Моя большая космическая авантюра (СИ) - Романовская Ольга (первая книга TXT) 📗
— Не заводи подруг, Лейла, они могут преподнести неприятный сюрприз, — обращаясь в пространство, пробормотал он. Я остро ощутила боль предательства, промелькнувшую в его голосе. — Некогда я тоже доверял Игорю.
— Зато я тебя никогда не предам, — погладила мужа по голове.
Ждать и только ждать. Скоро все прояснится.
Джеймс едва успел вовремя и удивил способом передачи информации. Видимо, догадавшись, что Вадим придет в ярость, узнав о моей авантюре, он доставил копию материалов под видом пакета курьерской службы. Буквально за пять минут до появления робота-рассыльного на мой коммуникатор пришло сообщение с просьбой принять товар. На пакете значился логотип известной марки нижнего белья — тонкий намек, что содержимое лучше рассматривать в одиночестве. Собственно, я так и поступила. Вадим работал во благо корпорации, а мой график позволил выкроить пару часов на просмотр документов. На всякий случай воспользовалась личным планшетом, чтобы умная система дома не получила доступ к содержимому.
Я не зря ездила к Ковальски: в пронумерованных от единицы до двадцатки файлах содержалось все необходимое для сенсации. С особо злорадным удовольствием вслушивалась в запись переговоров с главнокомандующим армии Лампаруса. Небольшие помехи мешали уловить некоторые слова, но догадаться несложно — речь шла о сделке. Пожалуй, поставлю ее в эфир. Он уже завтра, придется поторопиться. Увы, я не могла доверить монтаж специалистам Джей 1, придется залезть в Сеть и самой освоить нужные программы. Только вот как проделать все втайне от Вадима? Вечером у меня репетиция эфира, подгонка хронометража, сидеть в Сети никак не получится. Выхода нет, придется признаться во всем мужу.
С некоторых пор я перестала считать дом безопасным местом, поэтому спрятала вожделенную флэшку в трусиках. Под бюстгальтером нельзя: вдруг наклонюсь, а она выпадет? Или ассистентка нащупает, когда станет крепить микрофон. Самое ценное в некогда самом ценном месте.
Черновая запись прошла нервно, во многом по моей вине. Неопытная ведущая — проклятие для команды, а уж если команда изначально недружелюбно настроена… Но я уже знала причину: меня считали глупенькой фифой, которая попала на телевидение только из-за статуса мужа. Разумеется, терпеть подобное обращение я не собиралась и после очередной ухмылки редактора поинтересовалась, что же ее так развеселило.
— Не стесняйтесь. — Встав с вертящегося стула, я подошла вплотную к перегородке из оргстекла, призванной обеспечить полную шумоизоляцию во время записи эфира. Связь между ведущим и выпускающей командой поддерживалась через наушник и микрофон. — Скажите, что без отца я бы пропала. Вы ведь так думаете? Что я всю жизнь развлекалась и сюда тоже пришла со скуки? Хорошо, думайте, только тогда вас будет ждать очень большой сюрприз. Желаю всю жизнь просидеть на тепленьком месте с банковской карточкой в сумочке. И давайте работать!
Сорвалась, не выдержала, едва не рассказала о своем обширном рабочем опыте, но вовремя прикусила язык. Захочу, потом напишу мемуары. Нужно держать нервы под контролем. Всего лишь до завтра, Лейла, всего лишь до завтра.
И вот это самое «завтра» наступило.
Я сидела в гримерной и медитировала, убеждая себя, что план удастся. Спокойствия добавляло присутствие Вадима. Мы серьезно поссорились накануне, но разум взял верх, и муж согласился помочь. Мы целую ночь провозились с добытыми Джеймсом файлами, подгоняя их под хронометраж блоков программы, нарезая самое интересное. Беседу с лампарусцем поставили сразу после записанной в резиденции президента заставки: власти постараются блокировать передачу, едва запахнет жареным; нужно начинать с самого главного. Впрочем, Вадим не зря приехал в телецентр — чтобы никто не сумел отключить прямой эфир и уничтожить содержимое диска. Я верила в него, муж справится с сотрудниками и сдержит натиск охраны. Нам нужно немного времени. Хватит и семи минут, чтобы Ковальски отправился под трибунал.
