Пятая могила по ту сторону света (ЛП) - Джонс Даринда (книга жизни .txt) 📗
Когда я закончила свое выступление, Рейес развалился в углу мягкого дивана и вытянул ноги. В руках у него был наполовину полный бокал чего-то янтарного. Легко поддерживая длинными пальцами, он поставил его на обтянутое джинсами бедро. Пальцами второй руки Рейес задумчиво поглаживал висок, упершись локтем в подлокотник. Рубашка натянулась на широкой груди, демонстрируя крошечный кусочек кожи. Верхняя пуговица готова была вот-вот оторваться.
Cтоило немалого труда побороть желание улечься сверху, запутаться пальцами в густых темных волосах и утонуть в поцелуе. Но нужно было думать о работе, то есть о хобби, и никакие тонны сексуальности не заставят меня отказаться от намеченной цели. В конце концов, мне предстояло провести интервью века, в котором сын Сатаны даст ответы на вопросы мне и только мне.
Ужасно хотелось больше узнать о нем самом, о его прошлом – и на Земле, и в аду. Поэтому я придумала по-настоящему гениальный, на мой взгляд, план, в котором якобы пишу о нем статью для «Нью-Йорк таймс». Или «Нэшнл инквайрер». А может, для обоих сразу.
Рейес наградил меня мерцающим взглядом из-под ресниц. Приложил палец к чувственным губам. Замедлил свое сердцебиение и посмотрел на меня, как хищник на добычу:
- Если и дальше будешь так на меня смотреть, интервью надолго не затянется.
Его невообразимая, гипнотическая привлекательность завораживала. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось отвести от него взгляд.
- Да, точно, - сказала я, откашлялась и на ощупь нашла блокнот и ручку. – Ты прав. Значит, я могу задать тебе несколько вопросов?
- Можешь спрашивать о чем угодно.
Конечно, могу. Только это вовсе не значит, что он ответит.
- Пожалуй, перефразирую, - сказала я, постукивая ручкой по подбородку. – Ты будешь отвечать на мои вопросы?
- Я отвечу на все твои вопросы, - отозвался Рейес, на секунду задумавшись.
Да ладно! От необъяснимой головокружительной радости я вся покрылась мурашками. Он почувствовал перемену в моем настроении, улыбнулся, не убирая ото рта руки, и сказал:
- Поехали.
Ох ты ж ежик! Сегодняшний вечер намного круче вчерашнего, когда я убегала от голой дамочки с ножом, которая всю дорогу кричала «Смерть убогим!».
Ну правда, чем ей убогие насолили?
- Ладно, - протянула я, упершись локтями в колени. – Каково было расти в аду?
- Да.
Я записала ответ, чтобы не упустить ни единого слова, ни единого слога. У журналистов от такого могут возникнуть большие проблемы.
- Прекрасно. И, пока мы не сменили тему, на что это похоже, когда твой отец – первый падший ангел?
- Иногда.
Я склонилась над блокнотом, записывая ответ.
- Угу, а почему ты так не любишь Рождество?
- Цельнозерновые злаки.
Я продолжала записывать, чувствуя, как испаряется надежда. Сама виновата. Он сказал, что ответит на все мои вопросы. И не говорил, что ответы будут честными и искренними. Когда-нибудь жизнь меня научит.
Решив подыграть, я уставилась Рейесу в глаза:
- Исчерпывающе. Я тронута.
Уголок его рта соблазнительно приподнялся.
- Я могу тронуть тебя намного глубже.
Мое сердце готово было с минуты на минуту остановиться. На всякий случай я осмотрелась в поисках дефибриллятора.
Рейес прищурился:
- Все это случайно никак не связано с коробкой, которую я нашел сегодня утром у себя под дверью?
- Что? – ахнула я. Не ведись, детка. Продолжай в том же духе. – С какой коробкой? – Прикидываясь оскорбленной до глубины души, я бросила ручку на блокнот. – В жизни никаких коробок не видела.
У Рейеса появилось то самое выражение лица – полнейшее безразличие к поднятому вопросу. Блин, вот от него никак не ожидала.
Посидев еще несколько минут в полной прострации, я решила поогрызаться:
- Ну и ладно, фиг с тобой. Допустим, ну так, в порядке бреда, что некую коробку неопределенного размера и неясной формы и правда видели где-то недалеко от твоего порога. Ты ее открывал?
