Алхимики Фадрагоса (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Примерно десять минут прошло, в течении которых я ощутила, как холод пробрался сквозь ткань под одежду. Еще немного, и я шмыгнула носом, а затем тихонько чихнула. Раздражение смешивалось с легким страхом перед предстоящей неизвестностью. Теперь мне хотя бы было спокойнее, что мой верховный знает о проблеме, возникшей со мной. И он пообещал, что ни при каких обстоятельствах не позволит меня обидеть, что Пламя аспида не оставит согильдийку в беде. Я все еще не прониклась пониманием, насколько это важно в Фадрагосе, но видела по Елрех эффект незримой поддержки. Если утром она выглядела растерянной, хмурой и взволнованной, то теперь гордой и невозмутимой. Будто что-то всесильное окружало нас, защищало от любой опасности.
Дверь распахнулась, и из нее стали выходить мужчины разных рас. Они спорили, обсуждали что-то важное между собой, но когда видели нас, воровато оглядывались, хмурились и, если не замолкали, то обязательно переходили на шепот. Я опустила глаза, наблюдая за отражением в блестящем поле и дожидаясь, когда верховные мудрецы останутся одни.
— Она уже освоилась? — услышала я мелодичный голос сбоку.
— Она… освоилась, — грустно улыбнулась мне Елрех. — Спасибо за беспокойство, почтенный Волтуар.
Я успела позабыть первого повстречавшегося мне в Фадрагосе шан’ниэрда. Его голубые со змеиным зрачком глаза в полумраке коридора светились. Черная одежда с золотистой вышивкой шла ему. Теплый плащ с мехом у ворота едва не касался пола.
— Разве у человека должны быть такие синие губы? Она больна?
Мне надоело, что обо мне говорят в третьем лице, а может, пересилило раздражение. Мне едва удавалось подбирать верные слова, чтобы не перейти на грубость, но голос все равно звучал с неприязнью:
— Если я все еще жива, но у меня синие губы, значит, мне холодно. Простите, почтенный Волтуар, но наши плащи при нас не оставили.
— Простите ее, — поспешно заговорила Елрех, испуганно глядя на него. — У нас выдался сложный поход…
Он остановил ее, подняв руку, но смотрел на меня. Долго смотрел, затем тряхнул рогатой головой так, чтобы челка не закрывала глаза. Почему бы просто не постричься? Или не отрастить длинные волосы, ведь потом легче освобождать лицо от них. Когда он потянулся к золотой застежке, Елрех отступила, а свита правителя, стоявшая у него за спиной, прекратила тихое обсуждение. В полной тишине он снял плащ, приблизился ко мне и накинул его на мои плечи. Сладковатый, пряный запах ударил в нос, а плечи опустились под тяжестью, зато меня моментально окутало тепло, сохранившееся от тела шан’ниэрда.
— У нас короткий перерыв, погрейтесь пока есть возможность, — произнес он, рассматривая мое лицо.
Первым моим порывом было вернуть ему плащ, но даже короткое мгновение в тепле, заставили задавить в себе всю гордость и обиду на представителей Фадрагоса. Я плотнее закуталась и тихо сказала:
— Спасибо.
— Вас ожидают, — позвал рассат.
Я слабо улыбнулась, поднимая голову, и не нашлась, что сказать шан’ниэрду. Тяжело выдохнула и, шагнув в сторону, стала стягивать плащ. Не хватало мне сейчас странных правителей. Он смотрел на меня так, словно влюбился. А какие еще могли возникнуть причины? Но и во внезапную влюбленность я не поверила. Скорее приняла бы версию, что он не против человечины на ужин.
— Оставьте, — с улыбкой перехватил он мою руку, заступая путь.
Елрех заметно растерялась, переводя взгляд от правителя к двери и обратно. Я осторожно вытащила пальцы из его руки и все же стянула плащ, вернула удивленному владельцу, а затем обогнула его и поспешила к мудрецам.
В круглом зале было светло и тепло. Мудрецы стояли возле огромного стола и разговаривали, разглядывая карту Фадрагоса. Шан’ниэрдка первая увидела меня, выпрямилась и широко улыбнулась.
— Какая срочность привела вас к нам, Асфирель? — звонко спросила она с такой интонацией, будто перед ней глупый ребенок.
