В лабиринте тайн - Соловьева Алла Александровна (прочитать книгу .TXT) 📗
Слезы высохли. Сидя на полу, я с содроганием разглядывала обруч, стягивающий любимое лицо. Как открыть клетку? Как снять эту мерзость? Словно отвечая на мой вопрос, над левым ухом Елизара сквозь спутанные волосы промелькнул тонкий лучик света – маленький красный огонек, как на двери. Электронный замок? Взгляд выхватил мерцающие точки и на наручниках. Новое открытие вызвало очередной приступ паники. Похоже, обруч активируется и снимается с помощью электронного устройства. Что это – компьютер, карта, микрочип, брелок? И где или у кого его искать? На руках – тоже электронные замки. Может, и клетки отпираются так же?
Подскочив с места, я заметалась по подземелью. Взгляд скользил по темным стенам. Искал ключи, рычаги, компьютерные панели – хоть что-то, способное отпереть эту западню, но, кроме темных шероховатых стен, не находил ничего! Мысли нервозно метались в поисках решения. Дождаться кого-то, кто придет за кровью смертных? Но будет ли у них ключ? Ждать Охотников? Но сколько их появится, и справлюсь ли я с ними? К тому же существует вариант, что замки открываются с пульта управления в самом особняке. «Нет! Ждать нельзя!» – размышляла я. Меня могут обнаружить в любой момент, и чем быстрее я начну действовать, тем лучше. Придется снова рискнуть и вернуться наверх. «Кирилл», – внезапно подумала я. Он знает все! Я вздрогнула. Похоже, избежать с ним встречи все же не удастся. Последний шанс спасти Елизара, как тонкая нить, выскальзывал из рук. Ввязаться с Черновым в схватку и попытаться что-то выяснить? Это самоубийство. Плана не было, совсем не было, я ступила на зыбкую поверхность неопределенности. Варианты проносились один за другим, но ни одного разумного я не находила. Единственный шанс – попробовать проследить за Черновым и постараться выяснить хоть что-то. Господи, это не план, а безумие! Но ведь я была готова к этому с самого начала, и отступать бессмысленно. Лаская лицо Тагашева взглядом, я медленно коснулась решеток.
– Я люблю тебя, – прошептала, зная, что он не слышит. – Я очень тебя люблю! – повторила я. – Конечно, я постараюсь вытащить тебя отсюда. Но там, наверху, так много Охотников. А если меня обнаружат, прости, ладно? – Глядя в любимое лицо, я мысленно очерчивала скулы, целовала губы и… прощалась.
Проглотив острый, как осколок, ком, я повернулась к выходу. Стараясь не смотреть по сторонам, бросилась вперед. В данный момент я бежала не через коридор с клетками – через собственные убеждения. Почерневший, ломающийся, рассыпающийся на осколки мир Хранителя света. Я не хотела видеть лиц или запоминать их. Просто осознала: как бы ни выл оборотень внутри меня, как бы ни взывал инстинкт, как бы ни хотелось освободить этих несчастных, я не смогу им дать даже малейшую надежду на спасение, так как не имею ее сама.
Ладони с силой толкнули металлическую дверь. Храм крови остался позади. Я неслась через галерею. Не давая оборотню взять над собой верх, обернулась пантерой только на лестнице. Волна бьющей дрожи пробежала по шкуре. Из горла вырвалось шипение. Хищник не желал подчиняться. Узкий туннель скользнул по сторонам. Последняя дверь, ведущая в замок, тихо захлопнулась за спиной. «Сейчас Чернов не на приеме, а на втором этаже, и рядом с ним еще один мракаур», – мгновенно сообщило чутье. Это не Охотник – слишком слаб. Новая волна колотящего озноба прокатила по телу, достигла подушечек лап. Страшная картина, оставшаяся позади, все еще колебалась в сознании. Запах крови преследовал, но если я не справлюсь, то потеряю самое дорогое раньше, чем попытаюсь спасти. Нужно на время забыть о том, что видела внизу. Смирить инстинкт.
Я осторожно поднималась по лестницам: одна, вторая, большой роскошный зал… еще мраморные ступени. Сознание отмечало силу Охотников. Почти все по-прежнему находятся в одном из залов, а он довольно далеко. Жужжание голосов и звуки скрипки почти не различаются. А в этой части особняка совсем тихо: слышу только тиканье часов на каминных полках и биение собственного сердца. «Два ночи», – машинально отметила я. Не задерживаясь, бесшумно двинулась дальше.
