Не единственная (СИ) - Миленина Лидия (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗
— Ты чудовище, Эдор! Ты стал чудовищем! — бросила ему Аньис. Он и верно заготовил ей участь хуже смерти. Одиночество. И лишь его жестокое лицо порой.
— Чудовище я или нет, а я люблю тебя, — и он направился к двери. — …Там на полке топоко, — оглянулся он, — тебе всегда нравилась эта дудочка… Когда я вернусь, сыграешь для меня. А сейчас мне пора на поле боя. Ад снова брызжет своей отрыжкой… И да, Аньис… я не отправлял никакого сообщения сыну твоего мужа. Я даже не знал, что у него есть сын. Я всего лишь договорился с судьбой, что ты придешь ко мне. И вот ты здесь. До встречи, Аньис…
Его прощальный взгляд был ласковым. Но по-прежнему полным боли и злости.
— Если любишь — отпусти меня и верни мне мужа! — крикнула Аньис, прежде чем дверь за ним захлопнулась.
Она бросилась к выходу, хоть и понимала, что это бессмысленно. Не открыть. Магия не действовала.
Аньис села на корточки у стены и заплакала.
Вот так. Ящер переиграл ее, даже ни разу не соврав.
Рональд в аду. И она пленница, не властная ему помочь.
ГЛАВА 29
— В чем дело, мама? — спросил Эдор, скрестив руки на груди. Не пристало Правителю архоа называть ее «мама», но сейчас они были вдвоем. А у Эдора всегда были доверительные отношения с матерью. Куда лучше, чем с отцом. Суровая, жесткая женщина — зеленоглазая Ингрит — очень любила его, и он это знал.
— Мне она не нравится! — твердо ответила мать и посмотрела ему в глаза. — Твоя затея обречена на неудачу. Она любит другого! И вряд ли ты сможешь перебороть это.
— Она поймет и полюбит, мам, — поморщился Эдор. — Кровь архоа сильна в ней, а все лишнее выгорело тогда, когда… Она одна из нас, просто еще не знает этого. Она поймет мои устремления, нашу жизнь и характер.
— Вряд ли, — пожала плечами Ингрит и отошла к небольшому окну в толстой стене. Луч света выхватил ее строгие, резкие черты. — Но я присмотрюсь к девчонке. И…, знаешь, сын, — быстрым шагом Ингрит подошла к Эдору и дотронулась рукой до его плеча, — только ради тебя. Как мать, я не одобряю твой выбор. Она далека от нас и не любит тебя. К тому же ты не получишь ее любовь, держа ее в заточении. Разве что спустя много лет, когда она потухнет и потеряет волю. Но я понимаю — она Сокровище, у тебя нет другого выхода. Не хочу, чтобы ты мучился. Если единственный способ прервать твои мучения — это обрести Сокровище, что ж… И как архоа я принимаю волю своего Правителя. Я не пойду против тебя.
— Спасибо, мама, — Эдор порывисто взял ее руку и поцеловал.
— Где это ты подцепил? — расхохоталась Ингрит. — В одном из диких людских селений?
— Да, в одном из них… — задумчиво ответил Эдор. — Прошу, мама… Сегодня я сам поведу архоа в бой. Если в этой войне я погибну — позаботься о ней. Отпусти ее и отнеси в самое безопасное место, что будет в нашем мире… Даже если это последний клочок безопасной земли — укройтесь там!
— Хорошо, Эдор, — глаза драконицы сверкнули. — Я обещаю тебе это. Но я тоже боевой дракон! Найди еще способы сберечь ее.
Дальняя стена здесь отсутствовала — вместо нее был выход в никуда. Бесконечный — настолько высоко здесь было — скалистый обрыв уходил вниз до самого моря, где волны блестели на солнце и бились о скалы. Эдор знал, что она владеет магией. К тому же он, видимо, опасался, что она захочет покончить с собой, прыгнув вниз. Поэтому на границе грота располагалась невидимая стена, в которую бесполезно было биться руками и ногами. И так же бесполезно было пытаться пробить ее магией.
Он сказал правду — магия Аньис здесь не действовала. Она пыталась воздействовать на стену и двери. Магия рождалась в ней, как всегда. Но не могла выбраться наружу, просто тухла у нее в руках, уходила обратно в сердце.
А внутри грота все было устроено даже хорошо. Если бы не обстоятельства, при которых она здесь оказалась, Аньис могло бы понравиться.
