Дочери богини Воды (СИ) - Шурухина Мария (онлайн книга без .TXT) 📗
— Но если мы не выведем опасные вещества из организма, толку не будет. Мне нужно понять, что она ела перед тем, как заболеть.
— Картошку, — нашелся хозяин. — Два дня назад на обед я накормил Бри картошкой с тушеными овощами, пока жена обслуживала посетителей.
— Ближе к вечеру я дала ей яблочный пирог, — сказала хозяйка. А поздно вечером ее стало трясти и поднялась температура.
— Ее не рвало?
— Нет, — переглянулись родители.
— Странное отравление. — Гведолин закусила губу и нахмурилась. — В организме яд, я это чувствую.
— Ее отравили? — ужаснулась хозяйка. — Зачем? Кому это нужно?
— Я не знаю, — вдохнула Гведолин.
— А я знаю, — пролепетала Бри.
— Что? Знаешь, кто это сделал? — отец слегка встряхнул ее за плечи. — Говори!
— Сказу фее на уско, — набычилась малышка. — Вы будете меня лугать.
Она обхватила тонкими ручками шею Гведолин и что-то бойко зашептала.
— Ого! — Гведолин наигранно округлила губы. — И сколько же ты съела?
Девочка расставила руки одну над другой, так, чтобы между ними осталось
расстояние, показывая объем.
— Я поняла. Никогда больше так не делай. Это очень вредно, особенно с косточками.
— Наказесь меня? — осведомила Бри.
— Конечно, — постаравшись сделать серьезное лицо, ответила Гведолин. — Я приготовлю горький-прегорький отвар, и тебе придется его пить, чтобы поправиться. Это самое суровое наказание для сладкоежек.
Бри нахмурилась, переваривая услышанное.
На кухне было натоплено так, что у Гведолин закружилась голова. Терри поддержал ее под локоть, усадил на низкий промасленный табурет.
Хозяева «Жирного гуся» скоро нарезали сочную ветчину, пышный хлеб, щедро наложили в две тарелки овощное рагу, плеснули в кружки домашний компот из яблок.
— Меня зовут Рихард, — представился хозяин. — Жену — Илана.
Терри, кивнул, осторожно пробуя овощи, пытаясь не растревожить побитую челюсть.
— Я Гвен, а мой… муж — Терри.
— Что она съела? — Илана подложила Гвен побольше ветчины. — Стянула что-то с кухни?
— Угу, — налегая на хлеб, подтвердила Гведолин. — Полбанки варенья.
— Она отравилась вареньем? — ужаснулся хозяин. — Вчера я достал банку из запасов из погреба и лично попробовал. Оно хорошее, не заплесневело и даже не скисло.
— Вишневое варенье, — уточнила Гведолин. — С косточками.
— И что?
— Сколько оно у вас храниться?
— Варила в прошлом, нет, в позапрошлом году, — вспомнила Илана. — Ох и вишневый уродился тогда год.
— Будете варить варенье из вишни в следующий раз, вынимайте косточки. При хранении больше года они выделяют сильнейший яд. Бри слишком маленькая, съела почти полбанки и проглотила много ягод с косточками. Еще и рвоты не было, иначе косточки вы бы заметили сразу.
— Я не знала. Водой Пречистой клянусь, не знала! — часто заморгала хозяйка.
Когда-то Гведолин тоже не знала. Бабка Зарана научила, когда рассказывала о ядах и противоядиях.
— Мы выведем яд из организма, — допив компот, пообещала Гведолин. — Нужно сварить настойку из трав. Что у вас есть? Давайте посмотрим.
От того, что произошло дальше, Гведолин чуть не шарахнулась в сторону, а Терри подавился рагу. Илана вдруг упала на заляпанный жиром кухонный пол, согнувшись в три погибели, что при ее комплекции смахивало на подвиг.
— Спасительница! — запричитала она, пытаясь дотянуться до грязного подола платья Гведолин. — Как нам тебя благодарить?
— Встаньте, ну что вы, — смутилась та. — Мне ничего не нужно.
— Нам бы горячей воды, кусок мыла и комнату, чтобы переночевать, — живо нашелся Терри.
— Сделаем, — Рихард не стал падать на колени, но подошел к Терри и пожал ему руку. — Все сделаем. Саму лучшую комнату, самую огромную бочку с водой, самое душистое мыло.
