Наследники трех родов (СИ) - Григорова Юлия (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT, .FB2) 📗
– Все очень просто, и никаких преступлений в этом нет. Когда Хенорп планировал твое возвращение в ряды Богов, он оставил в Миаленике частицу своей силы, причем такую, немалую частицу, примерно с половину всего, что было в нем самом. Смею предположить, что он собирался так передать эту силу тебе для твоего возвращения в наши ряды, но ты до девушки так и не дошел, забрав все то, что было в самом Хенорпе. Эта частица силы так и находилась в ней, а она черпала из нее по капле, рискуя однажды выпустить все разом и превратить нашу часть мира в огромную пустоту. Тогда я превратил сгусток божественной силы Бога смерти во второго ребенка, ведь специфика моих сил весьма ограничена, и ничего другого с ней сделать я не мог. Ну, а когда на свет появилась она, – он махнул рукой на меня. – Я просто скрыл ее от тебя до тех пор, пока Люций Аравейл не отвез девочку в Апатию. Когда же ты явился на роды, то увидел его, но да, по крови он не твой сын. Ведь, по сути, он творение нашей с Хенорпом магии, – голос Бога звучал так, словно он рассказывал сказку на ночь, а не сообщал нам историю нашего рождения, скрытую от нас самих. Уставившись на Риана через весь зал, я поняла, что и он сейчас пытается смотреть прямо на меня. Этот рассказ означал, что у нас одна мать. Мать, которую я убила, сама этого не зная.
– Поразительно, – выговорил Венториэль, изобразив аплодисменты, но звука хлопков не раздавалось. – Дай угадаю, наши товарищи нас сейчас не слышат, и ты говоришь мне это по секрету, ведь они все думают, что это Хенорп виноват в том, что он, – Бог, совершенно внезапно оказавшийся моим отцом, махнул рукой на Риана, – родился без дара бессмертия, весь многолетний труд сорвался, а значит, надо начинать заново. А оказывается, на самом деле, виноват не он, а ты, – он ткнул пальцем в сторону трона и мужчины, сидевшем на нем, сделав несколько шагов прямо сюда. – Когда ты зародил его, ты не учел, что сила Бога смерти перетянет в себя дар Вентиры, лишив ее столь нужных нам способностей, и из-за чего она лишилась второго зеленого глаза, и родилась без божественной силы и возможности вернуть нам наше могущество в Апатии. Хенорп оказался заключен в фибулу за твои проступки, – теперь я снова ничего не понимала из услышанного, а вроде только все начало вставать на свои места. Неожиданно Бог жизни щелкнул пальцами, и цепи на руках Риана пропали, а сам парень рухнул на пол. Поднявшись с трона, Лайсер сбежал вниз по ступенькам и остановился в шаге от Венториэля, рассматривая его.
– Ты так ничего и не понял, Венториэль. Больше века человеческой жизни дают о себе знать, – покачал головой он, обошел собеседника стороной и оказавшись в углу, где лежали два парня, присел возле них. Мне за его спиной ничего не было видно, но я решила оставаться на троне, и не привлекать к себе внимание. Вдруг о моем существовании все забудут.
– Все, что делал Хенорп, было ради тебя и твоего возвращения, – сказав это, Бог поднялся и снова повернулся к Венториэлю лицом, а за ним я заметила движение, словно кто-то поднял руку к голове и согнул ногу в колене. – А теперь представь, что будет, когда мы вернем свою власть в Апатии. Ведь все делалось именно ради этого, ради разрыва клятвы с лидерами совета, которых уже нет в живых, но это не суть. Все только ради возврата полноценного могущества во всем мире. Зачем нам это? – неожиданно поинтересовался он у собеседника, а тот нахмурился. Впервые за все это время Бог смерти проявил слабость в виде морщин на лбу, но всего на несколько секунд.
– Чтобы положить конец этой эпохи и этого мира, начать заново. Это наша цель, это то, для чего нам нужны они, – заявил Венториэль и развел руки в стороны, а Бог жизни положительно кивнул.
– Именно. Вернув власть над всем миром, мы сотрем его и начнем все заново. Вот только никто не учел, что при таком раскладе, когда мы будем стирать мир, то и все, кого мы изгнали, тоже будут стерты, уничтожены раз и навсегда. Хенорп не мог этого позволить, ведь тогда он потерял бы тебя, и не было бы ни единого шанса вернуть тебя в наши ряды. Он не мог допустить появления на свет ребенка с даром бессмертия, наделенного божественной силой, которая действовала бы в Апатии, прежде чем он вернул бы тебя. Я же исправлял его ошибки и пытался не допустить уничтожения того, что вверено в наши руки, из-за его халатности, – слушая их историю, я понимала, что она весьма печальна, но все же меня она касалась лишь косвенно, и большую часть ответов я получила.
