Рожденная жить (СИ) - Соврикова Ольга (читаем книги TXT) 📗
Наблюдая за ними, я, вдруг, понял, что именно сестрички не дали мне уйти за грань, именно они лечили меня, они же вытягивали графа Ринвела из его уже неизлечимой для других магов болезни. Видимо, именно поэтому они так торопились попасть в замок ночью, а потом еще полдня провели в его покоях, а Теодор их просто прикрывает, ведь он маг новой школы.
Одевшись, Жак еще раз поцеловав Нел, обратился ко мне:
— Пока мы не ушли из храма, я прошу вас, принц, дать клятву на крови о том, что обо всем увиденном и услышанном вами сегодня вы не расскажите никому. Я произношу эту просьбу не потому, что не доверяю вам, а потому, что вы, ваше высочество, обычный человек, как и я, а значит, без этой клятвы любой сильный маг может заставить вас говорить. Для нас с парнями безопасность наших близких превыше всего и, как бы вам не доверяла Лин, я вынужден настаивать на своем. К таким известиям и знаниям мир еще не готов.
Осознав его правоту, я исполнил его желание.
Перед уходом, каждый из пятерых окропил алтарь богини капелькой своей крови и искренне поблагодарил за помощь и внимание. Вспыхнув переливами различных цветов последний раз, алтарь потух и по мере нашего продвижения к дверям, затухали и лампы на стенах. За нашими спинами сами плотно закрылись двери, и девушки, прислонившись к ним на мгновение, прошептали:
— Мы не прощаемся! Жди нас.
Прежде чем подсадить мою девочку в седло, я на мгновение притянул ее к себе и поцеловал, она же, обняв меня за талию, прижалась ко мне, отвечая на него.
Назад двигались быстрее и более уверенно, и к рассвету уже были на месте. После завтрака весь отряд отправился во дворец. Правда, мы с Жаком, переглянувшись, перехватили своих девочек, пытающихся сесть верхом, и с комфортом расположились в карете, усадив их на колени. Укутав их в меха и устроив поудобнее, не отказали себе в удовольствии нацеловаться всласть, но потом все- таки дали им заснуть. Ведь обе малышки очень устали, и мы это прекрасно понимали.
В тишине кареты, под тихое дыхание девушек, я еще раз обдумал произошедшее ночью, и понял, что же именно не дает мне покоя. Что тревожит душу.
Моя Айвенлин маг! Ее мать тоже была магом, но прожила очень короткую жизнь и, все же, король утверждал, что внучка способностей не имеет. Это было в свое время одним из условий помолвки. Мой отец не желал иметь сноху мага. Он не хотел, чтобы жена пережила меня на века. Правда, потом, как-то раз, он заявил, что маги тоже люди и умирают так же, и от ядов, и от кинжала.
Куда я собрался вести тебя девочка моя? Как же тяжело тебе будет. Что мне сделать, чтобы доказать отцу, как ты мне дорога, а если он не поймет? С каждым днем я понимаю, как тяжело мне будет без тебя, и что только с тобой я чувствую себя живым. Сидя сейчас в тишине кареты и смотря на дремлющего напротив Жака, крепко прижимающего к себе свою любимую девушку, я понимаю, что тебе наверняка хочется такой же все поглощающей любви, как у них, такого же брака.
Но они проверяли свою любовь десять лет, а мы знакомы меньше трех циклов. Как только ты проснешься, любовь моя, мы поговорим с тобой об этом. Прежде чем соглашаться на такой обряд, нужно быть твердо уверенным в силе своей любви.
А пока я просто буду любоваться маленьким ангелом, спящим на моих руках, потому, что по сравнению со мной ты действительно маленькая и хрупкая девочка, мечтающая о любви, и в моих силах дать тебе это.
Часть 21
Данелия
Проснулись мы с сестричкой в объятиях наших любимых сразу же, как только копыта лошадей застучали по камням городской мостовой.
Почувствовав, что я проснулась, Жак поцеловал меня легким прикосновением губ и прошептал:
— Дорогая, ты не против, если сразу по прибытии во двор замка, мы сначала пройдем в малый храм и подтвердим наш брак по обычаям нашего королевства. Я хочу быть уверенным, что он будет признан, и все будут знать об этом, глядя на ритуальные браслеты. Ведь о значениях наших татуировок люди просто не помнят. Затем, я просто спрячу тебя в своих покоях и пока сам не поверю в то, что ты действительно моя, никуда не отпущу.
