Оберег для невидимки (СИ) - Долгова Жанна (читать книги без сокращений .txt) 📗
Старик учтиво мне поклонился.
— Здравствуйте, — пролепетала робко. Дядька мне понравился, такой он был весь домашний.
— Что мой брат? — спросил Леонард в нетерпении.
— Вечером открывал глаза, говорят, ненадолго, но ни на что не реагировал. В остальном все так же. Продолжает в бреду звать эту странную Анну.
— Ясно, — посмурнел пуще прежнего молодой мужчина. — Разбуди конюха, — с этими словами меня потянули в сторону широкой парадной лестницы. — Да, и скажи ему посмотреть Декара. Мне кажется, он захромал на заднюю правую. Кристу тоже подними. — Остановился и обернулся ко мне. — Аннушка, не откажешься от позднего ужина?
Слуга сдавленно охнул, услышав мое имя. Сообразил, что за девица прибыла в компании наследника графа.
— Скорее уж от раннего завтрака. Нет, спасибо, — и добавила шепотом: — А можно я сразу к Рихарду?
Мужчина поджал губы в сомнении.
— Ты устала. Отдохнула бы, а с утра… — Столкнувшись с моим умоляющим взглядом, продолжать не стал. — Конечно. Покажу тебе твои покои и провожу. Мартин, передай Кристе — пусть соберет в комнаты кузена что-нибудь легкое перекусить.
— Возьмите лампу, ваша милость.
Карре протянули светильник — копия нашей керосиновой лампы со стеклянным цилиндром, расширяющимся в той части, где горит фитиль. Емкость для масла — этакая пузатая расписная ваза с ручкой. Занятная вещь. В моем мире такие предметы — чаще музейный экспонат.
Шурша подошвами по каменному полу, слуга исчез в одном из проходов первого этажа.
— Там же темень непроглядная! — забеспокоилась я о старике.
— Мартин этот дом знает, как… — замялся виконт, подбирая подходящее сравнение.
— Свои пять пальцев — так говорят. Фразеологизм моего мира.
— Точнее не скажешь! И много ты знаешь таких фразе… лизмов?
— Много, — рассмеялась тихо, — это особенность русского языка.
Принюхалась. В воздухе витал слабый запах пожарища.
— Сильно горело?
— Одна треть библиотеки — в пепел. Странным образом пламя охватило только территорию читальни. Стол, в котором лежал артефакт, полыхал как демонов факел! Перегорела потолочная балка, и в тот момент, когда вбежал Рич, она рухнула. Я бы не сказал, что она его сильно зацепила, даже не плашмя, а по касательной, но кузен упал и отключился.
— Ожоги?
— Нет! — Развел руками Карре.
— А что с оберегом?
— Таурон лишился своего шнурка, но, что удивительно, даже не закоптился! Когда его нашли среди останков стола — заметь, из дерева, зачарованного магией от возгорания! — он сиял, как и прежде, нагло и вызывающе.
За разговором незаметно добрались по длинному коридору до комнаты.
— Устраивает? — с легким беспокойством поинтересовался Лео, пока я осматривала просторную гостиную. — Спальня слева, будуар рядом с ней. Напротив — гардеробная и ванная с… в общем, разберешься. Мои покои в хозяйском крыле. Это в другой стороне от лестницы. Если что-то понадобится, третья дверь справа. Мартин сейчас принесет твои вещи. Располагайся. Зайду за тобой через полчаса. — Мужчина улыбнулся и вымелся из апартаментов.
Немного растерялась в большой гостиной с кучей дверей, мебели, изобилия текстиля начиная от сложных портьер с ламбрекенами, обивкой софы и кресел у камина и заканчивая множеством маленьких подушечек на них. Провела рукой по стене — шелк. Но назвать комнату девичьей было бы ошибкой. Выдержанные тона от темно-серого до темно-синего придавали комнате холодный сдержанный характер. Барышни, как правило, предпочитают теплую палитру. Полумрак сгущал краски, но не думаю, что при свете дня настроение комнаты кардинально менялось.
— Проходи, — шепнул Лео.
Ему пришлось чуть-чуть подтолкнуть меня вперед, замершую в нерешительности на пороге спальни Рихарда. Слабого янтарного света лампы на столике у изголовья кровати хватало, чтобы увидеть приоткрытые пересохшие губы больного и влажный от пота лоб. От вида мужчины — бледного, осунувшегося, с перевязанной головой — бившееся в тревоге сердце вдруг болезненно сжалось. Так сильно, словно его стиснула огромная лапа.