Но затем я осознала, что это разрослось мое недоверие к миру, потому что мимолетные насмешки отчетливо привиделись в глазах каждого верховного мудреца. Но вскоре эльф тяжело вздохнул и поторопил, сметая наваждение:
— У нас вот-вот возобновится заседание. Какие безотлагательные и важные вопросы мучают вас, что вы вновь обратились именно к нам, а не к любому мудрецу?
Эльфы все такие ворчливые? Судя по Ивеллин, не все. Я обернулась, увидела позади Волтуара и растерялась. При нем говорить?
— Какая информация вам требуется, Асфирель? — полюбопытствовал у меня рассат. А я и забыла, как они рыкают на каждой букве «р».
— Спрашивайте сейчас, а за ответом приходите завтра, — строго вставил человек, почесывая темную бороду.
Надо говорить, иначе могу вообще не успеть. И зачем Волтуар поперся следом за нами? Я на секунду закрыла глаза, облизала губы и тихо произнесла:
— Я упала в реку Истины, но… — ком в горле помешал договорить.
Дыхание сперло, когда я отчетливо увидела лицо Кейела. Тогда мне дела не было до окружения, до того, что я успевала заметить — страх, мысли о смерти, о безысходности. Он наблюдал, как я падаю с ледяным и непоколебимым равнодушием. Он точно знал, что я погибну. Заранее готовился попрощаться со мной. Возможно, Вольный чувствовал ко мне симпатию давно, и эти чувства нравились ему. Он наслаждался ими… Поэтому оттягивал время, поэтому стремился удивить меня, заслужить мое доверие… Хотел получить еще немного тепла, которого был лишен в жизни. Его злость и раздражение, когда мы целенаправленно отправились к реке Истины, тоже со временем стали понятны. Он знал, что ему придется убить меня, поэтому старался сбросить с себя давящую тяжесть как можно скорее. Как с разбегу нырнуть в холодную воду.
Я сглотнула, стараясь дышать глубоко, вытянула вперед руку. К возникшему образу Кейела из воспоминаний. Именно так я тянулась к нему, когда падала. Ни одной эмоции не отразилось на его лице в это мгновение. Ни одной.
А затем просто показала на себя, здоровую и невредимую.
Мне казалось, что зазнаек ничего не может удивить или оторвать от важного заседания, но ошиблась. Они смотрели на меня как на восставшего мертвеца. Шан’ниэрд поправил свою белую рясу. Его сестра, придерживаясь за стол, медленно опустилась на стул. Мужчина пришел в себя первым: прокашлялся в кулак, погладил бороду и предсказуемо сообщил:
— Мы ничем не можем вам помочь.
— Да-а, — на выдохе протянула я. — Кажется, не в первой. Но ведь и в прошлый раз все оказалось… Я выслушаю самые нелепые варианты, — улыбнулась им.
— Завтра на закате ей предстоит ритуал на Алтаре Возмездия, — громко сказала Елрех, уверенно оглядывая мудрецов. — Причина в реке Истине, а виновник — Вольный.
— Он хотел пробудить Великих духов войны? — ошарашенно спросил у нас эльф. Разве не мы должны задавать вопросы мудрецам?
— Соггоры в строжайшей тайне хранили сведения об этом ритуале, — сообщил рассат, глянув на своего коллегу. Его крылья за спиной двигались, будто он сдерживался, чтобы не раскрыть их. И усы подергивались еле заметно. Так выражается волнение кошачьей расы? — Они убивали младенцев, пытаясь разбудить опасных духов Фадрагоса.
— Верили, что смогут обуздать великую силу, — хмуро закончил человек.
Они молча смотрели на меня и не спешили выручить советом. Я тоже рассматривала их, пытаясь понять, за что их вознесли до мудрецов.
— Соггоры на севере, духи не пробудились, а я жива, — склонила голову к плечу, стараясь не скривиться и спросила: — И что мне делать?
— Асфирель, вы видели что-нибудь странное? — спросила шан’ниэрдка.
Серьезно?! Мы с Елрех переглянулись. Наверное, на моем лице было написано все, что я думаю об этом вопросе, поэтому Елрех поспешно ответила вместо меня:
— Ничего необычного.
— И совсем не чувствовали боли? — настаивала рогатая.
— А что я все еще могу умереть? — вдохнула поглубже и сцепила руки в замок, чтобы скрыть дрожь.
— Нет, — покачал головой человек и тихо-тихо спросил: — Так зачем вы пришли, Асфирель? Вас что-то беспокоит?