Тихонько смеясь от счастья, я только кивнула соглашаясь со всем, что он мне предлаожил.
Как только все мы прибыли во дворец, я и Жак потихоньку проскользнули в храм, решив никого с собой не приглашать. Лин, конечно, еще в карете услышала о наших планах, но, как любящая сестричка, только ободряюще нам улыбнулась, подтвердив этим полную солидарность с нашими планами.
В небольшом, по меркам столицы, дворцовом храме было тепло, тихо, царил полумрак. Магические светильники мягким, не слишком ярким светом подсвечивали статуи богов и алтарь. Заслышав наши шаги, к нам вышел младший жрец. Спросил о цели нашего визита и просветил нас, что церемонию заключения брака может провести только высший жрец, да и то через десять дней, после оставленной заявки.
В ответ на его тираду Жак потребовал принести нам парные браслеты для супругов.
Жрец их принес, но, скептически улыбаясь, пояснил, что без участия жреца они не активируются, застежки не сработают и браслеты не станут цельными, не прилягут вплотную по руке, подтверждая благословение богов.
Мы же с Жаком, на глазах у него, встали напротив друг друга с разных сторон от алтаря, прокололи снятыми с поясов стилетами пальцы, капнули на него нашей кровью и, убрав ножи, надели друг другу на правые запястья супружеские браслеты, после чего, неотрывно глядя друг другу в глаза, защелкнули их.
Затем, вместе с изумленным нашими действиями, жрецом наблюдали, как они засветились, как исчезли застежки и простейшие браслеты превратились в ажурное произведение искусства, на то, как они затем плотно прилегают к нашим рукам.
Еще через минуту, чуть поклонившись застывшему в ступоре жрецу, мы, взявшись за руки, покинули храм, понимая его удивление небывалым еще здесь происшествием. Но на наш взгляд ничего удивительного в том, что нам не потребовалось содействие жреца, не было. Разве могут младшие боги противиться воле старшей богини, уже благословившей наш брак?
Чем ближе мы подходили ко дворцу, тем быстрее становился наш шаг. В холл мы буквально влетели и, не обращая внимания на улыбки находящихся в нем попутчиков и слуг, устремились в покои Жака.
Я еще успела заметить, как он закрыл дверь в свои покои на засов, но затем осознание происходящего покинуло меня. Я растворялась в его объятиях и поцелуях. Неистово целовала его сама. Мне было совершенно все равно, есть у него шрамы или нет, изменились ли черты его лица или нет, я просто смотрела в любимые глаза и тонула в той любви, что видела в них. Мы так долго ждали друг друга, что сейчас испытывали боль от желания просто прикасаться к любимому, от мысли о том, что наше ожидание окончено, что теперь мы принадлежим друг другу навсегда.
Я совершенно не помню, как мы избавились от той кучи оружия, что было навешано и спрятанного на нас, но помню бережное, ласковое прикосновение губ и рук любимого. Помню силу любовного безумства охватившего нас обоих. По силе страсти и желания я ничуть не уступала своему мужу, ведь известно, что маги жизни взрослеют рано.
Моему любимому хватило терпения, выдержки и любви, чтобы в мой первый раз доставить мне море удовольствия. Его сильные, но такие ласковые, ладони скользили по моему телу, доставляя мне неземное блаженство, а губы просто приводили меня в восторг. Горячие дыхание вызывало мурашки, хотя в комнате не было холодно. Это было так удивительно, что я возносилась к небесам от счастья! Постепенно прикосновения становились более решительными и настойчивыми. Губы переключились на шею и грудь, уделили особое внимание ее маленьким вершинкам. Руки его руки изучали меня всюду: они гладили, ласкали, сжимали, исследовали, заставляли желать большего. В какой-то момент, я перестала стесняться и сдерживаться. Начала ласкать любимого в ответ, повторяя те ласки, которыми он одаривал меня, чем вызвала протяжный стон удовольствия своего супруга. Все это безумство сопровождалось миллионом ласковых прозвищ и признаний.
