Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна (читать полную версию книги TXT) 📗
Королевна покраснела, но глаз не опустила — поистине королевская выдержка!
— Какая ерунда! С чего вы взяли, что меня?
— Ну, мне-то он ноги не целовал, — слабо усмехнулась Улле.
— А меня замуж не звал…
— Ничего удивительного. Насколько я понимаю ваш этикет и вашу иерархию, это просто невозможно…
— Так или иначе, вы не должны были говорить барону то, что сказали. Вы нанесли ему рану глубже, нежели та, которую только что излечили.
— Эту рану я предоставляю исцелять вам, — нарочито подпустила в голос яду Улле. — Уверена, у вас прекрасно получится. Если, конечно, вы пожелаете взять на себя этот труд…
Мариша, все еще пунцовая до самых корней волос, все же смерила ее холодным взглядом.
— А вы злая, панна посланница. Не ожидала…
— Ведь барон Криуша вам нравится, правда?
— Не желаю продолжать этот разговор, — окончательно заледенев, отрезала королевна. — Я предназначена Великому Дракону. Вы сами меня выбрали.
— И это единственная причина, почему вы не желаете говорить? — полюбопытствовала Улле, но Мариша гордо отвернулась и замолчала.
* * *
Сознание медленно возвращалось к пану Иохану, и первым его чувством стало удивление: почему-то не было боли — совсем не было, хотя он прекрасно помнил, как невыносимым огнем жгло простреленное плечо перед тем, как он лишился чувств. Зато очень хотелось пить. Он осторожно приподнял голову, и затылок его тут же заботливо поддержали чьи-то ладони. Преодолевая ватную слабость во всем теле, барон сел, и его предупредительно обняли за плечи. Он повернулся посмотреть, кто так о нем печется (в сердце стукнулась слабенькая надежда), и увидел сестру, которая взирала на него ласково и с тревогой. Сразу стало пусто…
— Больно? — посочувствовала Ядвися, по-своему истолковав исказившую его лицо слабую гримасу.
— Нет… — пан Иохан помолчал, заставляя себя собраться. — Долго я был без сознания?
— Не очень.
Он осторожно подвигал правой рукой — не померещилось, плечо в самом деле не болело; разве только мешала присохшая к телу заскорузлая повязка.
Барон уже почти понял, что произошло, пока он лежал без чувств; взглядом поискал Улле и сказал как мог спокойно:
— Благодарю вас, панна посланница, за заботу, но, право, вы напрасно растрачивали на меня свои силы.
— Вовсе не напрасно, — так же спокойно и даже с легкой улыбкой ответила Улле. Она чуть наклонила голову; видно было, что ей очень не хватает затенявшей глаза шляпы, из-под полей которой она привыкла смотреть. — Вы еще пригодитесь нам живой и здоровый; ведь нам предстоит как-то выбираться из этой горы.
— Уж кому-кому, а не вам об этом тревожиться, — резче, чем хотел, заметил пан Иохан; мысленно одернул себя и укорил за резкость. — Кажется, вы упоминали, будто умеете летать, и даже однажды применили это умение в критический момент…
— Боюсь, в теперешней ситуации на меня рассчитывать не приходится. Мне не хватит сил ни для полета, ни для смены обличья.
— Если бы вы не возились со мной… — хрустнул зубами пан Иохан.
— О, дело не в вас. Вернее, не только в вас… Видите ли, мне ведь пришлось заняться самоисцелением. Я не притворялась, барон, рана была настоящая… и боль была настоящая. Я испугалась и слишком много сил потратила впустую. Не рассчитала.
Итак, подумал барон, вероятно, она пытается сказать, что в этот раз придется мне ее вытаскивать на себе. Хорошо же. Если бы только это был последний раз, когда ему придется к ней прикасаться… Впрочем, о дальнейшем выстраивании отношений с посланницей можно подумать позже, а теперь наверняка найдутся другие, более насущные проблемы. Для начала хорошо бы попробовать встать…
Тяжело опираясь на плечо Ядвиси, пан Иохан поднялся и постоял с минуту, проверяя, не качает ли. Качало, и муторными волнами накатывала слабость.
— Ох, Иохан, тебе бы полежать, — тревожно вздохнула сестра.
— Полежу, когда выберемся. Ты куда револьвер девала?