Материалы подменила лично. На первый взгляд не отличишь: та же марка диска, те же надписи, список файлов, только содержимое другое. Рядом с Вадимом я стала немного шпионкой.
Все вокруг бурлило, шумело. Таймер отсчитывал последние минуты. Совсем немного, и все решится.
— Лавандовые тени или голубые?
Вздрогнула, не сразу сообразив, что гримерша задала вопрос уже дважды. Плохо, мне необходима предельная концентрация, а не рассеянность.
— Лавандовые, конечно, — мягко улыбнулась я и бросила взгляд в зеркало.
В нем отражалась новая Лейла, будто вместе с другой фамилией я получила другую личность. Нет, черты те же, но остальное… Я стала более взрослой, уверенной в себе, настоящей женщиной. Именно такие сходили с голографической рекламы на пол космопорта, беседовали с министрами и переводили в шутку обострившуюся политическую дискуссию. Они не походили на мужчин, оставались обаятельными, внешне хрупкими, но несли в себе твердый стержень. Вот и я сегодня отказалась от костюма, появившись на Джей 1 в пастельном платье в мелкий цветочек. Волосы уложены крупными волнами, в ушах ашты. Какая насмешка — мягкий образ для жесткой передачи. Только вот телемагнат, который напутствовал меня перед эфиром, подумал иначе. Еще бы, для его формата платье — самое то, ведь разговор пойдет о светской жизни, моде и интерьерных решениях. Поболтала с ним немного, еще раз поблагодарив за доверие, и юркнула сюда, в гримерную.
Пять минут.
Девушка закончила макияж и зафиксировала его специальным спреем. Сняла пленку, защищавшую одежду от тонального кремом и прочих косметических прелестей, и я направилась в студию. Она рядом, в соседнем коридоре. Каблуки отбивали похоронную дробь продажным предателям.
Удобно расположившись на высоком стуле на фоне синего экрана — маленькая хитрость телевизионщиков, на которую проецируется нужная картинка, — поправила юбку и проверила, в порядке ли микрофон. Оператор знаками указал, где камера, и поднял большой палец вверх. Отлично, работаем.
Начался последний отсчет.
Думала, перестану дышать, когда зажжется красная лампочка записи, но вместо этого улыбнулась и пожелала зрителям доброго дня. По ту сторону мониторов обыватели видели обаятельную блондинку с непривычной внешностью, сидящую на фоне зимнего сада. Там пели птицы, журчал искусственный водопад — иллюзия безмятежности, символ богатой жизни.
Представление и подводка к первому сюжету прошли идеально. Я смотрела в нужную точку и говорила по памяти, не позволяя эмоциям взять вверх. Где-то там, за стеклом, Вадим. Я не видела его, но остро ощущала присутствие мужа — с некоторых пор мы единое целое.
— Наша съемочная группа побывала в гостях у четы Ковальски и готова поделиться с вами, чем живет самая известная пара страны за рамками официального протокола. Согласитесь, кому, как не президенту и его супруге задавать общий тон в мире моды и декора?
Собственный голос казался чужим, механическим, ужимки — наигранными. Пока я следовала телесуфлеру, но дальше, дальше…
Первое включение — сюжет о загородной резиденции Ковальски. Миранда хвастается антикварными вещами, сделанной на заказ мебелью, пока провожает меня в гостиную. После небольшое совместное интервью. Ничего особенного — пустые слова, шаблонные ответы на не менее шаблонные вопросы.
— А теперь пришло время поближе познакомиться с обитателями дома. — Это последняя фраза, которая совпадает со сценарием. — Но, вопреки традиции, мне хотелось бы начать не с коллекции уважаемой Миранды Ковальски, а уделить внимание ее мужу. Президент, как первый гражданин государства, заслуживает пристального интереса зрителей. Нам всем интересно, чем он живет, каковы его планы, как он проводит свободное время. Так давайте станем на пару минут ближе к касари Ковальски.
Редактор отчаянно мотает головой и трясет планшетом. Складываю пальцы в знак ОК и обращаю взгляд на аппаратную. Там Вадим, значит, все в порядке. Спокойно оборачиваюсь, чтобы вместе со зрителями наблюдать за фиаско чужой политической карьеры.
