Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Он всегда твердил мне, что лучшей пары, чем ты для меня на свете нет. Что если бы не подлый Договор, не низость Келиара, то ничто не мешало бы мне взять тебя в жены. Я всегда любил тебя, сколько себя помню, а он укреплял мою веру в то, что любовь взаимна… Потому я и не мог поверить, когда услышал твое 'нет'. Это не укладывалось в голове, да что там, до сих пор не укладывается… Я был в отчаянии, когда просил его помочь мне стать счастливым с тобой, найти способ сделать так, чтобы ты любила меня. Он предложил ведарскую магию, ведь гоблины умеют вызывать чувства, могут заставить любить. Он не стал меня уговаривать забыть тебя, нет, он хотел, хотел, чтобы ты стала моей женой после смерти полуэльфа… Через каких-то орков, с которыми, как теперь выяснилось, уже несколько лет был связан, вышел на малленских орков, ювелиров, вхожих во дворец. С их помощью выкрал Кхорил. А потом выяснилось, что ведарская магия не подвластна ему! Так что он похитил ведару и Зуб…
Брат обессилено рухнул на седло.
— Все, все, что он нам говорил… Это все ложь! — Илдирим вцепился в волосы. — Он всем лгал! Всем… Мы так привыкли ненавидеть, презирать Келиара и… и твоего мужа, так привыкли желать им отомстить… Ослепленные, мы даже не задумывались, что происходит на самом деле. А он вертел нами, как хотел, играл чувствами, судьбами…Демоны с нами, но, Мирэль… Он продал тебя! Просто продал! И все равно надеялся дальше использовать… А твой дар? Ты хоть знаешь, что он тебя всегда опаивал, чтобы магия не проявлялась? Как-то проговорился об этом. А еще сказал, что неконтролируемый дар бьет сильно, часто смертельно. Мол, будет молодому лорду сюрприз в брачную ночь… Он так хотел, чтобы ты поскорей стала богатой вдовой…
Илдирим, наконец, замолчал. Хвала небесам! Хвала небесам… Я так старалась пропускать его слова мимо сознания, запоминать, но не понимать. Боялась не справиться с даром… И все равно каждое слово ранило сердце. Илдирим сидел рядом с бледным братом и таким же невидящим взором, как и Герион, глядел в костер. Я с состраданием смотрела на кузенов. Ведь я точно знала, что они чувствовали. Горечь и пустоту на месте умершей веры, на месте рассыпавшейся прахом части души.
Огонь уже съел большую часть дров. Потянувшись за новым поленом, я глянула на Йоллу. Удивительно, как ведара за весь тяжелый, но необходимый разговор ни разу, ни словом, ни жестом, не напомнила о себе. Будто не существовала для нас. Признаться, я о ней совершенно забыла.
— Расскажите об ошейниках, — попросила я братьев.
Герион вскинул голову, словно очнулся.
— Их дал Бурок, глава одного из орочьих кланов. Чтобы их снять, нужен ключ, отец с ним не расстается. Наверняка есть и другие способы избавиться от ошейников, малленские орки должны знать. Бурок любит хвастать своим народом, когда выпьет, — брат горько усмехнулся. А я живо представила, как лорд Адинан вместе с сыновьями сидят за одним столом с главами разных кланов орков. Как лорд заключает договоры, как дает обещания, которые, конечно же, не собирается выполнять. Как растерянные, а оттого заносчивые кузены свысока посматривают на новых союзников… А Герион продолжал: — Малленские орки придумали эти ошейники. Бурок отдельно упоминал какого-то мастера, кажется, что-то похожее на Киннор.
— Киннар. Его звали Киннар, — впервые за вечер заговорила Йолла. Ее лицо исказила странная усмешка. Женщина покачала головой и пояснила: — Дед Коннахта. Он был придворным ювелиром, создавал потрясающие вещи. Эльфийский Посланник, лорд Арумат, как-то раз хотел сделать заказ этому выдающемуся мастеру. Киннар ответил так вежливо, что дипломатический скандал улаживали года два. Не меньше, — ведара снова горько усмехнулась. — Его сын, Киннат, не уступает в мастерстве отцу, и после его смерти полностью унаследовал дело. И он вхож во дворец, в сокровищницу. Скорей всего, именно он выкрал Кхорил. Я должна была догадаться. Знала же, как сильно эта семья ненавидит эльфов…
— А Коннахт, думаешь, он замешан? — нахмурившись, спросила я.
