Оборотень (СИ) - Ганиева Алеся "Alesya-Grey" (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Запах рая
— Робэрто… — затянула паузу, водя глазами по другим лица, — но мне жаль… Жаль, что… покачала головой врач отрицательно, наводя страх неправильными словами, — Мисс Браун звала именно Джексона. Это вы, так понимаю? — быстро перевела неловкий взгляд на брюнета.
— Она уже в сознании? — Джексон довольно улыбнулся. Наконец свершилось то, чего все так ждали — Эмили родила — родила девочек.
— И что мы стоим? — Марго посмотрела на братьев и заулыбалась, радуясь новостям, — Давайте уже поздравим молодую маму!
— Нет! — акушерка тут же одернула и остановила надвигающихся в палату. — Но в виде исключения я могу впустить только одного, ненадолго. И пусть войдет тот, кого звала Мисс Браун, — кивнула Джексону, чтоб тот вошел.
— Да чертов с-два! Робэрто с ненавистью кинул взгляд на брата, — Я отец! Вот я и войду! — поспешил войти первым, быстро обходя врача, загородившую проход.
— Сказали же, войти может только один! И это будешь точно не ты! — в одно мгновение брюнет перегородил проход, не обращая внимание на ошарашенную их поведением женщину. Взрослые мужчины, а ведут себя, как подростки — кто успел, тот и вошел! — Я иду, Эм позвала меня. — грубо оттолкнул Роберто и вошел, захлопывая дверь у его носа.
— Я убью его! — прорычал блондин и сжал ладони в кулаки, глотая невыносимую обиду и гнев на брата. — Он переступает все границы!
— Робэрто, остынь, — Марго одернула блондина к себе, — Хватит рычать! Ты не видишь, он тебя специально выводит! Кто-то должен остановиться — прекратить это безумие?! — старая волчица смотрит в голубые глаза — полные безумия и гнева и страшно даже представить, что будет, если хоть один из них сорвется. Во что превратят отделение роддома, напугают персонал и не приведи, пострадает кто-нибудь.
— Я устал ему уступать! — Робэрто вырвал руку из мертвой хватки Марго, грубо отодвинул врача в сторону и толкнул дверь ногой.
— Что вы себе позволяете?! — начала возмущаться ошарашенная женщина в белом халате. С таким нахальством, иметь дело ей ещё не приходилось. — Я вызываю охрану! — сказала грозно, но Роберто только хлопнул дверью, чтоб не слышать женские угрозы, которые его совсем не волновали.
— Лучше позвольте мне успокоить моих мальчиков! — Марго обошла безумно злящуюся акушерку, но та только всплеснула руками и быстро зашагала в сторону ординаторской, чтоб вызвать охранников.
Эмили лежит неподвижно c толстой иглой в тонкой вене от капельницы и с трудом открывает тяжелые веки. До конца не отойдя от местной анестезии, перед глазами всё расплывается и язык не послушно коверкает слова. Джексон сидит по правую сторону и держит за свободную руку, нежно прижимая к своему лицу. Девушка пытается улыбаться, чувствуя нежность любимого. На душе так тепло и хорошо, всё мучения позади. Боль отпустила, словно и не было вовсе. Легкость и желание одно, уснуть и выспаться. Поскорее проснуться и начать новую жизнь с малышами и не упускать столь взволнованного Джексона, который не отходит от неё, с болью заглядывает в глаза и молчит. Но достаточного одного прикосновения, чтоб понять его и ощутить желаемого волчьего тепла.
Роберто застыл у подножья кровати, невыносимый едкий металлический запах крови стоял в воздухе и раздражал обоняние. Но больше всего выводило из себя телячьи нежности, от которых становилось ещё противнее. Нет ни капли стеснения или уважения к младшему брату, продолжая прижиматься к девушке, которую он любит. Негативные эмоции бурей бежали по венам, поднимая адреналин злости. Воздух, как жидкий азот плавил легкие, каждый вдох был опаснее предыдущего. Грудь вздымалась, волосы вставали дыбом на теле от неприятной дрожи. Джексон чувствовал отлично состояние Роберто, но совершенно не придавал этому должного внимания, словно был готов к любому исходу и знал, что делать. Всего себя отдавал Эмили, не брезгуя противным запахом крови и медикаментов. Не сводит с неё взгляда, будто пытается наверстать упущенного.
— Роберто, — с трудом выдавила девушка, заметив блондина стоявшего далеко. — Роберто, — тихо, но уже более отчетливо и уверенно позвала.