— Милорд? — прошелестел в тишине голос из темного угла.
С тихим вздохом из кресла поднялась… сиделка?
— Отпусти женщину, пусть отдыхает. Я останусь, — попросила виконта, определив пожилой возраст служанки, и двинулась к ложу.
— Иди, Цинна, — распорядился тот и, дождавшись, когда служанка покинет свой пост, перетащил освободившееся кресло ближе к постели. — Так будет удобней?
— Спасибо, а…
Не договорила. Бочком, бочком, стараясь не шуметь, в приоткрытую дверь апартаментов втиснулась еще одна работница дома Карре с подносом в руках. Бросила в нашу сторону заинтересованный взгляд.
— Тихой ночи, милорд, госпожа. Вечерняя выпечка и салеп. Подкрепитесь.
Быстро сервировала столик в гостиной и так же тихо испарилась без лишних разговоров, как и сиделка. У меня с губ сорвался нервный смешок.
«Опять этот приторный салеп! Ну да, популярный в этом мире напиток, что поделаешь».
— Что ты хотела сказать? — спросил Леонард.
— Останешься? — На лице мужчины промелькнуло растерянное выражение. Ему и оставлять меня одну вроде как не хотелось, и в то же время усталость валила с ног. Ни к чему эти жертвы. Я хотела побыть с дорогим мне человеком наедине. — Ступай, я справлюсь. — Отпустила его, добавив в голос твердости.
Склонилась над пострадавшим и поцеловала в уголок рта.
— Здравствуй, Рихард.
На столике у кровати стояло несколько пузырьков, рядом с ними стопка салфеток, графин, ложечка в стакане и глубокая чаша с водой. Стараясь не сильно тревожить, смочила мокрой тряпицей сухие губы графа, протерла лоб, шею, грудь. Показалось, или мужчина вздохнул с облегчением?
Обняла ладонями его теплую руку. Массивное мягкое кресло, бесспорно, было удобным, но из-за своих размеров вплотную к кровати вставать не желало. Промучившись с этим монстром, махнула рукой и перебралась на край постели. Совсем другое дело! И к телу ближе и, если сморит сон, можно под бочок графа ненадолго пристроиться. Только дать себе установку: пять минуточек… ладно — десять. Больше не надо! «Больше» — мы можем, Анна Ильинична, попасть в пикантную ситуацию. Доказывай потом, что не замышляла дурное. Не-при-лич-ное!
Горе-сиделка вырубилась довольно быстро в обнимку с рукой Рихарда. Только почувствовала в какой-то момент, как эту самую руку кто-то тихонько, но настойчиво пытается вытянуть из её захвата. Промычала сонно что-то типа «Отвалите все». Пусть скажут спасибо, что не послала нечленораздельно далеко и надолго. Но все равно получилось грубо. Так удобно щекой лежала на сгибе чужого локтя! После моего невменяемого монолога борьба за дорогую мне конечность прекратилась. И я вновь, видимо, погрузилась в сон, пока кто-то, громко стуча каблуками об пол, не вошел в комнату, совершенно не стремясь придерживаться правил посещения больных и соблюдения тишины. Возмутительно!
— Милорд…
— Кто это? — спросил изумленный мужской голос.
— Я не знаю, кто эта девушка. Её привез ночью ваш сын. Мне было велено уйти, — полушепотом оправдывалась женщина.
— Цинна, разбуди Леонарда, — последовал приказ, — я буду в кабинете.
Послышались шелест ткани и быстро удаляющаяся тихая поступь. Открыла глаза. Мужчина в домашней мягкой курточке со стегаными обшлагами и манжетами из золотистого атласа стоял в двух шагах от кровати и — я даже поморгала, не привиделось ли? — забивал табаком курительную трубку!
— Удивлены? Я так полагаю, вам знакома эта вещица? — не глядя на меня, спросил тот, на кого ужасно был похож Лео.
Внутренние часы дали сбой. Черт, черт, черт… Я проспала больше десяти минут, определенно. Тусклый свет триберийского утра проникал в окно спальни графа Морана через приоткрытые шторы. Очень раннего утра.
Медленно села, спустив ноги на пол, прочистила горло но, так и не сумев избавиться от першения, прохрипела:
