Уж замуж невтерпеж (СИ) - Тутова Надежда "Mihoshi" (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
— Я схожу еще за хворостом, — вроде тихо говорю, но жаркие дебаты мигом прекращаются.
— Благородной даме не пристало самой таскать хворост, — затянула свою обычную песню Сирин.
Слушать уже тошно!
— Эредет, ты уверена? — эльф даже растерялся от моего предложения. — Ночь ведь на землю спустилась. Что ты там, в темноте разберешь?
— Не такая уж и темень: луна давно из-за туч выглянула. А далеко уходить не буду, уверена, сухих веток и поблизости найти можно. Вы пока ужином займитесь, на это хвороста точно хватит, — стараюсь не слишком злорадно улыбаться, но ехидство все-таки проскальзывает, потому как Эфиан обижено хмуриться.
Ну и пусть, не нанималась я готовить. Вот!
— Я с тобой пойду, — голос одного из близнецов показался гласом с небес, настолько нежданным было предложение.
— Замечательно, хвороста наберем достаточно!
Высказалась и, поспешно ухватив Феве, потопала прочь с полянки. Пока эльф сказать ничего не успел. И чего он так на меня смотрел?
Умом я понимаю, нельзя на дороге ночлег устраивать, даже когда в одиночку путешествовала, так не поступала. Но сейчас, плутая вокруг полянки — а дальше уходить ведь страшно, — в поисках хвороста, начинаю об этом сожалеть. Быть может, сожалею, потому что слишком глубоко в лес забрались? Так ведь и не лес то вовсе: меж полями деревья посажены, да только давно — молодняк успел разрастись прилично. Однако по какой-то причине Эфиан отверг два вполне подходящих места недалеко от дороги, упорно ломившись вглубь лесополосы.
Но теперь мы расплачиваемся, топчемся буквально на одном и том же месте. А ночь ни капли не добавляет очарования и легкости. Там и сям чудятся страшилки всякие: то кикимора, то призрак, а то и скелет покажется. Вон чудище тянет костлявые лапы, вот-вот вцепиться и уже не отпустит. Хотя это всего лишь поваленное дерево, высохшее за давностью времен. Или притаившийся у земли василиск, на поверку оказавшийся двумя сросшимися кустами, с пригнувшимися к траве ветками. А вон там… И ведь знаю, что ничего такого там нет. Знаю, но все равно боюсь. Феве тоже боится, потому держимся исключительно рядом, а так никакого хвороста не насобираешь. Интересно, Эфиан и Жармю точно также вели себя, когда в лес по дрова ходили?
Ветер качнул верхушки деревьев, и лунный свет скользнул мягкой лапой по веткам. Только спокойней от этого не стало. Даже еще страшней.
— Знаешь, всегда не понимала, почему в темноте вещи кажутся непохожими на самих себя, — завела я бессмысленный разговор.
Почему? Может, бояться меньше буду. И было бы чего бояться, в двух же шагах остальные обретаются.
— Угум, — поддакивает Феве. — Это все равно, как путать нас с Тристаном!
А голос таки дрожит слегка. Или это он отдышаться от тяжести веток не может? Да вроде их немного пока.
— Ну… Не так уж и сложно вас с братом перепутать…
— Ха, да как можно? Ведь мы такие разные! Не спорю, определенное сходство есть, и немалое. Но у него левая бровь изломана, у меня правая. Когда Тристан улыбается, то ямочка на правой щеке появляется, а у меня на левой. Он не любит плащи, а я к курткам не слишком трепетно отношусь. Да мало ли таких вещей? — искренне возмутился Аристан.
— Прости, но все это заметить могут только очень близкие люди, которые много лет рядом с вами провели. Я вот… порою тоже вас путаю, — в последний момент удержалась и не призналась, что «порою» заменило «всегда».
— Наверное, я… слишком требователен к окружающим. Ведь даже барон посчитал, что у него в глазах двоится, когда мы с братом помогали ему выбраться изо рва, — признался Аристан.
— Барон? Отец Сирин? — уточняю на всякий случай.
— Да, он самый — сэр Ульрик.
— Это, наверняка, была случайность. Тем более что он доверил вам, двоим, охрану дочери. Одному бы точно не позволил сопровождать Сирин в таком долгом пути.
— Ну… ты, конечно, права, только… Он нас не одних в охрану определил! — выпалил неожиданно Феве.
