Когда желания совпадают (СИ) - "Svetarinara" (книги .TXT) 📗
Гермиона ничего не ответила, да она и не могла ничего говорить — ей хотелось утонуть, раствориться в бездонных черных колодцах, читающих ее душу словно открытую книгу. Она притянула мужчину к себе, покрывая рваными поцелуями щеки, подбородок и понравившуюся горбинку его носа.
Улыбнувшись, Снейп слегка подался назад, ускользая от нежных прикосновений. Порывисто поцеловав девушку в сочные, приоткрытые в стоне губы, мужчина двинулся вниз, прокладывая дорожку беспорядочных поцелуев по ложбинке и плоскому животу, по-прежнему скрытому тканью платья, добираясь до задранного подола.
Раскрытые ладони прошлись по внутренней поверхности пленительных бедер, погладили совершенные икры… чтобы в тот же миг одновременно подхватить стройные ножки где-то под коленками, развести их в стороны до предела и запрокинуть на мягкие подлокотники кресла, полностью раскрывая для себя женское естество.
— Что вы… ты… — Гермиона испуганно округлила глаза, на долю секунды вырываясь из сладостного безумия.
— Тшшш, — взгляд черных глаз гипнотизировал, а теплые ладони, поглаживающие по внутренней поверхности бедер, расслабляли, успокаивали… — Доверься мне… — тонкие губы сложились в мягкую усмешку, и в тот же миг Снейп склонился над ней, впервые проводя кончиком языка между припухшими половыми губками. Широкие ладони сильнее надавили на девичьи бедра, не давая тем сомкнуться и позволить своей хозяйке избежать этих сказочных прикосновений.
Грейнджер так резко прогнулась в пояснице, что, на долю секунды, Снейп не на шутку обеспокоился за целостность ее позвонков.
Мерлин… какая же она страстная, живая, настоящая, искренняя, свежая, сладкая! Она такая… идеальная.
Игривый язык настойчиво лизал клитор, а жаркий рот играл с ним так же, как недавно с упругими сосками, заставляя девушку метаться и скулить под этим диким, страстным напором. Кончик игривой плоти очертил узенький вход, и Гермиона с жалобным хныканьем подалась вперед, пытаясь насадиться зудящей щелкой на доводящую до безумия плоть. Но мужской язык, будто издеваясь, уже скользнул ниже.
Мужские ладони перестали удерживать дрожащие коленки и медленно двинулись навстречу друг другу. Подушечки больших пальцев одновременно легли на набухший клитор и захватили его в своеобразные жернова, массируя, надавливая, в то время, как настойчивый язык обводил по кругу девственный анус, то и дело проникая самым кончиком сквозь тугие ребристые стенки, заставляя девушки срываться на крик от новых, неизведанных ощущений.
Смочив слюной указательный палец, не переставая мучить языком анус, а большим пальцем второй руки — клитор, он с едва уловимым, влажным звуком вошел в девушку, вырывая из ее груди облегченный стон — болезненная, тянущая, разрывающая на части пустота внутри становилась невыносимой. Пальцы, язык, губы — все двигалось сообща, заставляя девушку извиваться и задыхаться, моля о пощаде, но Снейп не собирался так просто капитулировать.
Отстранившись, пристально глядя в расширенные от возбуждения зрачки, он слегка провернул кисть — указательный палец оставался в жарком, влажном лоне, а вот подушечка большого… все настойчивее обводила по кругу увлажненное слюной колечко, надавливая, постепенно, не спеша, под аккомпанемент громких, бессвязных стонов проникая в узкую глубину, разрабатывая тугие стенки. Пальцы двигались синхронно, с каждой секундой наращивая темп.
— Пожалуйста… — как безумная зашептала Гермиона, срываясь на крики, перемежающиеся со стонами, — пожалуйста, Северус! Ах! Ах! Аааааа! — настойчивые пальцы сильнее надавили на упругие, трепещущие стенки, а зубы едва осязаемо прихватили упругий бугорок клитора, но тут же выпустили из своего захвата.
Пока его пальцы продолжали свое увлекательное, доводящее до исступления занятие, Снейп вновь навис над всхлипывающей, напряженной, как натянутая тетива, девушкой. Ей оставалось совсем чуть-чуть… вот… еще одно движение, одно надавливание, одно касание… вот… вот… Ну же!