Венториэль и остальные Боги хотели использовать нас с Рианом, чтобы начать все сначала, чтобы вернуть власть над Апатией, а значит, и всем миром, и стереть из него жизнь. Как в этом могли помочь мы? Об этом Боги не обмолвились, либо я не уловила такую деталь в их длинных монологах, нагонявших на меня тоску, а не любопытство. Сейчас Венториэль и Лайсер стояли друг напротив друга в центре тронного зала, а в противоположном от меня углу Риан осматривал пришедшего в себя Зеланиса и показывал ему знак «тихо», не решаясь вмешиваться в беседу Богов.
– Еще скажи, что и ты беспокоился обо мне, – усмехнулся Бог смерти, не сводя глаз с оппонента, в то время как второй выглядел куда увереннее и спокойнее.
Наблюдая за ними, я вдруг поняла почему такой контраст. Венториэль ведет себя так, потому что злится, злится, как человек, и ведет беседу слишком эмоционально, наигранно, в отличие от второго, совершенно безэмоционального существа. За все это время я ни разу не видела, чтобы хоть один мускул на лице Лайсера дрогнул. Его жесты выглядели спокойными. Мой настоящий отец был человеком больше ста лет, а получив назад память Бога и все могущество, которое ему передалось, окунулся во весь спектр эмоций и потерялся в нем, бросаясь из крайности в крайность.
– Нет, Венториэль, это Хенорп беспокоился только о тебе. Я же всегда поддерживал наши стремления в пересоздании мира, даже помогал в этом, ведь без меня Миаленика была бы мертва еще до рождения ее детей. Более того, до возникновения в тебе ответных чувств к ней, – и тут он наклонился к собеседнику и положил ладонь ему на грудь. – Я знал, что мой поступок лишит твоего ребенка божественной силы и отбросит наш план на несколько шагов назад. Но ведь я не лишил твою дочь бессмертия и пока начинать заново нам не нужно, – и когда он это сказал, весь тронный зал охватила ослепительная вспышка света. Мне даже пришлось закрыть глаза и заслонить их ладонью.
Когда все закончилось, я вздрогнула от того, как чьи-то руки легли мне на плечи, и аккуратно открыла глаза. Зеланис стоял на одном колене прямо напротив и пытался понять, все ли со мной хорошо, и это после того, как я мысленно готова была похоронить его при первом взгляде в начале этой длинной и утомительной беседы. Кивнув, что все в порядке, я поднялась на ноги и проследила, что и он последовал моему примеру.
– Он больше вас не побеспокоит, Бога смерти, тьмы, хаоса и разрушений можете не бояться, – раздался голос Лайсера, и я увидела его, стоявшего на том же месте, но без моего настоящего отца. Венториэля рядом нигде не было, и я невольно осмотрела весь пол на тот случай, если он где-то валяется без сознания. – В ближайшие месяцы вас никто не побеспокоит, уж так получилось, я к этому непричастен. А там я был бы осторожен на вашем месте, если вам дорог этот мир, – мужчина посмотрел сперва на меня, затем опустил взгляд на мой живот и только после этого на Риана. Парень положительно кивнул. Он выглядел полным сил, без единой царапины, словно и не был подвешенным за руки всего несколько минут назад.
– Что ты с ним сделал? – поинтересовался Риан, и я посмотрела на него. Он так и стоял в том углу, где совсем недавно висел. Переведя взгляд на Зеланиса, я отметила, как блондин спокойно держится на ногах, на его лице не обнаружилось тех ужасных ран, которые не позволили мне сразу узнать его. Неужели Бог жизни так добр, что излечил обоих от всех травм?
– Я поменял разумы местами, – заявил Лайсер и продемонстрировал нам фибулу в виде кленового листа, а потом он сделал несколько шагов ко мне и протянул ее. – Теперь здесь заключен разум Венториэля, а Хенорп занял его место, вернее, вернул свое, но о нем не переживайте, какое-то время его ждет отдых. Я должен убедиться, что двадцать лет в этой тюрьме не повредили разум еще одного моего товарища, как повредили сто с лишним лет в виде человека. У него больше никого нет в этом мире и вам решать, что с ним делать, – с этими словами он передал фибулу мне. Я приняла ее неохотно, но отказать Богу жизни не посмела, тем более, что, благодаря ему, Эдгар может спать спокойно.