— Как это? — я даже сухие ветки подбирать перестала, уставившись на спутника во все глаза.
— Да так. Нас целый отряд был, когда из поместья выезжали. И лучники были, и мечники, и щитоносцы, и слуги разные, даже лекарь имелся.
Даже лекарь? Ох, что-то тут неладно. А где же все остальные? Может, тот колдун только их троих перебросил?
— Но вам он, наверное, больше всего доверял. Во главе отряда поставил? — робко интересуюсь.
Аристан смущенно сопит, делая вид, что усердно занят собиранием хвороста.
— Аристан?
Нет, я не любопытствую, но заинтриговал он меня похлеще наатцхешты, когда та впервые назвала меня Веснушкой.
— Ты никому не расскажешь? — почти шепотом, удачно вписываясь в таинственную обстановку, спрашивает Феве.
— Никому. Даю честное слово!
Кому-то может показаться, что слово ничего не значит. Быть может. Только для других. У меня иначе: если дала слово, значит, сдержу его. В моей семье неписанный закон: самая сильная, самая страшная, самая твердая клятва — честное слово. И разбрасываться им зазря не стоит. Поэтому не часто мы даем честное слово. "На вес золота" — сказал как-то по этому поводу кто-то из друзей папа. Сказал, завидуя и, возможно, сожалея, что сам так не может.
Аристан с торжественным лицом кивнул, принимая обещание, и, выдохнув, принялся рассказывать.
— Мы вообще к барону в услужение случайно попали. За неделю до отъезда госпожи-леди Сирин. Базарный день был в Хешмине, и то ли случайно, то ли по злому умыслу, но лошади вырвались из загона и понесли. Конь сэра Ульрика испугался и тоже сорвался с места в карьер. Барону повезло, что повод запутался на его руке, и он чудом удержался в седле. Только ненадолго: конь вынес его за черту города, прямо к заброшенному рву. Неизвестно когда начали тот ров строить, как способ обороны города, но так и не доделали. Деревья разрослись над ним, да и сам ров больше на высохшую канаву походил. И сам не знаю как, да только мы с братом сумели подхватить барона в тот миг, когда конь сорвался в ров — пусть запущенный, старый, но и там ноги и шею сломать можно. Жалко животину было, но себя еще жальче, да и барона тоже. Вот только удержаться на дереве не сумели. А уж как ветки трещали, когда падали! Хотя они-то и смягчили падение, синяков лишь наставили.
Аристан ненадолго замолчал, видимо вспоминая свой героический поступок. Да и мне время нужно, чтоб все переварить. Ей-ей! Я и не ожидала от Феве такого. Все казались они обормотами, обжорами, да кем угодно, но отнюдь не людьми, способными рискнуть ради других. Но рискнули! Да-да. Сами посудите: ужасный шум, крики со всех сторон, и на тебя несется взбесившийся конь с вопящим седоком в придачу. А в том, что барон не сдерживал эмоций и слов, я ни минуты не сомневаюсь. Такова уж природа: хочется покрепче выругаться, когда невмоготу становится от свалившихся на тебя бед. Да только когда выражаешься крепко, отвлекаешься от этих самых бед.
— В благодарность за спасение, барон взял нас в услужение. Он еще и должности толком не определил, так что мы просто в поместье обретались, — наконец, продолжил рассказ Аристан. — А потом все как-то со свадебным кортежем завертелось, нас туда скорее для общего количества загребли.
А Феве не страдает излишним самомнением, скорее даже вообще не страдает.
— Мы и не думали, что так все случится, когда выезжали из главных ворот, — с жалостливым вздохом признался Аристан.
— Что случится? — о колдуне я знаю, но промолчу, ведь тоже слово давала. Кажется.
— Под разными предлогами госпожа-леди Сирин (и как у него хватает терпения все это перечислять?) отправила всех сопровождающих обратно, в поместье. То платок она с вышивкой золотой, подаренный ей за первый шаг, забыла. То нашлись не помолившиеся в дорогу о дальнем странствии. То сундучок с драгоценностями забыла. Много причин нашлось. Только на нас не хватило, а может, она просто не успела ничего придумать, — пояснил Феве. — Поэтому лишь мы ее и сопровождаем. Да я не жалуюсь, о таких приключениях другие лишь мечтать могут. И еще приключений, чудес хочется. Только одно беспокоит — как барон нас назад примет, да и примет ли вообще.
