И даже смерть не разлучит нас (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна (чтение книг txt, fb2) 📗
- Смотри-смотри, - маньячистый сказочник только что пузырился от удовольствия, - вот он, твой охотничек ненаглядный.
Нет, только не это. Мои надежды на спасение обрушились вниз с тихим хрустальным звоном. Напротив меня размещалось ещё одно узкое лабораторное ложе, к которому силовыми наручниками был прикован Ричард. Глаза у моего мужа были закрыты, левую половину лица стягивала запёкшаяся кровь. Ой, мамочка дорогая, что же теперь с нами будет… Ещё один резкий рывок опрокинул меня вниз, я широко раскрытыми глазами уставилась в блестящий белоснежный потолок. Надеяться мне было больше не на кого и не на что, даже страха и слёз не осталось, одна сплошная отупляющая пустота. Эх, а я так надеялась, что моя сказка будет счастливой…
«Белль, - голос Ричарда прозвучал так неожиданно, что, если бы не сдерживающие меня силовые наручники, я бы точно подпрыгнула, - не смей унывать. Всё на свете поправимо, кроме смерти».
Какое гениальное замечание, только вот до смерти нам не так много и осталось.
«Ты мне веришь, малышка?» - голос у моего мужа был хриплым и чуть слышным, но со знакомыми насмешливыми нотками. Вот уж неубиваемый оптимист, такой, наверное, и провалившись в глубокий колодец будет звёздами любоваться!
Я вздохнула, чувствуя, как постепенно оттаивает душа и возрождается из пепла надежда. Я не одна, Ричард рядом, а значит, мы что-нибудь обязательно придумаем.
«Конечно, придумаем, - Ричард, чья совесть умерла, толком не успев родиться, самым беззастенчивым образом подслушивал мои мысли, - тебе нужно всего лишь тянуть время. В меня всадили мощную дозу парализатора, мне нужно от десяти минут до получаса, чтобы нейтрализовать эту дрянь. За меня не волнуйся, я сейчас вообще ничего не чувствую, главное – сама под удар не подставляйся. Он хочет, чтобы ты угадала его имя? Отлично, дерзай. Я помогу, если варианты закончатся».
Я облизала пересохшие губы, посмотрела прямо в стеклянные волчьи глаза:
- Что тебе нужно?
Сказочник горделиво расправил плечи, заложил большие пальцы за ремень:
- Что, Красная шапочка увидела охотника и сразу стала сговорчивее? Фи, как предсказуемо! Хотя, с другой стороны, чем ты лучше Спящей красавицы и Золушки?
Тем, что ещё пока жива. И я сделаю всё, чтобы сохранить за собой это преимущество. Я вздохнула, прогоняя волной накативший страх и повторила:
- Что тебе от меня нужно?
Сказочник подался ко мне, едва не уткнувшись мордой мне в шею и мурлыкнул:
- А давай поиграем. Ты попробуешь угадать, кто я. Если назовёшь моё имя – я отпущу не только тебя, но и твоего муженька.
Угу, охотно верю в такой невероятный приступ доброты. Меня и украли-то лишь затем, чтобы поиграть и отпустить. Ладно, изобразим наивность в последней стадии и уточним кое-какие детали нашего мифического договора.
- А если я не смогу сказать, кто ты?
В ожидании ответа я даже дыхание затаила. От окончательно свихнувшегося безумца можно ожидать всё, кроме хорошего.
Пока ещё не добитый сказочник задумчиво потеребил маску, профланировал от меня к Ричарду и обратно, после чего вынес вердикт:
- Чтобы нам было интереснее играть, за каждую твою ошибку, Красная шапочка, я буду наказывать. Но не тебя, ты мне нужна целая и невредимая, а твоего супруга. Открою секрет: волки обожают трепать охотников.
«Соглашайся, Белль, - зазвучал у меня в голове голос Ричарда, перебивая готовые сорваться губ гневные слова, - он на меня переключится, ты целее будешь».
«Не нужна мне такой ценой безопасность», - упрямо пробурчала я. Только вот мой муж чихать хотел на мои благие порывы, рыкнул так, что у меня уши заложило:
«Я кому сказал!»
Да что б вас всех! Мысленно скрутив сказочнику шею и показав мужу язык, я неохотно прошелестела, в глубине души надеясь, что похититель меня не услышит:
- Хорошо, я согласна. Руки только освободи, а то они затекли так, что ни о чём другом я думать не могу.