С тонюсеньким всхлипом, Гермиона как можно грубее насадилась на длинные пальцы, пытаясь достигнуть необходимого экстаза, как вдруг низ живота нестерпимо засвербел от внезапно охватившей пустоты, а мужская ладонь, будто в насмешку, замерла на девичьем бедре. Лишь кончик большого пальца мягко поглаживал узенькую дырочку, спрятанную под нежными половыми губками.
Его лицо вновь оказалось очень близко от ее раскрасневшегося личика. Снейп ласково провел тыльной стороной кисти по румяной щеке, мягким поцелуем коснулся искусанных губ и выдохнул прямо в жаркий девичий рот:
— Скажи, — легкое касание влажных губ к уголку девичьих уст, — скажи, о чем ты меня просишь? — кончик большого пальца надавил на узкий вход, еще больше раззадоривая. — Чего хочешь? — там и не достигнув необходимой пылающему телу глубины, он дразняще скользнул вверх, задевая разрывающуюся от возбуждения горошинку клитора.
Внизу живота все тянуло, твердый член, казалось, сейчас лопнет от напряжения или прорвет сдерживающую его ткань, но Северус всеми силами старался об этом не думать. Состояние партнерши важнее. Он-то в любом случае получит удовольствие, а вот ее нужно хорошенько подготовить.
Обвив тонкими руками мужскую шею, зарываясь пальчиками в его волосы, будто боясь, что сейчас он может куда-то исчезнуть, Грейнджер протяжно застонала, пытаясь высказать то, о чем нестерпимо молила ее женская сущность:
— Я… я… — слова никак не хотели складываться в предложения. — Я… — зажмурившись, Гермиона тихо всхлипнула от переполняющих ее эмоций.
— Скажи… ну же… — мужская ладонь плашмя накрыла влажный бутон нежной плоти, замирая… ожидая ее слов.
— Северус, — длинные ресницы взметнулись вверх. Карие омуты, застланные пеленой слез из-за невыносимого возбуждения распахнулись, пристально вглядываясь в угольные глаза, на дне которых так и резвились игривые бесенята, жаждущие услышать ответ на поставленный вопрос, — пожалуйста, займись со мной… любовью, — белоснежные зубки слегка прикусили пухлую губу, будто пытаясь предупредить хозяйку о роковой ошибке, но все же это слово слетело с ее языка.
Антрацитовые глаза удивленно расширились, между черных бровей залегла складка, вмиг придающая лицу хмурое выражение. Снейп пристально вглядывался в ее лицо, пытаясь найти ответы на сотню вопросов, нестройным вихрем пронесшиеся в его голове.
А Гермиона вдруг осознала, что именно она произнесла. Хотелось обхватить виски ладонями и громко заорать: да что она несет? Какая любовь? В подобной ситуации мужчина хочет услышать совсем другие слова. Он же хотел знать, что она орет и стонет под ним, желая, чтобы он грубо овладел ею, взял… оттрахал, в конце концов! А не эти розовые сопли, от которых тут же перехочется иметь дело с сентиментальной девчонкой!
Почувствовав, как слезы обиды и разочарования нестерпимо жгут глаза, Гермиона отвернулась от пытливого взгляда, пытаясь укрыться за каштановой завесой. Теперь, как и любой уважающий себя мужчина, желающий просто развлечься, а не получить кучу неприятностей после связи с подобными идиотками, он сбежит. И поступит правильно. Пусть уходит. Она сама все испортила. Всхлип разочарования так и не нарушил идеальную тишину комнаты.
Гермиона попыталась убрать ноги с подлокотников, свести вместе коленки, только чтобы перестать чувствовать себя такой беззащитной, оголенной, такой… уязвимой, но тяжелое мужское тело с силой вдавило ее в кресло, не позволяя совершить лишних движений.
Длинные пальцы перехватили девичий подбородок и настойчиво повели ее личико в бок, открывая своему страстному, с искрами нежности и похоти взгляду. Его губы замерли в миллиметре от ее, их напряженное дыхание сплелось воедино, и, опалив влажным жаром милое личико, Снейп тихо заговорил:
— О, я буду тебя любить, - бархатистые нотки его глубокого, низкого голоса оплетали, заворачивали в тугой кокон новой волны желания, — горячо, — теплое дыхание скользнуло по вспотевшей шее, — страстно, — острые зубы прихватили девичью губу, — влажно, — язык тут же прошелся успокаивающей лаской по саднящему от мимолетной грубости местечку, — так, как ты захочешь, — последние слова он произнес на грани слышимости.