Мебель с резными спинками и мягкими сидениями. Шкаф с одеждой у стены. Аньис обнаружила там множество коротких платьев по драконьей моде и несколько брючных костюмов. Рано или поздно ей придется сменить одежду. Ее собственное платье не только порвалось, но и испачкалось во время скачки и полета. В центре грота стоял столик из темно-коричневого дерева и несколько удобных стульев.
Кровать была широкой и удобной, с легким, но теплым одеялом. А в самом дальнем углу стояла большая ванна. Раз в день она неведомым образом наполнялась теплой водой. А в буфете с посудой раз в день открывалась брешь, нижняя полка погружалась в нее и возвращалась, уставленная блюдами и напитками.
Еда была похожа на человеческую: много рыбных блюд, овощи, странные длинные нити, пахнущие морем, но достаточно вкусные. Водоросли, догадалась Аньис. И множество разноцветных неизвестно из чего сделанных десертов. «Видимо, ящер решил подсластить мое заточение», — усмехалась Аньис, выкидывая очередной десерт в ту брешь в буфете, откуда поступала еда. Понимала, что это похоже на детские капризы, но хотелось как-то задеть его.
Вначале, поддавшись приступу отчаяния, она и вовсе решила заморить себя голодом. Пусть Эдору достанется только ее изможденное мертвое тело. Но это был лишь первый порыв. Задумавшись, она поняла, что умирать ей рано. Потому что Рональд жив и томится в адской тюрьме. Легенды о ней были полны зловещего ужаса, считалось, что оказаться там куда страшнее смерти. Непрерывная пытка и боль. Лишь один человек за всю историю вернулся оттуда — безумный, весь в шрамах, не способный даже есть сам.
Невыносимо было думать, что Рональд там. Страх за мужа разъедал душу. Она успокаивала себя тем, что он не человек, для него и адская тюрьма не так опасна… Но страх и боль никуда не уходили. И особенно больно было вспоминать свои слова, свое проклятье… Может быть, это она сама отправила Рональда в ад, прокляв его?
Но был и очевидный виновник, и при мысли, что это организовал Эдор, ее охватывал гнев и даже ненависть к дракону.
Умирать ей рано, она должна выбраться отсюда. И помочь Рональду — неизвестно как, но помочь. А еще она чувствовала, Эдор не солгал, что не отправлял сообщение Ингорио. А это значит, что у Рональда есть противник, более опасный, чем Эдор. Он способен подделать ментальное послание Рональда и отправить его сквозь миры… В том, что Ингорио не виновен, Аньис была уверена, внутреннее чутье подсказывало ей это.
Нужно как-то выбраться отсюда. Как-то перехитрить Эдора. А перехитрить будет сложно, потому что она даже видеть его не могла… Скулы сводило от злости, как только он появлялся.
Первые два дня она была совсем одна. Может быть, дракон хотел дать ей осмотреться и прийти в себя. А может быть, сам неотлучно был на поле битвы. Но вечером второго дня он пришел. Смотрел на нее, говорил, даже просил прощения…
А Аньис не отвечала. Просто не могла с ним разговаривать. Брала книгу или бумагу и карандаши и, не глядя на него, изображала погружение в свое дело. Или же — наоборот — сидела и с немым укором смотрела на него, смущая и заставляя его корчиться от противоречивых чувств.
Но Эдор действительно стал опытнее и владел собой лучше, чем раньше.
— Я понимаю, что ты не хочешь со мной говорить, считаешь причиной всех своих бед, — сказал он, устроившись на стуле и положив локоть на столешницу. — Тогда я буду говорить за двоих…
Теперь он сидел в гроте часами и рассказывал ей… обо всем. О своей жизни, о своем хулиганском детстве, о пиратской жизни, о том, как идет война… И Аньис начали вспоминаться счастливые вечера, когда они с Эдором беседовали в саду, и он рассказывал ей о дальних странах, о море и горах, о пустынях и городах, где живут другие, необычные люди… Совершенно неожиданно от этих воспоминаний стало больно, как больно бывает осознавать потерю, что нечто очень хорошее прошло и не вернется никогда. И Эдор тогда был такой милый, интересный, она так ему доверяла!
— Что же с тобой стало, Эдор! — горько сказала она. Это был пятые день ее заточения и третий день монологов Эдора. Впервые за пять дней она произнесла фразу вслух. За это время успела отвыкнуть от своего голоса, он звучал непривычно.
