Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" (читать книги без .txt) 📗

Сапог надавил сильнее. Не выдержав, мальчик вскрикнул.

— Что ты там пищишь, я не расслышал?

Держишься, Лито? Молодец, не дай злости овладеть тобой. Воин должен сохранять самообладание. Не опускайся до их уровня.

Собственный голос в голове позволил смолчать, хотя он готов был придушить надзирателя голыми руками. Но в очередной раз остановился, пробежавшись в мыслях по всему, что случилось с ним за последнее время. Его и Годора приняли в казармы на полное содержание, он прошел отбор для первых испытаний. Появился реальный шанс стать на шаг ближе к мечте о свободе!

Он освободит свою семью. Он станет свободным сам. Станут свободными его друзья… Это слово въелось в мозг, став смыслом существования и прописной истиной, ради которой он готов был вынести, что угодно.

Эльф продолжал отжиматься, замечая, что вокруг собралась толпа из новобранцев, с интересом следившая за тем, кому улыбнется удача.

Спину жгло, словно сверху насыпали углей из печки.

— Фаста васс, да ты больной! — закричал Маркус, пытаясь вдавить острый мысок сапога в кожу, что есть силы.

Лито закричал, не размыкая челюстей. Это напугало парня надзирателя, он убрал ногу в замешательстве, и эльф успел подняться.

Давай. Посмотри на меня. Попробуй побить меня. Посмотрим, чего ты стоишь.

Драки среди бойцов, особенно среди новобранцев, жестко пресекались. Маркус смотрел на эльфа с презрением, но сделать ничего не мог. Отжимания сочтут за часть воспитательной работы, по вышибанию спеси из рекрутов, но драку свернут сразу же.

— Больной! — бросил ему надзиратель Маркус, презрительно плюнув под ноги, — звери будут есть твои кишки на поле боя.

Он смерил его тяжелым взглядом и пошел прочь. Вслед за ним разошлась и толпа интересующихся ребят.

— Лито, ты как? — встревожено спросил Годор, — у тебя спина вся в крови.

— Пустяки, зато эти придурки поняли, с кем имеют дело.

— Ну ты даешь, я бы так не смог…

— Жалко еду… — пробормотал эльф, глядя на краюху хлеба, одиноко валяющуюся в дорожной пыли.

— Если бы ты не спорил, может они оставили бы нам немного…

Лито развернулся и зашагал назад к казармам.

Он спорил. Был излишне упрямым.

Он не мог иначе, ведь он выживал здесь с первого дня или даже раньше. С того момента, как им зачитали приказ, подписанный магистром Данариусом, о зачислении в рекруты, для проведения состязаний.

Лито был уверен, что Данариус подписал его, даже не глядя. Ведь, прибыв в казармы, он увидел таких же, как и он, зеленых новобранцев. Их было много. Восторженных молодых парней, каждый из которых мечтал стать здесь героем. Лито тоже верил в то, что он сможет победить. Ведь цена была высока. Ради нее стоило попытаться.

Фенрис сел в кровати, схватившись за голову, чувствуя, как вспотела спина. Он был весь мокрый.

Когда его посещали сны о прошлом, обычно весь следующий день занудно болела голова, а в этот раз вообще отказывалось отпускать. Он сидел в постели, сжимая и разжимая пальцы, словно они только что вновь касались той земли, а в носу до сих пор ощущался горячий воздух Сегерона и запах металла.

— Фенрис.

— Мм?

— Откуда у тебя этот шрам?

— Какой именно? — усмехнулся эльф.

— Большой… овальной формы, — Хоук замялась, — на спине.

— Не помню.

— Он старый. Твои клейма нанесены поверх…

— Значит, я получил его до ритуала.

Так вот почему все это приснилось.

Фенрис задумался на минуту, вновь погружаясь в воспоминания. Этой ночью сон был таким, словно он побывал в другом мире, находясь в чужом теле. У него было имя Лито. Неужели это действительно был он когда-то?

Захотелось сию же секунду бежать к Хоук и рассказать об этом. Фаста васс, так вот почему преследовало это странное ощущение двойственности!

Разные имена! Подсознание не обманывало, он действительно ощущал, как в голове проснулась вторая личность. Гордо вскинула голову, заявив о себе, и прочно обосновалась где-то в затылке…

Мариан не обязательно это знать, пока он сам не разберется, что из себя представляет.