Широкий длинный коридор второго этажа потянулся по сторонам прямой, погруженной в темноту стрелой. Двери викторианской эпохи, из черного дерева, с ручками, инкрустированными слоновой костью, проплывали одна за другой.
Правая часть галереи резко расширилась: показались массивные колонны и балюстрады. Я поняла, что нахожусь на втором ярусе огромного округлого холла, занимающего все этажи здания. Задрав голову, посмотрела наверх. Перила и опорные колонны огибают каждый этаж роскошного, но мрачного зала. Лепной потолок теряется в темноте, даже несмотря на гигантскую люстру, градом хрустальных подвесок свисающую сверху. Внизу две лестницы, устланные толстым ковром, ведущие на второй этаж, а прямо по центру – громадная дверь. Может, центральный вход, через который заходил Кирилл? Ориентируясь на силу Чернова, я осторожно прошла чуть вперед. Шепот… Слева, в одной из комнат послышались едва различимые, приглушенные толщиной стен, голоса. Кирилл совсем близко, и он все еще не один. Затаив дыхание, я пыталась усмирить звуки собственного сердца. Решая, как поступить дальше, скользнула за колонну рядом с балюстрадой и затаилась.
– …несколько часов назад мне сообщили, что новый эксперимент не дал никаких результатов, – послышался из-за двери едва различимый высокий мужской голос.
Возникло чувство, что рядом с Кириллом очень молодой вампир. Говорят об экспериментах? Я прислушалась.
– Созданные вампиры с его генетическим кодом вообще не наделены способностями, а их мозг разрушился быстрее, чем у всех остальных, – продолжал собеседник Кирилла. – Они уничтожили друг друга через два часа после внедрения. Это полнейший провал! – Голос сорвался на хриплый визг. Послышался звон стекла, словно в комнате кто-то с силой смахнул со стола вазу или графин. – ДНК Тагашева бесполезна!
Я напряглась. Не верила… Мракауры пытались создать мутантов с геномом Елизара? Быстрой вспышкой пронеслось воспоминание: лаборатория Колесникова, тревога на лице Тагашева и его вопрос, заданный Льву: «Вы хотите сказать, что созданного вампира можно наделить любыми способностями?» Я сглотнула слюну. Ну конечно! Виктор не мог не попытаться создать монстров, наделенных способностями самого сильного из вампиров! И Елизар думал об этом еще в лаборатории. К счастью, эксперимент провалился. Эта мысль навела на другие. Почему же Елизар вернулся к Коншину? Зачем так рисковал? Конечно, в письме он написал о мотивах, но неужели полагался только на удачу? Считал, что сможет избежать участи генетического материала, а вместо этого попал в ловушку? Ответов, как всегда, нет, но что-то не давало покоя. Положиться на везение могла я, что, собственно, и делаю, но это совсем не в духе Елизара. Обычно он просчитывает каждый свой шаг и вдруг попал в западню и стал пленником. Странно, мягко говоря. Напрягая слух, я ждала продолжения разговора. Какое-то время в комнате слышались лишь размеренные, приглушенные ковром шаги. Судя по сгустку телекинетической энергии, двигается молодой вампир, но заговорил не он, а Чернов:
– А я другого исхода и не ожидал. – Ведущий Охотник говорил с презрением. – Тагашев наделен невероятными способностями, но он мракаур с генетическим сбоем. Отсюда и неудача.
– Интересуешься генетикой? Или уже стал экспертом? – захихикал собеседник. – Кирилл, ты ничего не знаешь о Елизаре! – мгновенно меняя тон на раздраженный, рявкнул он. – У Тагашева нет и не может быть генетического сбоя!
– Естественно! – Повышенный тон мракаура не произвел на Чернова никакого впечатления. Кирилл говорил с ленцой и изрядной порцией ядовитого сарказма. – У него не может быть отклонений, лишь маленькие недостатки, – иронично подчеркнул он. – Елизар предан тебе душой и телом, вот только сам об этом даже слушать не желает! Он предпочитает быть сожженным! – Теперь в низкой интонации Чернова послышалось раздражение. – Когда мы приводим его в чувство, он молчит. Когда его избивают, он начинает смеяться. Когда предлагаем этому ублюдку утолить жажду, он громко смеется! А так – никаких отклонений!