— Эмили, — сдержанно прорычал голубоглазый, все ещё косившись на брюнета.
— Роберто, — девушка медленно потянула тяжелую руку к блондину.
— Подойди же уже, — Джексон окинул недовольным взглядом брата и отошел от девушке уступая место. — Или может ей самой встать и подойти к тебе? — брюнет шагая мимо, нарочно задел плечом блондина. Да так, что того развернуло было на сто восемьдесят градусов, если тот не был готов к такому повороту. Приняв сдержанно провокационный удар от брата, прошел мимо и с трудом прикоснулся к бледной руке Эмили.
— Джексон, не забывайся! — фыркнула Марго на брюнета, оставаясь стоять около двери. — Да что с тобой такое? Ведешь себя, будто не родной! — шепнула в лицо уже ближе подошедшему кареглазому.
— Родство прекращается в тот момент, когда затрагиваются личные интересы, — ухмыльнулся и покосился на блондина, — Не так ли? — Но Роберто даже не обернулся, словно не слышал слов брата. — По-крайней мере так произошло в нашей семье! — снова презренно одарил взглядом Марго.
— Роберто, — Эмили тянет его за руку ближе к себе, словно пытается что-то сказать на ухо.
— Тише, тише… всё хорошо, всё закончилось, — аккуратно целует её в лоб и садиться рядом. Раздраженность и гнев медленно отпускают блондина, но не смотря на облегчения, он не может больше смотреть на Эмили с нежностью и любовью. Негативные чувства заполонили так, что любовь превращается в ненависть. Здравый смысл стучит, что это только эмоции и накручивания. Старается выгородить Эмили из этой неприятной ситуации, но даже смотрит на Джексона иначе, чем на Роберто. Нет больше в её глазах той искорки, той игривости и смущенной нежности, что была когда-то.
— Ты видел их? — трудный шепот, — Какие они? Они должны быть похожи на тебя…
— Нет, — мотает головой, тяжело вздыхая. — Их ещё не показали, но с ними всё хорошо! — пытается заверить обеспокоенную Эмили.
— Почему их не принесут? — девушка не отступает, настойчиво требуя ответа. — Куда их забрали?
— Тебе нужно отдохнуть, — сжимает слабую ладонь. — Наберешься сил и я заберу вас отсюда! Ты должна быть сильной…
— У меня всё хорошо! Я отлично себя чувствую! — пытается снова уверить в том, чего нет.
— Я знаю, — прижимает ладонь к себе, переступая через себя, повторяя жест брюнета. — Но этого не достаточно!
— Роберто…
— Попробуй поспать…
— Вот полюбуйтесь! — открывается дверь в палату и входят врач и двое мужчин в форме. — Выведите и больше не пропускайте их сюда до полного выздоровления роженицы! — встала в центре палаты, расставив руки по бокам и грозно смотря на всех находившихся в помещении.
— Парни на выход! — приказным тоном выдал один из мужчин в форме. — Вежливо просить больше не будем! — предупредил второй охранник.
— Мы уже выходим! — Марго тут же согласилась с ними. — Роберто, — тут же подхватила блондина и силой подняла, — Джексон! — взяла под руку другого и стала выводить чуть ли не силой из палаты. Роберто с ненавистью смотрел на всех, кто его окружал, он готов был ломать, крушить и бить всех и всё вокруг. Но капля здравого смысла всё же где-то просыпалась и сдерживала взбешенного волка. — Эмили выздоравливай! Мы ещё тебя навестим! — кинула Марго уходя, лежащей бледной девушке, которая так не хотела оставаться одна.
Джексон с тяжелым камнем на душе вышел из палаты. Он, как и все остальные не знал, что делать. Как дальше правильно вести себя, чтоб не ухудшить ситуацию? Как правильно поступить, только бы не навредить Эмили и её малышкам? Но точно знал одно, что больше от неё не откажется! Сердце стучало и кололо больно от того, как он мог столько времени игнорировать Эмили. Как он мог гнать и усмехаться в её сверкающие глаза от горьких слёз? Откуда брались силы на откровенное — люблю, разворачиваться и уходить? Зачем было показывать равнодушие, когда нужна была любовь и забота? А что изменилось сейчас? Почему именно сегодня? Неужели где-то глубоко задели и разбудили слова пьяной Лары на дне рождении? Или может Джексон наконец понял, что именно ему нужно? Понял, что бежал от самого себя, что не шанс брату давал, а ложную надежду и оттягивал их окончательный разрыв! Зашло всё так далеко, что больно и до невозможности обидно обоим!