— Нет, — Йолла убежденно покачала головой. — Как? Он не общался с ними. Скандал мешал ему, его мечте работать в посольстве. Он так хотел когда-нибудь стать перио. По сути, единственное, что у него осталось общее с семьей, — врожденная нелюбовь к эльфам.
Вспомнился Беро, спокойно и привычно говорящий те же слова. Память услужливо показала лорда Кадруима, рассказывавшего о часах, сделанных малленскими орками. Помню, как изменился взгляд Посланника во время рассказа, думаю, тогда лорд начал догадываться о роли орков в похищении Кхорила.
— Почему они пошли на это? Рискнули своим положением, судьбой общины…, - я задумалась и не сразу сообразила, что случайно задала этот вопрос вслух. Поэтому удивилась, когда Йолла ответила.
— Эта семья — шаманы, не открывшие дар из-за отсутствия книг. Они преуспели в создании вещей, блокирующих магию, потому что не могли использовать свою. И ими двигала ненависть. Ненависть — худшее проклятие небес. Сравнимо только неразделенное Чувство. Ненависть разрушает души, жизни, судьбы. Нельзя пускать ее в свои сердца, она уничтожит все. Именно на ней замешано проклятие Зуба.
— О каком проклятии речь? — насторожился Герион.
Ведара ответила не сразу, а когда заговорила, в ее голосе мне послышалась жалость.
— Вы мне, боюсь, не поверите. Решите, что я нарочно рассказываю истории, чтобы получить назад клинок.
— Мы знаем, что ведары не врут, — глухо откликнулся Илдирим. — Прошу, говори.
— Кинжал, Золотой Зуб, сделан из клыка дракона. Кинжал сводит с ума, заставляет жаждать власти, могущества. А ваш отец и без него с легкостью и без зазрения совести жертвовал судьбами своих близких… Зуб быстро истощит его и в скором времени убьет.
Принцесса говорила совершенно спокойно, бесстрастно. И от этого ужас неотвратимости пробирал до костей.
— Как ему помочь? — этот вопрос задали одновременно три голоса. Мы с братьями переглянулись. Остро почувствовала, что даже теперь, после подлостей и предательства, мы остались семьей. Странное смешение чувств. Я не могла больше доверять братьям, но все равно любила их. Я не могла больше называть лорда Адинана дядей даже в мыслях, но и назвать ненавистью то чувство, что к нему испытывала, не могла. Да, он манипулировал мной, распоряжался как вещью… Но несмотря на это, судьба лорда Адинана, когда-то родного эльфа, не была мне безразлична.
— Он должен отдать Золотой Зуб мне или Беро, — Йолла как бы ненароком положила свою руку на мою и ободряюще сжала. — Потому что мы умеем противостоять искушению.
— Добровольная передача обязательна? — уточнил Герион.
— Нет, — качнула головой Йолла.
— Это хорошо, — Илдирим горько усмехнулся. — С кинжалом он добровольно не расстанется.
— Знаю, — тихо сказала принцесса.
Мы надолго замолчали, думая каждый о своем. Йолла встала, сказала, что идет спать. Мы все понимали, что ведара просто хотела дать нам возможность поговорить наедине. И за это я была ей благодарна, у меня еще были вопросы, которые я не хотела обсуждать при ней.
— Вы не знаете, как мама? — я очень старалась, чтобы голос звучал ровно. Но не получилось.
Кузены обменялись короткими взглядами, и Илдирим ответил:
— У нее все хорошо. Она не знала о наших планах… Просила передать тебе, если вдруг встретимся, что очень скучает и расстроена тем, что ты ей не пишешь.
— Что? — я от удивления онемела, только и могла смотреть на брата распахнутыми глазами. Он пробормотал:
— Ты писала. Вижу, что писала… А твой муж…
Но Герион перебил его, выпалив:
— Это тоже ложь! Никто не мешал переписке! Думаю, отец просто перехватывал письма, — брат презрительно скривился. — Не удивлюсь, если ее писем ты тоже не получала.
Я отрицательно покачала головой, говорить мешал комок в горле, подступившие к глазам слезы. Закусила губу, изо всех сил стараясь не расплакаться. Подлость в каждом его действии, низость, отравляющая жизни. Мамину, братьев, мою… Против воли вспомнила фальшивые письма. Эти подделки стали последней каплей в чашу моего терпения. За что он меня так ненавидит? За что?… Я не выдержала и, спрятав лицо в ладонях, дала волю слезам.
