Роза для бессмертного принца (СИ) - Юраш Кристина (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Принц Тьмы сказал, с ненавистью глядя на звезды:
— Будь Богом над всеми, но не вмешивайся в мою судьбу… Это — мое желание.
Не знаю, услышал ли эти слова Шаэсса, но Дивайн сам удивился сказанному. Он сказал это так, словно на секунду поверил в то, что мечта Серого Короля наконец-то сбылась. Дивайн равнодушно смотрел на новый, родившийся на закате этого дня мир, который теперь всецело принадлежит ему. Одному. Быстрее бы село бесстыдное всевидящее солнце… Быстрее бы наступила Тьма…Потому, что мир опустел.
Эпилог. Частичка сердца.
Эпилог. Частичка сердца.
Эпилог. Частичка сердца.
— Откуда ты знаешь, что все было именно так? Странный конец у сказки, — задумчиво произнес рыцарь. — Как бы то ни было, все было напрасно. Скучная и глупая сказка. Зря потраченное время.
— Это не сказка. Все было на самом деле, — голос менестреля был печален. — И Он никогда не любил ее. Она была для него любимой игрушкой. Не более. Я не люблю рассказывать эту сказку. Мне всегда от нее грустно… Жаль, что тебе от нее совсем не грустно. Я бы рассказал бы дальше, но дальше ты слушать не хочешь, доблестный рыцарь. Тем более сказка почти закончилась. Грустный конец получился. А тебя так просто не проймешь….
— Лицемерие. Не тебе судить, грустно мне или нет. Она была игрушкой для всех, — произнес рыцарь, вставая с поваленного дерева. — Ею одинаково пользовались обе стороны. Она была оружием сразу для двоих. Но ты прав. Он никогда не любил ее. Любовь ничего не значит для него. Она всего лишь заполняла толику пустоты, сокрытой в его сердце.
— Не нужно недооценивать любовь. Ее любовь, неважно к кому, решила исход, — произнес менестрель, настраивая струны. — И вот, война окончена. Так или иначе, она должна была когда-нибудь начаться и как-нибудь закончиться. Любовь способна на гораздо большее, чем ты себе представляешь, рыцарь… Как удивительно, что любовь маленькой девочки решила исход войны. Любовь — он вне света и тьмы. И тьма почему-то решила, что не имеет права любить… А Тень, будучи ослеплена мечтою, тоже отреклась от любви, во имя великой цели…
— Не нужно мне здесь проповедовать. Софистика и полемика — удел бродячих философов. А ты, вроде, — музыкант, — ядовито сказал рыцарь.
— И главное, что в Ваших словах столько злости… Добрее надо быть, добрее… — сказал юноша.
Рыцарь рассмеялся:
— В этом мире нет добра. Его и не было никогда. Добро — для каждого свое. А зло — едино для всех. Дом Тени допустил большую ошибку, попытавшись прыгнуть выше головы. Жажда власти погубила Анвеора, жажда власти погубила Дом Тени и Дом Света. В этом мире нет ни добра, ни зла. Есть только банальный передел власти. Как говорил лорд Шаэсса: «до тех пор, покуда я не перешагну через его труп». Жаль, что у него все-таки хватило амбиций затеять все это. Да, он многое учел, но все его стратегии оказались бесполезными. Он просто прошел по трупам всех, кому был дорог. Но по трупам идти неудобно. Горы трупов слишком неустойчивы… Можно и поскользнуться на чужой крови…
Рыцарь понял, что допустил ошибку, сказав это излишне эмоционально, чем это требовалось от незаинтересованной стороны.
Менестрель ничего не ответил, но отложил лютню. А потом, понизив голос, произнес:
— Узнаю Дом Тьмы…. Как это я сразу не догадался? Ходить по трупам — это достаточно забавно… Тем более, что Дом Тьмы тоже далеко не святой. Лорду Дивайну есть о чем задуматься. Забавно любить сломанную игрушку. Любить ее именно за то, что она — сломанная? Или за то, что это чужая игрушка? Любить, потому, что она нужна кому-то еще, кроме тебя? А потом просто так позволить ей умереть. А ведь он мог защитить ее, спасти. Он мог не допустить всего этого безобразия, но сам ввязался в игру. Для чего, спрашивается?
— Вот! — рыцарь резко бросил мешочек. — За балладу. Я заплачу тебе еще больше, если ты изменишь конец своей истории. Скажу проще. Я бы сам изменил конец истории, если бы мог это сделать.
