Три дня до смерти (СИ) - Мединг Келли (читать книги без сокращений .txt) 📗
Плохо.
Товин подошёл ближе к черному бассейну, бросив на меня жалостливый взгляд, прежде чем посмотреть вниз. Зеркальная вода начала пульсировать и, пока я наблюдала, она закипела.
— Эти события уже давно в движении, Эвангелина. — Его голос было трудно расслышать из-за рёва бассейна. — Я не могу остановить их, как не могу изменить цвет неба. Этот Испорченный требует более управляемого сосуда, чем солдаты, которых я создал. С потерей моей марионетки Трумена…
Он бросил на меня презрительный взгляд, и я готова была поклясться, что под ним скрывается неуверенность.
— Мои солдаты не обладают человеческой свободой выбора. Это то, что вы люди глупо принимаете как должное, когда живете своей скудной жизнью. Я не могу воссоздать её, но могу украсть и связать ею Испорченного.
Наконец-то я поняла. Амалия говорила, что Испорченные — существа чистых эмоций и инстинктов, неспособные делать моральный выбор. Они просто действовали. С другой стороны, люди делали моральный выбор с тех пор, как Ева якобы откусила от этого проклятого яблока. Свобода воли была яблоком Товина, а обладание Вайятом гарантировало ему контроль. Так как же?..
— Тобой будет не так легко управлять, как тем, чьей свободной волей я владею, — продолжал Товин, снова поворачиваясь к пузырящемуся озеру, — но переход Испорченного нельзя остановить, и принять его придётся твоему телу.
Живот скрутило. О, чёрт возьми, нет. Он не вселит в меня демона. Я тщетно боролась со своим барьером, страх граничил с паникой.
Кипящая вода начала крутиться, пока вся её поверхность не превратилась в сводящий с ума водоворот. Магическая энергия щёлкала и искрила в нашей подземной темнице. Замерцало пламя свечей, но воздух оставался совершенно неподвижным. Товин произносил слова на неизвестном мне языке. Он все-таки это делал — тащил Испорченного через разрыв. Стремился выпустить демона на свободу против меня и всего остального ничего не подозревающего мира.
Чернота поднималась из центра кружащегося вихря, как струя чернил сквозь воду. Она парила в нескольких футах над ней, бесформенная паутина размером не больше волейбольного мяча. Рот Товина продолжал двигаться, произнося слова, неслышные за криками в моей голове. Он махнул рукой, указывая на меня. Черная клякса вздрогнула и, клянусь, посмотрела прямо на меня. Затем она поплыла вперёд.
Нет!
Я потянулась к нитям разрыва, таким слабым за стеной магии, удерживающей меня. Поймала их и потянула, быстро сосредоточившись на потере и одиночестве, а затем двинулась дальше. Каждой клеточкой своего существа я ощущала, как меня вытягивает, колеблет, растягивает до предела. Я закричала, надеясь только на то, что место назначения находится подальше отсюда и от демона, намеревающегося овладеть мной.
Ударившись лицом, я рухнула на землю дрожащей кучей. Товин зарычал — сердитый звук, больше подходящий дикой собаке, чем почитаемому — и слегка безумному — эльфу-мистику. Перекатилась на левый бок как раз вовремя, чтобы увидеть, как черная капля врезалась в живот Товина и исчезла. Он застыл на месте, его постаревшее лицо исказилось гневом, замешательством. И болью.
Я села и заморгала в тусклом свете, уверенная, что за последние пять секунд он вырос на несколько дюймов. Это казалось невозможным, но это правда.
Под мелодию странно певучего крика всё его тело расширилось до размеров профессионального борца — в росте, весе и размахе мышц. Короткие седые волосы, венчавшие его голову, выпали, обнажив лысую жирную кожу. Цвет его лица потемнел до блестяще фиолетового, но не настолько, чтобы казаться лиловым. Ногти выросли и заострились. Резцы опустились на нижнюю губу. Все, что было в нём от эльфа, исчезло, кроме глаз.
Что-то ещё смотрело на меня с другого конца комнаты. Что-то злое.
— Что ты такое, чёрт возьми? — опасливо спросила я, страх душил мои слова.
— То, что ты ошибочно называешь демоном, девочка. — Его голос звучал невероятно глубоко и совершенно не по-человечески. — Мы старше Земли, были ее частью задолго до того, как твой жалкий род выполз из её чрева.