Блаженство растекалось по телу тысячью мыльных пузырьков. Чуть обжигающая вода ласкала кожу, мыло, пахнущее земляникой, смывало остатки грязи, страха и тревог. Жить снова хотелось в полную силу.
Из-за двери в банную комнату показалась соломенные вихры Терри.
— А мне можно? — хитро прищурился он, и не дожидаясь разрешения вошел.
Гведолин, ахнув, опустилась по шейку в пенную воду.
— Ну же, Гвен, — Терри принялся раздеваться, бросая снятую одежду на пол. — Ты до сих пор меня стесняешься?
Он снял штаны и приблизился к бочке.
— Подвинься.
— Ты не поместишься!
— Спорим?
Бочка и впрямь была большая, больше похожая на лохань, и при желании в ней могли разместиться еще два таких Терри.
Пена угрожающе подступила к краям, когда он залез внутрь.
— Чудесно, — блаженно проворковал Терри, погружаясь под воду и хватая Гведолин за ногу.
— Ай, я боюсь щекотки! Правда, Терри, не надо! А не то я…
— И что же ты сделаешь? — елейным голосом поинтересовался он.
— Не буду тебя лечить. Вот! — надула она губы.
— А ведь у тебя может получиться, — задумчиво проговорил Терри. — Клятвенно заверяю — больше никакой щекотки. Попробуешь?
— Не-а.
— Ну, Гве-ен… Сжалься! Я даже жевать толком не могу.
Гведолин протянула руку к его лицу, коснулась скулы. Терри тут же поцеловал протянутую ладонь.
— Не мешай, — пожурила она.
Накрыв ладонью глаз и половину скулы парня, Гведолин ласково улыбнулась.
— Я люблю тебя, Терри. Не представляю, чтобы я без тебя делала.
И отняла ладонь.
Терри ощупал пальцами не затекший глаз и абсолютно здоровую щеку.
— А я без тебя, — отозвался он. — Иди сюда.
Терри, притянув ее к себе, обнял, поцеловал в шею, прикусил мочку уха. Гведолин судорожно выдохнула. Губы ее встретились с губами Терри, слегка оцарапавшись о щетину, отросшую с тех пор, как он брился в доме у вдовы.
Земляничное мыло выскользнуло из рук, упало на дно бочки. И осталось там лежать.
***
Тишину лаборатории разбивал размеренный шелест механизма, притаившегося в углу. В огромном деревянном корпусе блестел металлический обод, окаймляя круг с цифрами и стрелками.
Приглядевшись, Кален понял, что это часы. Просто очень большие. В их бедной деревушке часы были лишь у владельца трактира, в котором работала мать, а позже и сам Кален.
Стараясь не пялиться на шкафы, заставленные сосудами с жутким содержимым, Кален сосредоточился на длинном столе, за которым сидела хозяйка. Перед ней бурой горкой возвышался знакомый разлапистый корень.
— Целый мешок достался нам просто так, — произнесла она. — Ты уничтожил остатки меньшего, в итоге я приобрела большее. Любопытная философия. Что думаешь, Кален?
Во-первых, Кален не знал, что означает слово «философия». Во-вторых, он вовсе не считал, что целебные корни достались госпоже просто так. Он помнил, как после лечения она побледнела, взгляд потух, а встав, пошатнулась и схватилась за него, чтобы удержать равновесие. Затем она целую свечу и огарок беседовала с Игши, рассуждая о свойствах трав и объясняя, как правильно приготовить три вида отвара, чтобы окончательно вылечить его сына.
Так что мешок с корнями солодки хозяйка получила совершенно заслуженно.
Но вслух свои мысли он, как обычно, озвучить не решился, потому просто пожал плечами.
— Значит, все еще боишься меня, — пришла к своему заключению хозяйка. Скупо махнула рукой. — Ладно, все боятся, переживу. Садись, — она подвинула ему каменную ступу, всучила увесистый пестик. — Корень следует сначала немного очистить, вот так, — она показала, как нужно. — Затем наломать мелкой соломкой и растолочь. Попробуй.
Трясущимися руками Кален неловко чиркнул по краю ступки. Растолочь корень. Что может быть проще? Совсем как на кухне у Огар-ла, когда тот поручал ему измельчить имбирь. И руки, почувствовав привычную работу, мало-помалу перестали трястись, вдавливая сухой корень в каменные стенки ступки.
— Расскажи о родителях, — внезапно попросила госпожа Лайне.
Кален давно понял, что если хозяйка расспрашивает его о чем-то, то делает это отнюдь не из праздного любопытства.