Менестрель нарочно не поймал его, и тот упал на жухлую листву. Юноша лишь дотронулся до него носком изящного сапога.
Рыцарь достал еще один мешочек.
— Здесь золото. Тебе хватит на безбедную жизнь, — рыцарь усмехнулся.
— Мне не нужно твое золото, — скривился менестрель. — Жалкая подачка от власть имущих меня унижает. Все, что я сказал до этого, правда. Я не хочу ничего менять. Что изменят слова? Это было бы несправедливо по отношению к героине. Горько дарить ей любовь в утешение. Смешно проливать слезы темного принца. Они ему не к лицу, — покачал головой менестрель. — Хотя, пожалуй, на это стоило бы посмотреть. Доминатор Дома Тьмы, лорд Дивайн Эндор, проливающий слезы над телом своей любимой игрушки. Я бы тогда переписал эту историю. Интересно, выдавил ли Дивайн за свою долгую жизнь хоть одну слезинку?
— Это произойдет не раньше, чем последний доминатор павшего Дома Тени, лорд Шаэсса, запоет на промозглом тракте баллады путникам за еду, прямо как ты.
— Было бы забавно, — подтвердил менестрель. — Но, к сожалению, это всего лишь пустые разговоры и мечты. Серый Король — мертв. Шаэсса Харцблайнт — умер. Люди, о которых мы сейчас говорим и чьи поступки так легко осуждаем, давно стали историей. А я здесь не для того, чтобы искать истину в том, что было много лет назад. У меня есть послание для Лорда Дивайна. Собственно, его я здесь и ожидаю. Но поскольку он не пришел… Вы, я вижу, человек честный, значит, вам можно доверить тайну, — улыбнулся менестрель. — Если вы его встретите, то передайте: «Есть моменты, когда твое прошлое становится чьим-то будущим. Там, где он ее оставил, он встретит ее вновь. Сегодня как раз тот день. День осеннего равноденствия».
— Звучит странно. И как представить отправителя? — мрачно спросил рыцарь.
— Его мне передал Бог, — скромно улыбнулся менестрель. — Я — случайность. На моем месте мог быть любой. Я должен просто сказать. А услышит ли эти слова тот, кому они предназначены — не моя забота. И не важно, сколько времени пройдет с момента получения послания до передачи.
— А зачем это было нужно Богу? — спросил рыцарь, пристально глядя на менестреля.
— Я не знаю. Возможно, он хочет переиграть партию. А может, он желает счастья тем, кто его не заслуживает, — вежливо улыбнулся менестрель. — Может, он хочет принести свет в темное сердце. А может, он ошибся… И его игра была напрасной. Иногда мне кажется, что ему хочется еще раз увидеть ее глаза. Даже если они будут смотреть на другого.
— Если это правда, то я передам лорду Дивайну, чтобы он был осторожнее. От добра добра не ищут, — усмехнулся рыцарь.
— Прощайте, добрый человек, — менестрель, бережно повесил лютню за спину и с улыбкой двинулся по пыльному тракту. Рыцарь задумчиво смотрел ему вслед, а потом снял шлем. Порыв ветра растрепал его темные волосы. Ветер сорвал и капюшон с менестреля, а на его плечи легли золотые пряди. Он в последний раз обернулся и засмеялся. Холодные розовые глаза рыцаря пристально смотрели в двуцветные глаза менестреля.
— Мне показалось, на долю секунды… что он любил ее… — сказал менестрель. — А Серый Король и впрямь умер давным-давно… В одной очень старой сказке.
Губы рыцаря скривились в неприятной гримасе.
Черный принц, Доминатор Дома Тьмы, Лорд Дивайн Эндор медленно шел по воде. Деревья стояли, словно неживые. Туман стелился по полю последней битвы Домов. Пытаясь скрыть от его глаз следы смерти и разрушений. Лорд знал каждый свой шаг. Он столько раз был здесь. Его память каждый раз поднимала, словно со дна озера, эти воспоминания. Он ждал их и боялся их. Они тревожили его душу. Белые ступени. Ровно десять. Каждый раз он поднимался по ним со странным чувством внутри. Смесь боли и надежды. Никто не должен знать об этом. Никто не должен знать, что он приходит сюда. И что он это делает ради нее.
— Ты снова пришел сюда, Дивайн! — спросил голос из тумана. В белом мареве стоял мертвый Доминатор Дома Света.