— Испорченные.
Его смех был подобен раскату грома. Пол от него завибрировал, и кусочки потолка попадали вниз.
— У нас много имён. Мы — Легион. Мы — всадники. Мы — Титаны. Мы — это болезни. Мы — миф, легенда и история. Мы — Ад, девочка, и мы возвращаемся домой.
— Только через мой труп.
— Твое мёртвое тело — то, чего когда-то желал этот эльф, но его планы контролировать нас так же безжизненны, как и он сам. Его тело мне вполне подходит. Впервые за тысячелетия я ощущаю вкус свободы и не оставлю свою семью заточённой по ту сторону Предела — не тогда, когда жизнь на Земле намного слаще.
Сумасшедшая благородная идея, исходящая от… ну, кем бы он ни был. Пришло время для этого демона, древнего, титана или просто сумасшедшего уродливого существа, вернуться через Предел обратно в ад. За меня, за Вайята, за Алекса и за всех остальных, кто умер по пути.
— Должна признать, демон, что Товин придумал отличный план. — Я сжала пальцами рукоять ножа. Мне не нужно было далеко тянуться, чтобы почувствовать силу разрыва и ухватиться за него. — Но он кое-что не учёл.
Его кустистые брови изогнулись дугой.
— И что же это, девочка?
— Меня.
Место назначения переноса было так близко, что размытие, боль и свист, казалось, произошли мгновенно — от одного конца комнаты до моего появления перед демоном в мгновение ока. Я вонзила нож ему в грудь — учитывая его огромный рост, это был почти живот — и снова перенеслась. Он взревел, оглушительный звук потряс комнату.
Пролетев по воздуху, я ударилась о противоположную стену, прежде чем заметила препятствие. Голова с размаху ударилась о грубую землю. Рухнула на пол, яркие цветные звезды вспыхнули у меня перед глазами, и я осталась лежать на боку, слишком ошеломленная, чтобы двигаться. Расслышала, как звякнул упавший нож. Шаркающие шаги. На меня упала тень. Дерьмо.
Мясистые руки сомкнулись вокруг моего горла, схватили меня за шею и прижали к стене. Больная спина запротестовала. В лёгких не осталось кислорода. Я брыкала ногами в футе над полом, не в силах найти опору. Он сжал шею сильнее. Подняв колено, я смогла ударить только о твердую, как камень, мышцу. Медленно, мучительно он душил меня, приближая к смерти. Кровь бросилась мне в голову. Головокружение распространилось. Глаза, казалось, вылезли из орбит.
Ухмыляющееся лицо демона было совсем близко от моего. Горячее дыхание разило гнилью и смертью. Похоть сверкнула в его глазах, и он растянул бледные губы в насмешливом оскале.
— Я вложу в тебя свою жену, девочка, — прорычал он. — С нетерпением жду возможности снова её познать.
Ярость пронзила меня насквозь. Собрав остатки своей энергии, остатки искр разрыва, я сосредоточилась на дальнем конце комнаты, у одного из ящиков…
…и обнаружила, что лежу, хватая ртом воздух, жадно втягивая кислород в измученное и саднящее горло под злобное рычание гибрида эльфа и демона. Это была маленькая победа. Через несколько мгновений он снова будет на мне. Голова кружилась и болела. Мое тело казалось жидким. У меня не осталось ничего, чтобы бороться с ним.
Я смотрела, как он приближается, а черная кровь из груди тяжелыми каплями ударяется о пол с каждым его шагом. Глухой стук, неожиданно прерванный — о чудеса — звуком защелкнувшейся на месте обоймы. Демон остановился и резко повернул маслянистую голову к единственному входу в землянку.
Пистолет выстрелил. Испорченный получил осколочную пулю в центр лба. Кость треснула и раскололась, а мясо разлетелось в клочья. Второй выстрел последовал за первым, и затылок демона взорвался, покрыв пол черной и розовой кровью. Я разинула рот. Он продолжал стоять, тонкая струйка крови стекала по его изогнутому носу. Глаза дико распахнуты, губы приоткрыты, ошеломлен.
Третий выстрел попал ему в горло, за ним последовал четвертый, который сломал ему шею и отсёк голову. Тело и голова упали на землю и ударились с таким звуком, словно спагетти шлепнулись на тарелку — влажные, мягкие и отвратительные.