Фенрис лег обратно на подушку и уставился в потолок. С того дня, в Висельнике, сколько времени прошло? Между ними ведь ничего не изменилось, хоть он и боялся. Сейчас, правда, он даже не знал, радоваться ли этому?

«Эй…», — сказал эльф, тихо прикрыв за собой дверь в ее поместье.

«Эй», — эхом отозвалась Мариан, перебирая какие-то бумаги на столе.

Пожалуй, это гордое молчание тогда устроило обоих, и все снова стало как прежде. Ну, или почти как прежде.

Я скучаю по тебе, Мариан. Я скучаю по твоей коже, по запаху волос и тела, по твоим прикосновениям, после которых хочется кричать и плакать, потому что нет сил сопротивляться, и мне нужно обнимать тебя целую вечность, и даже тогда будет мало.

Ни слова о том безумии. Случайные прикосновения по прежнему вызывали ураган где-то внутри, но он подавлял свои желания, заталкивал ненужные мысли назад, запрещая себе думать о том, что могло бы случиться, задержи она свою руку на его плече чуть подольше.

Венехидис… хватит, я так хочу прикасаться к тебе. Почему я не могу этого? Почему я не могу плюнуть на все и стать счастливым?

Он посмотрел на свои ладони, проследив взглядом за лириумным узором от преплечья до кончиков пальцев.

— Ты думал, это дастся так легко? Простая жизнь, как у людей, с обычным, но ни похожим ни на что другое, человеческим счастьем? Нет, Фенрис.

— Неправда, Лито. Ты что-то хотел. Стать свободным, кажется? Теперь ты раб собственного тела. Раб своей дырявой памяти. Ты живешь в густом тумане, бросаясь на первого встречного, которого готов счесть врагом, не раздумывая.

— Но у меня есть друзья…

— Они были и раньше. Вспомни, что с ними стало.

Фенрис схватился за голову.

— Хватит! Замолкни! Я устал от всего этого!

Лито отдохнет некоторое время, пока Фенрис не сообразит, как с ним поступить! Эти яркие сны все также посещали внезапно, но эльф научился подчинять их, просыпаясь ровно в тот момент, когда голова была готова взорваться от обилия подробностей. Раньше снились лица людей, какие-то слова вперемешку с ощущениями. А теперь целые события, по-настоящему, почти взаправду, словно он не спал, а находился там, вновь переживая происходящее. Сегодня, Фенрис едва не почувствовал, как начинает вспоминать что-то ужасное. Нехорошие мысли, вперемешку с тупой болью в груди, скручивающей все органы в узел, всплыли в густом тумане памяти…

— Если ты устал, вернись в прежнюю жизнь. Продолжай убивать. Ни о чем не думай. Забудь ее.

— Хоук, рядом с тобой мир стал выглядеть иначе. Я стал другим.

Раньше, он делился всем этим с Мариан, потому что в противном случае, было бессмысленно бороться с ее упрямым любопытством.

Но после того разговора, в ее доме, перестал, как только понял, что все это время их беседы крутились только вокруг его прошлого и каких-то насущных проблем. Они никогда не разговаривали о ней…

— Тебе опять принесли письма… — в тот вечер Фенрис вошел в гостиную, протягивая ей пачку бумаги.

— О… И что там?

— Сама посмотри!

— Я не могу, я ем!

Он усмехнулся, глядя на то, как Хоук поедает куриную ножку, поддразнивая мабари.

— Сам посмотри что там, ты же умеешь читать! — Мариан подбросила кость и радостно засмеялась, когда Дэни поймал ее.

Эльф сложил конверты на стол, и вытащил один из них наугад.

— Какая-то леди… не могу прочитать, непонятный почерк, — он замолк, вглядываясь в неаккуратные, угловатые буквы, — короче, тебя снова благодарят за спасение чьего-то сына…

— А, это тот парень, которого я силком вытащила из Цветущей розы?

— Из борделя?!

Хоук громко расхохоталась, чуть не подавившись очередным куском курицы. Мабари недовольно заскулил, намекая, что не прочь полакомиться еще одним хрящиком.

— Ой, что тогда было… — отсмеявшись, пробормотала она.

— Не сомневаюсь… — вздохнул эльф, — особенно, если с тобой была Изабелла.