Королевские клетки (СИ) - Ганин Илья Александрович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— Что случилось?
— То, чего мы и ждали. За тобой охотились. Но сейчас это все не наша работа. Лейс Антрел там для этого и ждал.
— Но он же должен был присоединиться…
— Он бы и присоединился. Но, сама видишь.
Вдали лязгнул металл, кто-то кричал — явно там была какая-то заваруха. Фонари — которых там быть не должно.
— Но надо помочь!
— Нет. Мы будем следовать своим курсом, госпожа. Прости.
— Но там раненые!
— Они ранены за то, чтобы ты благополучно перебралась в более спокойные места. Не делай их жертву и работу бесполезной.
— А почему вы решили, что этим займется он?! — спрашивать этого совершенно не следовало, но Лилиан разозлилась и не подумала.
— Потому, что солдатам куда проще помогать ему, чем мне. Четыреста лет набегов не забываются за полгода.
О том, что Лейс сам настоял на этом опасном прикрытии снедаемый стыдом за своего предателя, Лейф не сказал. Каждый решает за себя, за что ему биться.
В фургоне Лилиан приготовили хорошее место, постелив на мешки овчину и сделав из них что-то вроде кресла. Девушки и женщины в фургоне усадили ее и караван тронулся дальше. Говорить Лилиан не хотелось, плакать было нельзя, так что она продолжила тоскливо думать о том, в какой ситуации оказалась.
Это не прошло незамеченным.
— Госпожа. Пастер Воплер, помнится, говорил, что уныние — тяжкий грех?
— Пастер Воплер — нехотя ответила Лиля. — Много чего говорил, и немало из того называл грехом. Помнится, он еще не рекомендовал мужчинам и женщинам сидеть на одной лавке. А то греховно появляются дети…
— А у мужа и жены — тоже греховно? Или вот если, скажем, не сидеть?
— Это ты при следующей встрече у него самого спроси. Даже представить механизм такого затрудняюсь. Я ж не пастер…и, слава Альдонаю Милостивому, не Воплер! — буркнула в ответ Лилиан.
— Ну-у-у… если подумать… — задумчиво протянула Гудмунд.
Против воли, Лилиан заинтересовалась. И, уже услышав совершенно неприличное и весьма подробное предположение, фыркнула под общий хохот и поняла, что ее команда просто напросто веселит ее. Потому, что с их точки зрения жизнь шла своим чередом — и не следовало терять предводительницу из-за мелких житейских затруднений.
Следовало признать — веселит небезуспешно.
— Хэй, малявка, ну-ка отдай палку!
Здоровенный чернобородый мужик с третьего от кормы весла протянул руку к ее пике. Мири не успела даже задуматься, как стукнула его тыльником под локоть. Здоровый — значит медленный, говаривал сержант. Так и оказалось.
— Ух, черт мор… ской! — от неожиданности и боли в локте вирманин аж плюхнулся назад на скамью.
— У тебя одна есть, а этой ты сначала пользоваться выучись! — на вирманском это прозвучало еще нахальнее, и как-то двусмысленно. Вообще-то она имела в виду весло, чего они?
Вокруг заржали.
— Что, Снорри, тяжелая палочка оказалась?
— Эй, Снорри, ты палки не перепутал, а? Ну ты в штанах глянь, там вроде у тебя что-то было…
Сам Снорри не обиделся, а заржал вместе со всеми.
— А ты бойкая, муха! Шагай на ют, ярл ждет.
Ее парни, тоже не отдав пик и кинжалов, устроились возле надстройки, ожидая ее.
"Собрался Малли в поход морской
Весло тяни, вирманин.
В дружине Малли сам он шестой…
Весло поднимай, вирманин…"
Скрипели уключины, плескалась вода под носом драккара и казалась густой, как кисель. Корабль под тяжелую и ритмичную песню гребцов шел вперед, оставляя рассвет слева и сзади. Миранда смотрела на уходящий берег, с рассыпающимися огоньками фонарей и факелов, которых там не должно было быть, и берег плыл у нее перед глазами. Мама осталась там. Этого же не могло быть, а она… Как же это, опять без мамы?
На плечо ей легла тяжелая, загрубевшая от весла и меча лапища Эрика.