- Кажется, мы с тобой договорились.
- Договорились. Клянусь, - я изобразила бойскаутский салют, потому что ничто другое так мощно не убеждает в искренности. – Но это нечестно, что ты можешь купить мне подарок на Рождество, а я тебе нет.
Рейес беззаботно пожал плечами:
- Мы договорились.
Я закатила глаза:
- Мы договорились только потому, что голая дамочка с ножом приняла меня за нищую и мне нужна была помощь. Та барышня любую триатлонистку бы переплюнула.
- Не важно. Уговор есть уговор.
- Тьфу ты. – Я раздраженно откинулась на спинку дивана. – Ну почему, Рейес? Истинный дух Рождества заключается в том, чтобы отдавать. Если ты не позволишь мне подарить тебе подарок, то высосешь радость из всего следующего года, как трубопылесос на бензине.
- Не мои проблемы, - тихо рассмеялся Рейес.
Он прав. К тому же я понимала, почему он не празднует Рождество. Честно-честно. Его детство было настоящим кошмаром. Его растил монстр. И я уверена, что Рождество в этой семье было таким же, как и любой другой день в году. Ужасным. Но мне хотелось, чтобы он познал радость Рождества. Испытал удовольствие, открывая подарок от того, кто любит его больше жизни. Вряд ли, конечно, мой подарок даже намекает на это, но все-таки. Скорее вроде как подразумевает нечто подобное.
- Ну ладно, - уступчиво проговорил Рейес, и я слетела с дивана на крыльях новой надежды. – Может, я и открыл коробку.
Я сцепила руки в замок:
- И?
- И… - Он помолчал, подыскивая подходящие слова. – Лучше тебе увидеть собственными глазами.
Мой взгляд так быстро опустился на его ширинку, что даже голова закружилась.
- Правда? Прямо сейчас?
От предвкушения его губы приоткрылись.
- Самое время.
Одной рукой он все еще упирался в подлокотник, другую положил на спинку дивана, не выпуская бокала. Ни дать ни взять супермодель на фотосессии. Картинка перед глазами излучала чистую, ничем не замутненную мужественность, от которой покалывало кожу и в животе разливался обжигающий жар.
Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я стала бороться с порывом наброситься на него сию же секунду. Сорвать одежду и разодрать на ленточки. Я собрала оставшиеся крупицы самообладания в кулак. Сосредоточилась. Со всем изяществом, на какое была способна, и чувством собственного достоинства, которому позавидовал бы любой дипломат, я протянула руку, чтобы расстегнуть джинсы на Рейесе. Правда, вряд ли дипломат сделал бы что-то подобное.
Меня охватил трепет, с которым ничего поделать было нельзя. Трясущимися пальцами я кое-как справилась с пуговицей. Рейес не сводил с меня пристального взгляда, позволяя растягивать удовольствие, пока я медленно расстегивала «молнию». Не важно, сколько раз я трогала его раньше. Каждый раз, когда моя кожа соприкасалась с его, внутри вспыхивал фейерверк острейшего удовольствия. Тем более что сейчас речь шла о его коже в таких местах, что интимнее просто некуда.
Под боксерами отчетливо угадывались очертания самого главного. Давным-давно забыв о своем подарке, я села сверху и наклонилась к Рейесу, пока между нашими губами не остались сущие миллиметры. Богатый аромат какого-то ликера смешался с моим дыханием. Забравшись рукой под боксеры, я обхватила твердый как камень член, в который раз поражаясь, что не могу соединить пальцы.
И услышала, как на толстый ковер с глухим стуком упал бокал. Спустившись на пол и стащив с Рейеса джинсы, я взяла его в рот. Его мышцы напряглись, и он едва слышно втянул носом воздух, взяв меня за волосы, чтобы контролировать темп. Языком я почувствовала прилив крови, когда он стал еще тверже, хотя это казалось невозможным. Не обращая внимания на стальную хватку, я вобрала его целиком, подалась обратно, подождала одно мучительное мгновение и снова опустилась.
Рейес откинул голову. Его бедра приподнимались мне навстречу.
- Датч, - процедил он сквозь зубы, как будто предостерегая меня. Как будто ему было больно.