— Вон он, — девушка указала на пол.
— С ума сошла? Разве можно оружием разбрасываться? Давай его сюда. А второй где? Я его, кажется, выронил… — барон заозирался в поисках одного из трофейных пистолетов; второй так и торчал у него за поясом. — Ага, вот он… Ваше высочество! Умеете ли вы стрелять?
— Немного, — удивилась Мариша.
— Возьмите вон тот, он заряжен.
Королевна повиновалась и с некоторой опаской подняла пистолет. Впрочем, держала она его уверенно, и явно знала, где у него курок и в какую сторону его поворачивать дулом.
— В кого вы собрались стрелять, барон? — полюбопытствовала посланница, не спешившая покидать свое место у стены.
— Не одни же они здесь, — пан Иохан ткнул дулом в сторону присмиревших разбойников и не подававшего признаков жизни Фреза.
— А не странно ли, что сюда до сих пор никто не пришел? — тихонько проговорила Улле. — Столько шуму было, стрельба… Почему никто не поспешил на подмогу?
— Коридор завалило? — с замиранием сердца предположила Ядвися. — Иохан, я схожу, посмотрю?
Барон подумал и мотнул головой.
— Нет. Я сам. Ну-ка, отпусти меня…
Оказалось, он вполне способен самостоятельно удержаться на ногах и даже самостоятельно идти — главное, не обращать внимания на предательскую слабость.
— Здесь есть лампа, — порхнув через пещеру белым мотыльком, королевна Мариша подняла с пола все еще непогашенную лампу. — Посветить вам?
— Будьте любезны, ваше высочество.
Каждый шаг требовал сосредоточения, и пан Иохан подумал с тревогой: что же будет дальше? Все же до выхода он добрался; готовился уже шагнуть в черный провал, и тут на него словно ведро ледяной воды выплеснули. Он резко обернулся, едва не задев королевну Маришу, прянувшую от него в сторону, и выдохнул:
— А где панна Эрика?
Глава 23
В два голоса (Улле молчала) девицы объяснили, что Эрика осталась внизу, в вагоне, и ей, по всей вероятности, ничто не грозит. Пан Иохан закусил губы — по последнему пункту у него возникли сомнения, — но промолчал, ибо сделать все равно ничего пока было нельзя.
Пол коридора весь был завален камнями; барон с тревогой огляделся по сторонам, после обвала свод казался ему ненадежным.
— Осторожнее, ваше высочество, — вполголоса проговорил он. — Смотрите под ноги. А лучше бы вам вернуться. Мало ли что…
— Нет, я с вами, — храбро ответила Мариша и добавила после небольшой заминки. — Не нужно, пожалуйста, титулов. Забудьте, хотя бы на время, что я королевна.
Да разве об этом забудешь, мысленно вздохнул пан Иохан — и ничего не ответил.
Ушли они совсем недалеко, буквально футов через тридцать пришлось остановиться перед беспорядочной грудой камней, перегородившей проход.
— Дайте-ка сюда лампу… — он взял ее из рук Мариши и поднял высоко над головой. — Да-а… придется, пожалуй, поискать другой выход. Здесь мы не выберемся.
— Может быть, завал получится разобрать? — Мариша на пробу пнула носком башмачка несколько булыжников помельче.
— На это понадобится не один год…
— Но других выходов здесь нет!
— Если спустить по склону… — задумчиво проговорил пан Иохан, и, посмотрев в лицо королевны — тонкое, бледное, с огромными (от страха?) глазами, — добавил поспешно: — Не бойтесь, мы что-нибудь придумаем.
— Я не боюсь.
— Хорошо, коли так. Ну, пойдемте обратно, порадуем наших дам.
— Погодите минутку, барон, — Мариша тихо тронула его за локоть. — Два слова…
— Слушаю.
— Вы… — она вдруг смешалась, умолкла, глубоко вздохнула и начала снова: — Вы не сердитесь на панну Улле. Она не со зла, просто не… не освоилась еще с нашими… обычаями.
Пан Иохан растерялся и не сразу нашелся, что ответить; порадовался, что лампа горит неярко и не очень хорошо освещает его лицо. Ему не хотелось бы, чтобы Мариша видела сейчас его выражение.
— Да, конечно, — сказал он ровно. — Вы простите меня, ваше вы… панна Мариша.