— Вставай на румпель, графиня, да держи на мыс.
Миранда даже не сразу поняла, о чем это он, но лапища подтолкнула ее к отполированному сотнями часов и рук брусу, который уже держала пара здоровенных воинов. Она нерешительно взялась за брус — и ощутила, как он шевелится, тяжело обещая свернуть куда-то не туда и унести ее с собой. Подняла голову и увидела вдали Малый Черпак — еще плохо различимый в темноте мыс бухты. Нос драккара смотрел куда-то мимо него, в открытое море.
— Держи на палец в берег, там течение. Следи за ветром.
Мири толкнула тяжеленный брус, уперлась — и он сдвинулся. Корабль также тяжело начал поворот, небыстро меняя курс на гладкой утренней воде. Не сразу, не легко — но довернул.
— Верни назад. Держи прямо… Куда мы идем?
— На Малый Черпак…
— Хорошо, молодец. Как будет он справа по носу — забирай мористее. Пойдем на проливы. Давай, графиня, — похлопала ее по плечу лапища. — Следи за ветром, жди течения…
"Нашел наш Малли секиру себе
Тяни весло, вирманин…"
За спиной Мири, у самого планшира, старик-штурман одобрительно покачал бородой. Будет, будет толк из девки. Оружие не отдала, на румпель встала. Ничего, что мала — вырастет. А пока — парни румпель подержат. Ярл ее правильно поставил. Хватит о прошлом думать. Надо к проливам идти.
Король отдыхает
— Так. Р-разболтались тут без меня?! — в дверях командирской избы стоял Король.
Вечер уже практически перешел в ночь, сапоги Короля были заляпаны дорожной грязью, смотрелся (да и одет) он был как обычный кавалерист. Но вопрос был задан как полагается недовольному Королю — грозным тоном, с шевелением бровями.
Джесс не спеша опустился на колени и загнусавил мерзким голосом:
— Ваше Королевское Величество! Всецело в руце Божией милосердие ваше к недостойному слуге короны. И поелику несть меры мудрости в явлении воли короля, споспешествуя благости Его, понеже…
Рик стянул наконец грязные перчатки, бросил их на стойку с мечами, засунул руку под плащ и вытащил чистый сверток. От свертка сразу вкусно запахло пирогом и хлебом.
— Короче, недостойный. Доставай.
Джесс с удовольствием принюхался, встал с колен и достал из под лавки два жбанчика: один с медом, другой с маслом. А за ними полубочонок с вином. Рик вытащил пробку и понюхал.
— Фу. Прямо как у меня.
— А ты чего ждал? Не торопись… — Из сундука Джесс достал два кожаных мешочка, открыл и отсыпал из одного немножко сухих коробочек с семенами, а из другого — коричневые кусочки коры. Критически осмотрев запасы, он принялся аккуратно дробить извлеченное.
— О-о-о! Ну, это другое дело! У меня даже пара яблок есть. — Не задавая вопросов, Ричард достал из известного ему угла таганок и котелок.
— А жизнь-то налаживается… — оптимистично заметил он, строгая яблоко. — Может, в печке? Куда оруженосцев-то дел?
— Нет, нельзя. Закипит — и все испортим. Заслал в городок, на завтрашнюю ярмарку. Пусть погуляют.
Объединенными усилиями процесс пошел быстро. Через десять минут от котелка уже шел вкусный парок. В тряпице оказались пирог и коврига свежего ржаного хлеба. Рик разломил пирог и отдал Джессу половину.
— С мясом. — Джеррисон принюхался, присмотрелся и осторожно попробовал. — Ты смотри! Вечер — а он горячий, да с хорошей бараниной. Где это ты так?
— Ну, на выезде из предместий есть такая лавочка-харчевенка…
— Все ясно. А там, небось, стряпуха. Или хозяйка. Вот почему тебя так любят лавочницы, купчихи, крестьянки, а?.. Мне бы она, небось, точно тушеную собаку впарила. Хорошо еще, если свежую.
— Я — поднял палец вверх жующий Король. — Худенький, неприсмотренный и положительный. И блондин. Меня надо кормить, жалеть и любить. В любом порядке. Можно все одновременно — очень удобно. А ты большой, сильный и нахал. Тебя жалеть сложно, а кормить все равно чем.
