, поедим, и жизнь заиграет новыми красками. А там и как добраться придумаем. Может, в Интернете пристроимся попутчиками в машину хотя бы до Петрозаводска… я, правда, сама так никогда не ездила, но надеюсь, паспорта в таком случае никто не спрашивает.

- Сперва поедим, потом переоденемся, - с голодным блеском в глазах уточнил Кайлеан Георгиевич.

- В таком виде нам только чебуреки из ларька продадут. Боюсь, я не смогу долго поддерживать иллюзию на другом человеке.

- Что есть “чебуреки из ларька”?

- Это лотерея, Ваше Высочество. Где ставкой может оказаться если не жизнь, то здоровье.

- Готов рискнуть.

Я вздохнула.

- Ах, какая выпечка в “Кофейном раю”, там, где я работала… Как бы нас там накормили! А ведь Роберт Ашотович, хозяин, вряд ли случайно назвал меня “Светлейшей”… может, надо было сразу идти туда… но боюсь, ловчая сеть раскинута и там. Мортен ведь приходил в кафе, и кто знает, не взял ли он позднее Роберта Ашотовича в оборот?.. Господи, мне теперь везде мерещатся засады и обман… неужели так будет всегда?

Кайлеан пожал плечами:

- Теперь ты видишь жизнь такой, какая она есть, без прикрас.

- Жизнь в розовом цвете нравилась мне больше, - печально улыбнулась я.

- Никто не может оставаться ребёнком вечно.

- Знаю. Впрочем, за утрату иллюзий я получила кое-что не менее ценное…

Кайлеан приподнял брови:

- Что же именно?

- Встречу с тобой.

Мне хотелось отблагодарить Кайлеана, за то, что он сейчас со мной, и самое малое, что я могла ему дать, это подтверждение - не смотря на противодействие судьбы, он сумел занять особое место в моём сердце…

…Он ответил длинным взглядом и, протянув руку, поправил выбившуюся прядь моих волос и провёл пальцами по моей щеке. На его лице вдруг проступила какая-то светлая растерянность, как у человека, который получил хорошее известие, но ещё не в силах в него поверить… куда-то спешили люди, толпа обтекала нас справа и слева, а мы всё стояли молча и глядели друг на друга, пока какая-то хмурая женщина с тележкой на колёсах не прошла между нами, бесцеремонно растолкав и разлучив. Очарование момента прошло, а Кайлеан вдруг снял нечто невидимое с моего рукава, в два прыжка догнал женщину - теперь я увидала, что это ведьма - и припечатал ладонь к её плечу. Ведьма гневно обернулась, но тут же её глаза расширились, она приложила руку к губам и неуклюже побежала прочь, волоча за собой тележку.

- Позавидовала, - коротко объяснил Кайлеан, вернувшись. Его лицо приобрело прежнее жёсткое выражение. - Вернул ей сглаз. - Он деловито продолжил: - А насчёт твоего Роберта Ашотовича… полагаю, нам стоит навестить его. Скорей всего, он - конфедерат, по каким-то причинам эмигрировавший в другое измерение. Жаль, я был не в форме и сразу про него не вспомнил. Можно было бы обойтись без всего этого цирка… - он махнул рукой в сторону стоящих у перрона вагонов.

- Роберт Ашотович… э-э-э… практичный, знаешь ли… Деньги у нас всё равно уже есть, может, ну его?

- Пойду я, ты подождёшь неподалёку.

- Практичный - это значит “прижимистый”. И очень себе на уме. Не факт, что он захочет иметь с тобой дело.

Кайлеан скупо усмехнулся:

- Посмотрим. Если он догадывался, кто ты такая, тем более, догадается кто я.

- Но раз на квартире установлена сторожевая сеть, значит, и возле моей бывшей работы тоже?

- Какое-то сигнальное устройство вероятно установлено, но настроено оно, вероятнее всего, только на тебя. Кафе, в отличие от квартиры, - публичное место, где появляется множество посторонних людей. Настраивать сеть на всех не имеет смысла, колокольчики будут трезвонить каждые пять минут. Полагаю, как обычный посетитель я пройду беспрепятственно.

- Тогда нам надо вернуться обратно, пошли, вон наш поезд прибывает.

…По дороге к “Кофейному раю” нам попался маленький сетевой магазин, где Кайлеан Георгиевич с кислым видом обозрел ассортимент, указательным пальцем перебрал вешалки и всё-таки с моей подачи соизволил переодеться в нечто, отдалённо напоминавшее его прежнюю одежду.

- Вот теперь, Ваше Высочество, вы влились в коллектив, - одобрила я, когда мы вышли на улицу. - Как истинный россиянин - с головы до ног в изделиях китайской швейной промышленности. - Я взяла Кайлеана под руку и повела его в сторону “Кофейного рая”.

- Бывало и хуже, - коротко ответил он.

- Ну-ка, ну-ка? - Избавившись от отягощающей необходимости облагораживать чужой облик, я ощутила лёгкость, будто скинула с плеч тяжёлый рюкзак.

Развеселившись, я потребовала от Кайлеана рассказать, когда это ему “бывало хуже”. В ответ он преподнёс занимательную историю о своём визите в отдалённое южное княжество, где население происходило от итальянцев, вознамерившихся возродить угасшую славу Древнего Рима. Соответственно роль парадно-выходного одеяния выполнял трёхметровый кусок ткани, который следовало обернуть вокруг тела в виде тоги. Любая мужская особь, появившаяся на торжественном приёме в чём-то брюкоподобном, без снисхождений причислялась к слабакам, а король послал своего младшего сына с целью заключения союза, в том числе и военного.

Я с улыбкой внимала повести о драматических взаимоотношениях юного Кайлеана Георгиевича с трёхметровой простынёй, как вдруг заметила на одном из домов небольшую потемневшую от времени табличку. Она располагалась у входа под арку и на ней я с изумлением прочла нечто знакомое.

- Ой! - воскликнула я, остановилась и перечитала еле различимую надпись вслух: - “Алексей Абрикосов. Свадьбы и ню”!

Стрелка на табличке указывала на железную дверь, утопленную в стене. Наверное в старину в подворотне находилась дворницкая, а теперь тут устроена фотостудия.