Недобитый (пока ещё) сказочник задумчиво почесал маску, затем чем-то пощёлкал, пошелестел, и я обрела долгожданную, пусть и относительную, свободу. Лабораторное ложе трансформировалось в кресло, силовые наручники цепко обхватили меня за талию, отпустив, наконец, руки. Я с приглушённым стоном принялась разминать свои страшно затёкшие ручки: крутила запястьями, массировала локти, плечи и так увлеклась, что непременно забыла бы о сером волке в человеческом обличье, если бы он всё громче и выразительнее не пыхтел у меня над ухом. Эх, придётся всё-таки начать эту опасную игру! И кого назвать, чтобы не обидеть? Ладно, пойдём по порядку, надеюсь, Ричард скоро нейтрализует парализатор.
- Ты Роджер?
- Не угадала! – сказочник едва в ладоши не захлопал от восторга. Первое вскрытие, да он же как дитё малое, только вот забавы у этого дитятка совсем не смешные.
- Не угадала, не угадала, - маньяк закружился вокруг меня, - глупая Красная шапочка, не смогла узнать волка в обличье бабушки!
Я с силой прикусила себе губу, чтобы удержать готовые сорваться с языка колкости. Этого дитятю-переростка лучше не злить, положение у меня пока слишком шаткое, а Ричард и вовсе в полной власти этого психа.
Словно прочитав мои мысли, сказочник в волчьей маске резко остановился, медленно, явно наслаждаясь эффектом, вытащил из кармана непонятную гибкую штуку чёрного цвета. А это ещё что за пакость? Я всмотрелась в непонятный предмет, и сердце у меня тревожно заныло. Ещё когда я только решила стать судебно-медицинским экспертом, папа отвёл меня на экскурсию в музей казней и пыток. Увиденное в этом, оказавшемся ещё и интерактивным, музее я иногда до сих пор вижу в кошмарах, правда, принятому решению я всё равно не изменила, стала судебником, как и мечтала. Так вот, в том музее был целый стенд таких вот на первый взгляд безобидных вещиц. И название стенда беды не предвещало: «Средства убеждения». Я только потом, когда видеограммы посмотрела, поняла, каким образом происходит убеждение несогласных. Эти чёрные эластичные штуковины – ремни, причём не простые, а с сюрпризами. В одном могут прятаться шипы, в другом – электроды, дающие весьма болезненный разряд, третий пропитан раствором кислоты, четвёртый укреплён специальной проволокой, рассекающей кожу едва ли не до кости. Что и говорить, в докосмическую эпоху аргументы против бунтовщиков и преступивших закон были весьма убедительны! Я с трудом сглотнула, не отводя взгляда от такого безобидного на первый взгляд ремешка. Сказочник же, редкостный мерзавец, пускать его в ход не спешил, покручивал у меня перед носом, поглаживал, а потом взмахивал им так резко, что воздух свистеть начинал. Маньяк прекрасно знал, что страшна не столько боль, сколько её ожидание. Чёрная дыра, да когда же, наконец, Ричард освободится?!
- Ты ошиблась, Красная шапочка, - голос сказочника был тягучим, словно патока, - а за это будешь наказана.
Я стиснула зубы, с ненавистью глядя в стеклянно поблескивающие глаза маски. Эх, подошёл бы этот волк поближе, я бы ему шерсть бы проредила! Сказочник из недобитых подходить не спешил, наоборот, отошёл от меня к Ричарду, по прежнему с закрытыми глазами и неподвижному точно сломанная кукла. Ой, а он точно живой? А может, он меня просто успокаивал, чтобы я не волновалась, а сам в это время…
«Белль, когда будешь траурный венок составлять, не забудь, что я дымчатую мимозу люблю, - в голосе Ричарда скользнула согревшая меня смешинка, - и хотя бы неделю в трауре походи, хорошо?»
«Дурак, - я с трудом удержалась от улыбки, чтобы возомнивший себя серым волком псих ничего не заподозрил, - я знаешь как за тебя переживаю!»
«Не дрейфь, прорвёмся. И за меня не бойся, нормально всё».
Честное слово, я почти поверила и расслабилась, но тут проклятый сказочник взмахнул ремнём и со всей силы опустил его на спину Ричарду. От удара рубашка повисла клоками, а кожа моментально лопнула, по спине засочилась кровь.
- Вторая попытка, Красная шапочка, - сказочник небрежно взмахнул ремнём, сбрасывая с него капельки крови. – Думай, девочка, жизнь твоего никудышного муженька зависит от твоей сообразительности.
